Страница 174 из 178
Монахиня положила прохладную руку ему на лоб, произнесла несколько слов, которых он не расслышал, и покинула его.
Когда Джордж оказался в клинике, Geheimrat[36] Беккер осмот shy;рел голову и обнаружил на черепе слева две раны. Они были дюйма по полтора длиной и пересекались буквой X.
Herr Geheimrat велел своему ассистенту сбрить волосы вокруг ран, что и было сделано. Поэтому Джордж остался с гривой гус shy;тых волос и нелепой, величиной с блюдце лысиной сбоку черепа.
Сперва, когда жестокие пальцы Беккера зондировали, нажи shy;мали, обтирали, Джорджу казалось, что под густыми волосами на затылке есть еще ранка, которой доктор не заметил. Но репута shy;ция этого человека была столь высока, манеры так властны, а речь, когда Джордж заикнулся об этом, до того груба и презри shy;тельна, что Джордж прикусил язык, уступив его авторитету и зна shy;комому нам всем желанию попытаться избежать проблем, отмах shy;нувшись от них.
На Ярмарке он не подвергался никакой опасности. Страхи его были призраками мрачного воображения, теперь ему это бы shy;ло понятно. Кровотечение у него было обильным, крови потерял он много, но раны уже заживали. Волосы со временем должны были отрасти, закрыть шрамы на выбритой части черепа, и един shy;ственным заметным последствием травм могли остаться только легкая кривизна перебитого носа и шрамик от ножа на его мяси shy;стом кончике.
Поэтому ночами теперь ему оставалось только лежать, ждать и глядеть в потолок.
В палате были четыре белые стены, койка, тумбочка, лампа, туалетный столик и стул. Стены были высокими, квадратными, потолок тоже был белым, словно пробел времени и памяти, и все блистало чистотой. Ночами, когда светила только лампа возле койки, высокие белые стены и потолок лишались своей яркости, их заливала, тускнила тень темного абажура. И это гармонирова shy;ло с ожиданием и шумом дождя.
Над дверью висело распятие с мучительно скрюченными пальцами, косо приколоченными ступнями, искривленными бе shy;драми, выступающими ребрами, изможденным лицом и смирен shy;ным страданием Христа. Это изображение, столь жестокое в со shy;чувствии, столь изможденное, искривленное, смиренное в этом парадоксе сурового милосердия, этот роковой образец страдания был до того чужд Пайн-Року, Джойнерам, баптизму, всем знако shy;мым ему распятиям, что наполнял Джорджа чувством непривыч shy;ности и смущенного благоговения.
Потом в этой вечности унылого ожидания наступил беспокойный перерыв. Джордж ворочался на жестких простынях, взбивал подушку, раздраженно поправлял одеяло, клял неудобст shy;во покатого матраца, из-за которого верхняя часть его тела по shy;стоянно находилась в приподнятом положении. Провел пальца shy;ми по бинтам на выбритой части головы, ощутил бугорки стру shy;пьев и, бранясь, сунул руку под повязку, туда, где оставались во shy;лосы, к дергающей боли той раны, которую не обнаружили; и вне shy;запно вскипев слепой, безрассудной яростью, поднялся, реши shy;тельно подошел к двери и громко закричал в тишину сонного ко shy;ридора:
– Иоганн!.. Иоганн! Иоганн!
Тот появился и пошел к пациенту по ковровой дорожке окра shy;шенного в зеленый цвет коридора, сильно прихрамывая. Хромо shy;та его тоже привела Джорджа в ярость, потому что Беккер хромал на ту же ногу; на войне Иоганн был денщиком Беккера, оба по shy;лучили ранения и оба хромали одинаково. «Они все хромают?» – подумал Джордж, и эта мысль привела его в бешенство.
– Иоганн.
Тот подошел, хромая. Лицо его, широкое, полное, толстоно shy;сое, неприглядное, было исполнено протеста, увещевания и не shy;доуменного беспокойства.
– Was ist?[37]
– Verbindung[38]*.
– Ах! – Он посмотрел и укоризненно сказал: – Вы ее сдви shy;гали!
– Но я verletrt[39]** еще в одном месте! Посмотрите! Скажите Беккеру, что он не заметил одной раны!
И приставил к ней палец, указывая.
