Опасные желания

Глава 12

Около восьми утра Прю парковала машину на стоянке. Несмотря на то что официальное открытие благотворительной ярмарки было объявлено в девять, приготовления были уже в самом разгаре.

— Ты знаешь, где находится твоя палатка? — спросила Прю Пайпер, когда сестры вышли из машины. Многие в таких случаях предпочитали собственное оборудование, но Пайпер решила арендовать палатку с подведением электричества у организаторов ярмарки — где-то в глубине парка, возле крытых павильонов, где начинались лужайки для пикников.

— Приблизительно.

Пайпер, сверившись со схемой, присланной ей организаторами, обвела взглядом парк, потом снова заглянула в схему и указала влево, на павильон в тени высоких пальм.

— Кажется, нам туда.

Повесив на плечо футляр с фотокамерой, Прю заперла машину. В багажнике лежали сумки со всякими принадлежностями для оборудования мини-кафе, но, пока они не найдут свою палатку, не хотелось таскать за собой лишнюю тяжесть.

Фиби прислонилась к капоту, скрестив руки на груди, — прижимать руки к телу уже вошло у нее в привычку из боязни случайных прикосновений. Перед отъездом, когда Фиби поднялась к себе одеваться, Прю с Пайпер поклялись друг другу сделать все, чтобы оградить сестру от физических контактов с кем бы то ни было, за исключением, разумеется, Ноэла Джефферсона, спасение которого было сейчас их главной задачей.

— Надеюсь, Джимми и остальные прибудут вовремя, чтобы помочь нам разгрузиться, — заметно нервничая, проговорила Пайпер.

— Интересно, придет ли Рик? — хитро прищурилась Прю.

— Не знаю, но меня сейчас это мало волнует. Ждите меня здесь. Я вернусь, как только все разузнаю. — Поправив на плече ремешок сумки, Пайпер отправилась на поиски арендованной палатки.

Прю взглянула на Фиби, но та, похоже, пропустила намеренно брошенную реплику сестры мимо ушей. Ее печальный взгляд был устремлен вдаль, в сторону аттракционов в северной части парка, где над верхушками деревьев поднималось огромное, пестрое колесо обозрения и "американские горки", весьма скромные по современным стандартам. Парк развлечений "Золотой берег", заложенный несколько десятилетий назад, с тех пор постепенно расползался по ландшафту, словно медленно растущая амеба. Но в последнее время ходили слухи, что власти решили закрыть старые аттракционы.

— О чем задумалась? — спросила Прю.

Фиби рассеянно посмотрела на сестру, потом вновь перевела взгляд на колесо обозрения:

— Знаешь, я никогда не бывала здесь, когда "Золотой берег" был закрыт. Наверное, это очень печальное зрелище, когда угасают цветные огни, замирают карусели, не слышно детского смеха, музыки… — Фиби умолкла, глаза ее увлажнились. — Мне все здесь напоминает о тех временах, когда мы были наивнее и, быть может, счастливее, чем сейчас. Когда мы были детьми.

— Ностальгия по утрам — это вредно, — пошутила Прю, пытаясь вывести Фиби из состояния меланхолии, в то же время понимая, что сестра только сама может найти способ преодолеть психологические проблемы. Стойкость к жизненным трудностям в роду Холлиуэл впитывалась с молоком матери.

— Согласна. — Фиби, встряхнувшись, слабо улыбнулась. — Я сама нагоняю на себя тоску. Надо заняться делом, тогда станет веселее.

— Я готова. — Прю посмотрела в направлении, куда ушла Пайпер. — Останешься помогать Пайпер или пойдешь со мной искать трибуну, с которой будут выступать Тремэйн и Джефферсон?

Фиби помолчала, одолеваемая внутренними сомнениями.

— Хотя я понимаю: тебе хочется быть рядом с Риком, — добавила Прю.

Огонек, вспыхнувший было в глазах Фиби при упоминании о Рике, тут же погас.

— Дело прежде всего. Остальное потом.

— Тогда пошли. — Прю направилась к большому деревянному павильону, за которым поднимался белый с синим шатер. Внутри павильона суетились рабочие, воздвигая трибуну, расставляя стулья для аудитории и возясь с проводами и микрофонами. В программе, помимо агитационных речей политиков и знаменитостей, намечались выступления местных школьных ансамблей и подающих надежды музыкальных коллективов.

