"Болваны"

Нет, идти на лекцию поздно. К тому же вчера вечером он сбрил бороду. Два часа обливался кровавым потом, прежде чем решиться на эту экзекуцию. А все потому, что побил ректора.

Позавчера, как всегда между парами, он курил в предбаннике и мучительно думал о ссоре Верлена и Рембо. Неужели два таких потрясающих лирика могли быть гомосексуалистами?! В это невозможно поверить!

Вдруг на него откуда-то свалился лысый толстяк в мехах и завопил:

- Ты что, не читал приказ ректора?! Здесь курить нельзя!

Мужик грубо развернул его за плечи и ткнул пальцем в лист ватмана, на котором красными буквами с завитушками было написано о категорическом запрещении курить в стенах института и угрозе отчисления в случае ослушания. Выходит, Миша нахально курил под этим плакатом.

Миша пробежал глазами написанное и в свою очередь заорал:

- А вы кто такой?

- Узнаешь, кто я такой ...

Тут толстяк протянул руку, чтобы вырвать сигарету из Мишиного рта. Миша резко дернулся, схватил мужика за рукав и прижал его к стенке:

- Не распускайте руки, свинья! - прорычал он.

- За свинью я тебя на четыре года посажу, мерзавец. Но прежде вылетишь из института кувырком, к чёртовой бабушке!

Толстяк развернулся, оттеснил Мишу жирным портфелем и выпорхнул на улицу. Миша за ним - влепить пинка вдогонку! (Этот лысый толстяк вызвал у него приступ свирепого бешенства!)

Вплотную к институтскому крыльцу припарковалась черная "Волга". Толстяк втиснулся на заднее сиденье, обернулся к Мише и, чувствуя себя хозяином положения, продиктовал Мише сквозь открытую дверь:

- Завтра, в 11-30. В кабинете ректора! Жду! Там узнаешь, кто я такой! Я тебе покажу, где раки зимуют! Бороду отрастил, поганец! Как твоя фамилия?

- Сидоров! - робко соврал Миша.

- То-то же! - удовлетворенно заметил ректор, махнул шоферу - "Волга" взревела и уехала.

Миша взглянул на часы. Сейчас было как раз 11-30. Вряд ли, конечно, ректор его ждет. Да и за минуту как он мог его разглядеть! А без бороды он и вовсе его не узнает. Но - береженого Бог бережет - все-таки лучше с этого открытого места, откуда видна приемная ректора, слинять на улицу.

3.

- Bon jour, monsieur!

Миша обернулся - Гарик Голицын в рыжей шубе нараспашку широко улыбался.

- Guten Tag!- хмуро ответил Миша, вяло пожимая энергичную руку Голицына.

Миша не любил Голицына за его напористую манеру разыгрывать из себя этакого бодрячка, любимца фортуны, за позу завзятого интеллектуала, к тому же тонкого знатока женских прелестей, гурмана и эпикурейца. В общем, Миша Лунин просто его не любил, и этим все сказано. Голицыну, конечно, нельзя было отказать в оригинальности. Пусть так! Может быть, он даже ему завидовал... Но что это меняло?!

Лунин и Голицын недавно заключили шутливое пари: кто быстрее выучит язык, тот ставит другому бутылку коньяка. Голицын взялся за французский, Лунин - за немецкий. Вот почему при встрече они всякий раз обменивались иноязычными приветствиями либо жонглировали франко-немецкими выражениями.

- Как жизнь? - поинтересовался Миша.

- Изумительно! - Голицын достал сигареты, предложил Мише. - Но что я вижу? Ты сбрил бороду! Бояре, которым Петр I приказывал сбривать бороды, готовы были пойти на смерть, лишь бы не лишаться чести... А ты, mon cher, сделал это добровольно... Что заставило тебя, позволь спросить, уничтожить такое достойное украшение на лице мужчины? Неужели призрак старости? Теперь ты, конечно, выглядишь моложаво, но...

Миша вкратце рассказал историю с ректором.

Голицын бисерно похохотал, точно бережно просыпал горсть сушеного гороха:

- Начальство надо знать в лицо, my fellow! - назидательно заметил он Мише. - В твоем случае, разумеется, лучше лишиться чести, чем студенческого билета. Поменять его на военный билет - непростительная глупость, так что легче привыкнуть к своему новому облику...

Они взяли еще по сигарете. Миша держал книгу под мышкой.