Иоганн пощупал; потом рассмеялся и покачал головой:
– Nein, это всего-навсего Verbindung!
– Говорю вам, я verletrt! – выкрикнул Джордж.
Торопливо простучав каблуками по зеленому ночному кори shy;дору, вошла ночная Мать Настоятельница, ее открытое лицо уто shy;пало между огромными накрахмаленными крыльями шляпки.
– Was ist?
Джордж, немного смягчась, указал:
– Здесь.
– Там ничего нет, – сказал ей Иоганн. – Его беспокоит по shy;вязка, а он думает, что там рана.
Монахиня коснулась легкими пальцами указанного места.
– Рана, – сказала она.
– Nein! – воскликнул изумленный Иоганн. – Но Негг Geheimrat говорил…
– Там рана, – сказала монахиня.
О, как приятно это подтверждение, словно предвестие близкой победы – знать, что этот доктор-мясник один раз ошибся! Этот хам с презрительной речью, этот грубиян с кабаньей шеей и пальцами мясника – ошибся! – ошибся! Ей-богу! – раны, шрамы, повязки – для него все едино! Хромой мясник с жестокими пальцами один раз в своей треклятой мясницкой жизни – ошибся!
– Verletrt, ja!.. И у меня жар! – злорадно сказал Джордж.
Монахиня приложила легкий, прохладный палец к его лбу; и спокойно сказала:
– Nein Fieber![40]
– Fieber? – обратил к ней широкое, недоуменное лицо Ио shy;ганн.
Монахиня со строгим, как всегда, лицом ответила спокойно, серьезно, безжалостно:
– Nein Fieber. Nein.
– Говорю вам, жар есть! – воскликнул Джордж. – А Geheimrat – сдавленно: – Да! Великий Geheimrat Беккер…
Монахиня сурово, негромко, со строгим упреком произнесла:
– Негг Geheimrat!
– Ладно, Негг Geheimrat! – не смог ее обнаружить!
Сурово, спокойно:
– Жара у вас нет. А теперь возвращайтесь в постель!
Монахиня вышла.
– A Geheimrat! – повысил голос Джордж.
Иоганн твердо посмотрел на него. Его некрасивое немецкое лицо застыло в спокойном выражении протеста против наруше shy;ния приличий.
– Прошу вас, – сказал он. – Люди спят.
– Но Geheimrat…
– Herr Geheimrat, – спокойно и подчеркнуто, – Herr Geheimrat тоже спит!
– Иоганн, так разбудите его! Скажите ему, что у меня жар! Он должен прийти! – и внезапно задрожав от гнева и оскорбленности, Джордж закричал в коридор: Geheimrat Беккер… Беккер! Где Беккер!.. Мне нужно Беккера!.. Geheimrat Беккер – о, Geheimrat Беккер, – насмешливо, – великий Geheimrat Беккер – вы здесь?
Возмущенный нарушением приличий Иоганн схватил Джор shy;джа за руку и прошептал:
– Тише!.. С ума сошли?.. Herr Geheimrat Беккер не здесь!
– Не здесь? – Джордж изумленно уставился в широкое лицо.
– Не здесь?
– Нет, – безжалостно, – не здесь.
Не здесь! – хромой мясник не здесь! - не на своей бойне! Бритый мясник с покрытым шрамами лицом, выбритой головой, морщинистой шеей – не здесь! – где ему положено находиться, хромать по коридорам, зондировать толстыми пальцами раны – на своей бойне, мясник не здесь!
– Тогда где же?- обратился к Иоганну изумленный Джордж.
– Тогда где же он?
– Дома, разумеется, – ответил Иоганн с терпеливым упре shy;ком. – Где еще ему быть?
– Дома?- вытаращился Джордж на него. – У него есть дом? Вы хотите сказать, что у Беккера есть дом?
– Aber ja. Naturlich[41], – сказал Иоганн с терпеливой усталос shy;тью. – И жена с детьми.
– Жена!- На лице Джорджа появилось озадаченное выраже shy;ние. – С детьми? Вы хотите сказать, что у него есть дети?
– Конечно, разумеется. Четверо!
36
Тайный советник (нем.).
37
Что такое? (нем.).
38
* Повязка (нем.).
39
** Ранен (нем.).
40
Жара нет (нем.).
41
Ну, да. Конечно (нем.).