Фиби старалась держаться ближе к Прю, когда они шли по широкой асфальтированной аллее. Народу было немного, и Фиби постепенно начала расслабляться. За исключением изредка попадавшихся навстречу людей с тележками, груженными провизией и коробками с оборудованием, остальные трудились в павильонах и палатках вдоль дороги, спеша закончить приготовления к ярмарке.

— Ой, смотри, какие куклы! — вдруг воскликнула Фиби, увидев, как женщина-продавщица вынимает из коробок тряпичных кукол в цветастых ситцевых платьишках и белоснежных крахмальных передниках с шапочками на льняных кудрях. Женщина протянула одну куклу Фиби, но та лишь покачала головой:

— Может быть, потом.

— Зачем тебе куклы? — удивилась Прю, в душе радуясь, что Фиби хоть на минуту отвлеклась от мрачных мыслей о своей неприятной миссии.

— Они такие красивые! — пожала плечами Фиби, застенчиво улыбаясь. — Я бы купила себе какую-нибудь.

Опять ностальгия по канувшим в прошлое беззаботным, счастливым временам, мысленно улыбнулась Прю. Оглядевшись вокруг, она увидела все как будто другими глазами: здесь, на ярмарке, каждая деталь была призвана создавать атмосферу всеобщего праздника.

В торговых павильонах можно было найти все что угодно: от ювелирных изделий ручной работы и деревянных игрушек до экзотических закусок и привычных хот-догов. Другие палатки принадлежали разным организациям — городским активистам, политическим группировкам, образовательным и здравоохранительным учреждениям, спонсорам спортивных команд, развлекательным заведениям. Прю была впечатлена изобретательностью и энтузиазмом участников ярмарки. Интересно, подумала она, успел ли кто из них, как Пайпер, довести свою семью до умопомешательства приготовлениями к этому знаменательному событию? Хотя Пайпер, наверное, хорошо понимала, во что ввязывается. Судя по масштабам мероприятия, сегодня ожидался гигантский наплыв народа.

— Чувствую запах кофе. — Фиби остановилась, вдыхая веющие из палатки соблазнительные ароматы. — Я бы выпила чашечку-другую.

— Я тоже, — кивнула Прю и двинулась вперед, заранее просчитывая каждое свое движение.

С двух сторон павильон был открыт, но перед ним были натянуты веревки, показывавшие, что здесь проход запрещен. Задняя стена была задрапирована полосатой, белой с синим, материей. Спереди палатки занавесь была приподнята, обрамляя вход. В глубине шатра две женщины раскладывали на подносах закуски и сладости. На столиках стояли два больших кофейных аппарата, коробки со сливками, сахаром и несколькими разновидностями чая, автомат с газированной водой и бутылки с прохладительными напитками. Табличка над входом гласила: "Для прессы и официальных гостей".

— Не думаю, что нас можно считать официальными гостями, а? — Фиби явно расстроилась.

— Нет, но мы можем представиться журналистками. — Прю, улыбнувшись, выудила из бокового кармана сумки пропуск в редакцию журнала «415» и, сняв с плеча камеру, протянула ее Фиби. — Будешь моей ассистенткой.

— Врунья, — усмехнулась Фиби.

— Сама такая. — Прю, оборвав смех, сделала серьезное лицо и вошла в палатку с уверенным видом человека, имеющего полное право здесь находиться.

Сидевшая у входа за маленьким столиком привлекательная молодая женщина часто заморгала и, спохватившись, окликнула Пайпер:

— Постойте! Мисс!

Пайпер остановилась, сделав Фиби знак идти дальше, и с недовольным лицом повернулась к женщине: — Да?

— Э… сюда нельзя. — Луиза (так звали женщину, судя по нагрудному бейджу), словно извиняясь, показала на табличку: — Вход только для прессы и гостей.

Прю шагнула к столику и продемонстрировала пропуск.

— Прю Холлиуэл, фотограф из «415». — Она оглянулась на Фиби. — А это моя ассистентка.

Луиза, щурясь, прочитала, что было написано на пропуске.

— Отлично! — Она улыбнулась. — Проходите, присаживайтесь.