Страница 11 из 18
“НАШИ ПЕСНИ МЫ ПИШЕМ КРОВЬЮ...” (Поэты Сербии и России о трагедии на Балканах)
Любица МИЛЕТИЧ
МЕРА СМЕРТИ И МЕРА СВОБОДЫ
Мы измеряем свободу подвигом, а любовь —
Кровью гайдуцкой и обжигающим золотом сердца:
Жена вышивает рубашку, он же, кровавую, разрывает!
Жена его раны бинтует, он же их саблей врачует.
Мы и мертвые живы и сражаемся снова.
Из могил наши боги восстают,сожжены и распяты,
И земные всегда. В нашей жизни они
Среди нас обитают примером
Достойным. И всегда стоят за плечами...
Наши памятники созданы из черепов,
Наши песни мы пишем кровью
И герои живыми не остаются.
Наше прошлое стонет от молений,
От похвал и рыданий о зарезанных детях,
Наши реки смывают проклятую кровь
Проклятую в седьмом колене.
И дома наши долго не могут стоять —
Постоянно их рубят и жгут постоянно,
А пророки вещают нам из могил:
Пусть все рухнет, но устои — бессмертны.
Перевод с сербского Анатолия Парпары
Игорь ЛЯПИН
ВОЙНА
У Белграда и у Тираны
Цвета крови плывет закат.
Бомбы падают на Балканы —
Стекла в Киеве дребезжат.
Вижу Солнце от гари серым.
И от горечи встрепенусь:
Полыхают кварталы сербов,
Дым относит на Беларусь.
Бьют по Косово залпы НАТО,
Это ломится к нам война.
А Россия? Она, она-то
Вроде б даже — и не страна.
За кремлевской стеной дрожание,
Выцвел шелк боевых знамен.
При Советской, небось, державе
И не пикнул бы Пентагон.
Затуманились Волги плесы,
И темнеет уральский бор...
На глазах у России — слезы,
На Кремле — мировой позор.
Геннадий КРАСНИКОВ
СЕРБИЯ, УКРАДЕННАЯ ВЕСНА 1999.
I
Сербия в сердце болит,
Сербия в сердце горит.
Ангелы в небе не реют,
коршуны в небе чернеют.
Плачь, Сербия, плачь,
плачь, слезы не прячь!
Это не наша вина,
это не наша война…
Горькое Косово поле —
вечная сербская доля.
Землю твою бомбят,
в сердце моем — ад.
Каждый горящий пригорок —
мартовский твой мартиролог.
Перед иконою Сергия
плачу, сестра моя Сербия!
Но под святыми хоругвями,
верю, не будем поруганы.
От Куликова до Косова
поле Христово нам послано.
Общее поле.
Общая доля.
2
Ночное воинство той самой Тьмы,
вас поименно будем помнить мы.
Пусть знают те, кто отдает приказ —
не за горами Судный день и час.
Мы всё в тот час положим на весы,
мы не простим украденной весны,
мы не простим расстрелянных ночей,
мы не простим заплаканных очей.
Возмездьем будет даже имя: серб —
над вами занесенное, как серп.
И каждый камень в мире, каждый холм
возопиет повсюду: go home!
Пусть знают те вершители судеб —
им горек будет каждодневный хлеб,
им всюду будет горькою вода,
над их судьбой взойдет Полынь-звезда.
И в цинковой ладье со всех сторон
им возвратит их спесь старик Харон!
3
А где-то там, вдали от этих мест,
Билл-перебилл три дня не спит, не ест.
На рать, как говорится, — веселo,
Да видно, с рати Биллу тяжело.
Полуполитик, полусатанист,
играет дилетант-саксофонист,
а перед ним, как Моника: "Оллрайт!.." —
танцует в ступе бабушка Олбрайт.
Юрий ЛОКЕРБАЙ
НАКАНУНЕ
Железный занавес вселенской глухоты