- Что читаешь? - поинтересовался Голицын.

- "Гертруду".

- Стайн?

- Нет, Гессе!

Гарик опять рассмеялся.

- Приятно, черт возьми, быть интеллектуалом! Это разнообразит жизнь. И еще чуть-чуть щекочет нервы... Согласись, забавно тешить себя иллюзией, что быдло тебя не понимает...

Длинные острые пальцы Голицына взлетели в воздух, и Миша заметил обручальное кольцо.

- Кого ты осчастливил, если не секрет? - с легким удивлением Миша кивнул на кольцо у Голицына.

- Почему же секрет?.. Цилю Гершкович. Вернее, это она меня осчастливила!

- А как же Лянечка? - не слишком тактично ляпнул Миша.

- Это ее личные трудности, - сурово отрезал Голицын.

- Циля... это такая курчавая брюнетка из второй группы? - задумчиво поинтересовался Миша.

- Совершенно справедливо.

- А "Циля"... полное имя какое?

- Цецилия!

- Да... Красивое... - Миша опять замялся. - Можно нескромный вопрос?

- Сделай одолжение!

- Ты всегда гордился своими дворянскими предками... Их белогвардейским прошлым... "Белая кость" - твое выражение... "Чистота крови"... и прочее...

- Ну и что из этого следует?! Да, мой прадед был штабс-капитаном в освободительной армии Деникина... Я рассказывал?

- Не помню...

- Он вместе с Лавром Георгиевичем Корниловым участвовал в знаменитом ледовом походе. Был близок с Калединым... Благороднейший человек!

- Каледин?

- Каледин. Каледин.

- По-моему, он перестрелял уйму красных?

- И правильно сделал! Туда им и дорога! Мало перестрелял! Во время Донской кампании он первым заявил, что положение безнадежно. Ему никто не поверил, а он: "Господа, говорите короче. От болтовни погибла Россия!" - вышел на минуту из комнаты, и пулю в лоб. Прадед хоронил его. Нес гроб...

- И что, он эмигрировал... твой прадед?

- Ка-кое там!.. Буденновцы расшлепали под Житомиром. Скоты! Вообще, о роде Голицыных можно рассказывать и рассказывать...Один Голицын поил кучеров шампанским. Разжигал сотенными купюрами трубки для гостей... Между прочим, был страстным игроком! Однажды проиграл жену - представляешь? - графу Льву Кирилловичу Разумовскому. Тот в нее до безумия влюбился.

- Как это можно? - удивился Миша.

- Мне иногда хотелось бы пожить в XIX веке... Люди были забавные... Кстати, после этого проигрыша Голицына развелась с мужем и вышла замуж за Разумовского. Он ее будто бы боготворил. Даже несмотря на то, что она вывезла из Парижа триста платьев... На его счет, разумеется... Самые модные туалеты... А другой Голицын, князь... тоже карточный игрок... выиграл в Париже миллион франков, тут же все спустил... в той же игре... Женился на Всеволожской. Сразу после венчания забрал у нее портфель с половиной ее состояния... Богатая была женщина! И сразу же развелся - так они условились: титул взамен на деньги! Сделка века! В этом есть какой-то шик, как ты полагаешь?

Миша с сомнением покачал головой:

- Любопытные легенды! Это семейные предания? - ядовито переспросил он Голицына.

- Из разных источников, - с легкой досадой отмахнулся Голицын, бросил сигарету и после паузы добавил, чуть поморщившись: - Один был только Голицын - выродок... Шутом подвизался у Анны Иоанновны, квас ей подносил. Она его обвенчала с калмычкой-шутихой... Ну, знаешь, наверно, эту историю? Из Лажечникова! Исторический роман. Анна Иоанновна приказала построить ради этой церемонии... смеха ради... ледовый городок на Неве...

- Знаменитые у тебя родственники... Ничего не скажешь... И все-таки я так и не спросил... - Миша тоже сделал торжественную паузу. - Все эти твои родственники-аристократы Голицыны, как ты думаешь, одобрили бы твой брак на еврейке?

- Видишь ли, mon cher... - Гарик помрачнел, его усы ощетинились. - В своих поступках я не отдаю отчет никому: ни папочке, ни мамочке, ни опочившему в бозе предку... Однако мы с тобой что-то заболтались... Ты не хочешь почтить своим присутствием почтенную старушку Кикину, а?