Страница 4 из 31
НАСЛЕДСТВО ПРИМАКОВА - МАСЛЮКОВА (Деловой клуб газеты “Завтра”)
Что сделало и что не сумело сделать для развития экономики бывшее правительство России? Свою точку зрения на эту тему в Деловом клубе газеты “Завтра” высказал один из самых компетентных сегодня русских экономистов Сергей Глазьев
Сергей ГЛАЗЬЕВ. Разговор об итогах работы правительства Примакова — Маслюкова я начну с официальных данных Госкомстата. Так вот, согласно им, за период с октября 98-го по март 99-го рост промышленного производства составил 23,8 процента. Это, вообще-то, экономическое чудо. В разных странах в разное время рост производства на 10 процентов в год считается высочайшим достижением. Мы же имели практически 24 процента за полгода, а в марте — 11 процентов. Удивительно также и то, что этот экономический рост происходил на фоне снижающейся инфляции. То есть она опустилась с 38 процентов в месяц до 3 процентов. Констатируя данные факты, надо одновременно отметить, что правительство Примакова — Маслюкова почти не предпринимало никаких специальных мер по стимулированию экономического роста. Он произошел прежде всего вследствие простого удержания благоприятных макроэкономических условий для роста производства, сложившихся после 17 августа, и благодаря надеждам на политическую стабильность.
Многие промышленники и предприниматели поверили, что пришло правительство социального партнерства, готовое решать практические вопросы и идти навстречу пожеланиям деловых кругов, связанных с отечественным производством. Кроме того, на упомянутый рост сработали макроэкономические условия, изменившиеся после краха 17 августа. Четырехкратная девальвация рубля подняла серьезно спрос на отечественные товары, что почти немедленно дало толчок к наращиванию их производства. Вместе с тем, правительство пресекло попытки устраивать вновь разные финансовые пирамиды. Центробанк, например, вместе с Минфином очень хотели в сентябре-октябре выстроить очередную такую пирамиду сначала на базе семидневных ГКО, потом с бескупонными облигациями банка России с доходностью, примерно, 40-50 процентов. Центробанк начал эту деятельность незаконно, потому как не имел лицензии, но вел себя очень агрессивно. Тем не менее возвести новую финансовую «пирамиду» ему не дали.
Давлением на ЦБ правительству, кроме того, удалось и сдержать попытки поднять процентные ставки. Согласно программе Кириенко — Федорова — Черномырдина Россия должна была ужесточить денежную политику, и не только ограничить эмиссию, но и взвинтить при этом процентные ставки и таким образом добиться быстрого снижения инфляции. Но правительство Примакова — Маслюкова вместе с новым руководством ЦБ избрало прямо противоположный путь. То есть удержало низкие процентные ставки, произвело централизованно взаимозачет и прибегло к эмиссии денег на стабилизацию банковской системы.
Жестко правительство держало также цены на энергоносители и услуги естественных монополий. Была, например, настоящая борьба с МПС. Оно всячески стремилось проиндексировать транспортные тарифы по курсу рубля, введя оплату внутренних перевозок по долларовым тарифам. Не позволив поднять процентные ставки и взвинтить цены на услуги естественных монополий, кабинет Примакова — Маслюкова ограничил разрушительные тенденции, что позволило промышленному производству существенно подняться. На конфликт же с олигархами в интересах отечественного товаропроизводителя правительство не решилось. Например, требования Федерального собрания отстранить Чубайса от руководства РАО “ЕЭС” не были реализованы премьер-министром. И потому не были использованы очень серьезные резервы по снижению тарифов на электроэнергию. А их можно снизить в 2-3 раза, если нормализовать управление “Единой энергетической системой”. Есть колоссальные резервы и для снижения тарифов на природный газ, и на транспортные перевозки. Все мы знаем, что значительная часть экспортной выручки от вывоза природных ресурсов растворяется за рубежом. Примаков об этом сказал вслух — и только.
Короче говоря, правительству не дали вникнуть во внутреннюю деятельность естественных монополий и навести в них порядок. Они как были неуправляемыми, так и остались. Мне неизвестно, какую зарплату сейчас получает Чубайс. Но Бревнову на его должности, как сообщалось в прессе, платили 20 тысяч долларов в месяц. У руководителя службы антимонопольного регулирования, которая занимается контролем за тарифами на электроэнергию, зарплата составляет где-то порядка 5 тысяч рублей. Как может человек, имеющий 5 тысяч рублей в месяц, контролировать человека, который в месяц получает 20 тысяч долларов? Абсурд. То есть естественные монополии, по сути дела, работают не на экономику, а на тех людей, которые ими управляют.
Все последние годы Центральный банк выдавал кредиты коммерческим банкам под залог государственных ценных бумаг и печатал деньги на приобретение иностранной валюты. То есть, по сути дела, обслуживал спекулятивный оборот со стороны нерезидентов. Для них он держал и обменный курс рубля в пределах валютного коридора.
На финансовых спекулянтов ориентировалась и бюджетная политика. Производственный же, т.е. реальный, сектор фактически работал без денег. И здесь правительству Примакову ничего не удалось сделать, ибо его намерения перестроить денежную политику в интересах отечественного производства натолкнулись на очень сильное сопротивление.
Впечатляющий рост производства в стране был достигнут в основном за счет собственных средств предприятий, и потому он не мог быть достаточно устойчивым. Серьезный барьер — сжатие спроса. Все более нищающее в результате предшествующей политики население не может себе позволить увеличить спрос на отечественные товары и тем самым стимулировать и дальше их производство.
Наша же система финансов имеет такие коренные пороки, которые делают ее абсолютно непригодной для развития промышленности и сельского хозяйства.
Стало быть, нам нужно прежде всего менять всю стратегию финансовой политики, переходить к целевому регулированию денежных потоков, то есть расширять предложение денег в соответствии со спросом, складывающимся на рынке со стороны производственной сферы.
И вот здесь в политике кабинета Примакова — Маслюкова была одна серьезная и глубокая ошибка. Они не решились развернуть работу по дедолларизации нашей ээкономики. А сегодня в России три четверти сбережений уходит в наличный доллар. Это означает, что свободные деньги выводятся из экономического оборота и не работают на инвестиции. В результате три четверти своего сберегательного потенциала мы отдаем американскому казначейству. В пользу этого казначейства целенаправленно и систематически действовал Банк России во главе с Дубининым. С приходом в Центробанк Геращенко в этой части ничего не изменилось. Правительство же с долларизацией экономики бороться даже не пыталось. А если не прекратить переток сбережений в иностранную валюту, то ни о каком расширении инвестиций, и соответственно, подъеме экономики, речи быть не может.
Я лично убежден, что нужно переходить к ограниченной конвертируемости рубля, обеспечивая ее в полном объеме только для внешнеэкономических операций. Хотите импортировать товары — пожалуйста, покупайте валюту. Хотите ехать в туристическую поездку — меняйте соответствующую сумму рублей на доллары. Но перевод в иностранную валюту сберегаемых доходов должен быть исключен.