Женские шуточки

Так сильно Джейн Кампин не злилась еще никогда. А уж тем более никогда объектом ее гнева не была лучшая подруга. Теперь-то Джейн вспомнила все эти постоянные упреки в ее «синечулочестве», в «неполноценности» ее жизни, в «чрезмерной скучности», в «предсказуемости на все сто».

– Ты посмотри на себя, Джейн, – сказала Лиси в их последнюю встречу. – На кого ты похожа? На женщину – нет. На мужчину – тоже нет. На старуху – вот на кого ты похожа! А тебе всего двадцать девять, Джейн, вспомни об этом! О, прости, я забыла. Ты вспоминаешь о своем возрасте раз в году – на свой день рождения. Да и тот ты ни разу не смогла отметить нормально! Какие-то скучные старушечьи посиделки, Джейн… Не понимаю, как так можно? Как можно вести такую жизнь, в которой каждый шаг, каждое движение, каждая минута, каждая секунда расписаны в твоем чертовом ежедневнике! А как ты одеваешься? Эти твои бесформенные серые свитера и широкие брюки, которые сто лет назад вышли из моды! Эти безумные очки! Джейн… Я же хочу тебе добра…

Значит, я предсказуема, черт возьми! – Джейн так сильно крутанула руль, что чуть не съехала на обочину дороги. Предсказуема и скучна, как одинокая старушка! Ну-ну, Лиси Старк, продолжайте в том же духе и скоро останетесь со своими подружками, которые не могут поговорить ни о чем другом, кроме шмоток и мужчин! Посмотрю, как вам понравится, Лиси Старк, что вашими единственными собеседницами станут безмозглые курицы!

Почувствовав, что теряет контроль над своими эмоциями, Джейн затормозила неподалеку от поворота на Вудлоу. Промокнув вспотевший лоб бумажным платочком, она сделала несколько глубоких вздохов и заглянула в зеркало. Этот жест, такой непривычный, напомнил ей о словах Лиси. Да, временами она, и правда, забывает о своей женской сущности. Но ведь это нормально для людей, погруженных в науку! Вряд ли Мария Кюри помогла бы мужу сделать столько открытий, если бы постоянно подкрашивала губы, поправляла прическу, обновляла маникюр и бегала в солярий…

Несмотря на доводы рассудка, Джейн не могла не признать, что выглядит паршиво. Растрепанный пучок волос, выбившиеся на лицо пряди, сурово сдвинутые брови – а вот и первая морщинка между ними, синяки под глазами, обветренные губы. Да и очки давно уже пора было обновить. Кажется, Джейн купила их на свою первую зарплату…

Впрочем, подумала Джейн, кого это волнует. В конце концов, я не собираюсь никого соблазнять. Моих коллег вполне устраивает мой внешний вид, а Лиси Старк – если ей не нравится мой облик, мой характер и моя жизнь – пусть катится ко всем чертям.

Набрав полную грудь воздуха, Джейн приказала себе успокоиться и покатила в Вудлоу, стараясь забыть о неприятном разговоре.

В Вудлоу – где, как всегда, царила атмосфера благодушия и уюта – ей наконец-то удалось расслабиться. Элен Ричтон, бабушка Джеймса, почуяв, что с Джейн творится что-то неладное, поспешила сделать девушке свой фирменный расслабляющий чай. Несмотря на статус бабушки Джеймса и прабабушки двоих детей, Элен выглядела довольно молодо для своего возраста и была очень энергичной дамой. Джейн всегда удивляло – откуда у восьмидесятилетней женщины столько сил и энергии. Элен, хоть и жила в отдельном доме, почти каждый день приезжала к внуку и правнукам, готовила и следила за чистотой в доме, где хозяйствовала приходящая домработница Маргит.

– Джейн, да на тебе лица нет! – всплеснула руками Вики, молоденькая сестра Джеймса. – Что с тобой случилось? Надеюсь, ты не попала в аварию?

– Слава богу, нет, – кисло улыбнулась Джейн. – Но, если честно, могла бы…

– Тетя Джейн приехала! – По лестнице к Джейн скатился огненно-рыжий шар – Брэд, сын Джеймса. Он, по его собственным словам, «до смерти обожал» оранжевый, поэтому Джеймс всегда покупал ему вещи этого яркого солнечного цвета.

Следом за Брэдом торжественной поступью шествовала Китти, которая была старше Брэда на целых (!) два года, мечтала стать актрисой и обожала перевоплощения. В понедельник Китти изображала светскую даму, во вторник – кокетливую представительницу богемы, в среду – деловитую бизнес-леди (роли менялись в зависимости от того, какой фильм посмотрела Китти). А четверг, пятницу, субботу и воскресенье – на этом настоял отец семейства – Китти была самой собой и страшно переживала, что «потеряет форму». Десятилетняя девочка обожала сыпать взрослыми словечками, чем доводила до слез (от смеха, разумеется) даже самых серьезных людей.

Джейн очень нравились эти дети, отличавшиеся непосредственностью и жизнерадостностью, и дети отвечали ей тем же. Элен Ричтон часто жалела, что Джеймс и Джейн не влюблены друг в друга. То-то была бы мачеха для ее внуков: спокойная, серьезная, внимательная и такая милая! Не то что та вертихвостка, которая бросила своих детей и укатила с любовником-бизнесменом!

Джейн расцеловала детей и сердечно обняла Джеймса. Оглядев подругу, Джеймс покачал головой:

– Вики права. Ты и впрямь сама не своя. Что-то случилось? Все из-за того ухажера, которого подсунула тебе твоя подружка? Ты только скажи, я живо объясню этому парню, что к чему…

Джейн покачала головой.

– Тогда кто? Может, что-то случилось в университете?

Джейн снова покачала головой.

– Ну ладно. Расскажешь потом. Если, конечно, захочешь, – понимающе кивнул Джеймс.

За это Джейн его и любила. Этот человек понимал ее, как никто другой. Даже лучше Лиси. Кстати, Лиси Старк была знакома с ним только по рассказам Джейн. Эти двое были настолько далеки друг от друга, что Джейн так и не решилась их познакомить. Впрочем, как и Лиси, которая так и не познакомила ее ни с одной из своих подружек.

– Все за стол! – скомандовала Элен. – Мы только тебя и ждали, Джейн. Я испекла потрясающий пирог с ежевикой. И, конечно же, приготовила твое любимое мясо в сливовом вине.

Джейн благодарно улыбнулась Элен. Только в этом доме она могла позволить себе есть по-человечески. У себя она не готовила – не умела, да и времени никогда не находилось. Зато всякий раз, когда Джейн приезжала в Вудлоу, ее кормили до отвала, так, что она с трудом поднималась со стула после сытного обеда.

За обедом Кэтти с Брэдом устроили настоящий концерт. В этот раз Китти изображала светскую даму и пела, а начинающий музыкант Брэд – полгода назад ему взяли учителя по фортепиано – старательно изображал аккомпаниатора.

Глядя на то, как маленькая Китти, завернувшись в бабушкины меха, старательно выводит: «У любви, как у птички, крылья, ее нельзя никак поймать», Джейн с трудом сдерживалась, чтобы не расхохотаться и не обидеть маленькую певунью. Не менее комично выглядел Брэд, под ноги которому пришлось поставить скамеечку, – они не доставали до пола. Когда молодые люди закончили свое выступление, раздались громкие аплодисменты. Китти торжественно удалилась, а вслед за ней убежал Брэд, не забыв отвесить поклон.

– У тебя замечательные дети, – улыбнулась Джейн другу, – а у вас, Элен, – внуки.

– Спасибо, дорогая… – кивнула Элен. – Но, увы, мы никак не найдем им няньку. Все женщины, которые приходят сюда, уходят в тот же день и клянутся, что ни за какие деньги не будут работать с этими дьяволятами.

– Неужели? – удивилась Джейн. – Но они такие милые…

– Милые, – пробормотала Вики, пережевывая мясо. – Когда спят зубами к стенке… Ты бы видела их выкрутасы, когда сюда приходят эти несчастные женщины. Они та-акое творят… – Вики развела руками, показывая, что даже ее это зрелище не может оставить равнодушной.

– Да уж, Вики права, – согласился с сестрой Джеймс. – Вот, например, вчера, когда к нам пришла миссис Хольм – гувернантка, между прочим, с идеальными рекомендациями, – дети запрыгнули на подоконник, открыли окно и заявили, что спрыгнут вниз со второго этажа, если эта дама не оставит их в покое. «Дама» удалилась, красная как рак и злая, как тысяча разъяренных тигриц. А приходила милейшим ангелочком, прямо-таки доброй феей из сказки… Впрочем, я ее понимаю. Эти дети доведут и святого. Хотя, надо признать, у обоих хорошие задатки. После визита миссис Хольм я даже перестал сомневаться в том, что Китти станет трагической актрисой, а Брэд даст жару Джиму Кэрри.