Колдунья

Уйти вот так просто, прошмыгнуть мимо нее он, конечно, не мог. Сможет ли он долго пробыть без нее… и останется ли она вообще в Санта-Фе?

А разве не может она собраться уехать еще до его возвращения на свой драгоценный Восток?

Обняв ее за талию одной рукой, Чако притянул Фрэнсис к себе. Он пристально смотрел на женщину, которую страстно любил, любил больше жизни. Она глядела на него широко открытыми глазами, полураскрыв рот, ее дыхание участилось. Он тоже учащенно дышал, ему было тяжело расставаться с ней. Он чувствовал физическую и душевную боль.

Он поцеловал ее так, как будто они расставались навсегда… и он был почти уверен, что они не увидятся больше.

Затем Чако отстранил ее, чтобы пройти. Он думал, что она непременно что-то скажет ему, задержит его. Но она лишь поджала губы и пропустила его.

Чако зашагал прочь, не произнеся ни слова, ушел так, как уходят навсегда…

Она сидела у огня в затененной комнате, уставившись на пламя и потягивая какую-то жидкость, придававшую ей дополнительную силу.

Затем она расслабилась, почувствовав, что стало намного сильнее, чем прежде. Прекрасно, что теперь Чако Джоупс сразится с ней па ее же собственной территории. Она не обращала никакого внимания на его ничтожные попытки бросить ей вызов. Он не мог приказать ей появиться в его видении.

Какой же он дурак…

Сделав еще один глоток чудодейственного зелья, она стала размышлять о том, как они встретятся. Она чувствовала неимоверную жажду мести, ей не терпелось испробовать его мужское достоинство и его горло. Но что-то останавливало ее. Она ощущала, что над ней нависла какая-то угроза. Все эти годы инстинкт самосохранения спасал ее, поэтому не учитывать этой нависшей над ней угрозы она не могла.

Может быть, сам Чако был причиной ее беспокойства. Возможно, и не он один. Возможно, женщина давала ему дополнительные силы. У Фрэнсис Ганнон была такая сила, о которой она далее не подозревает, и именно эта сила защитила ее, когда они встретились с ней во сне.

Какой-то голос позвал ее. Поставив чашку, она, пытаясь скрыть досаду, что ее прервали, пошла к звавшему ее.

Позже она еще подумает, как решить возникшие проблемы.

Прежде Фрэнсис не приходилось бывать в тюрьме. Сама только мысль, что тебя закроют в клетке как животное, пугала ее. Именно это и случилось с лейтенантом Сэмюэлом Стронгом. Он был посажен в тюрьму за дезертирство, пускай оно и было временным и имело благородную цель. Она чувствовала себя обязанной навестить молодого человека. Фрэнсис пошла к нему утром, после того как уехал Чако.

Сержант оставил ее и Стронга в узкой и сырой комнатушке. Первое, что бросилось ей в глаза, был внешний вид Стронга. Он был взъерошенным и усталым. Но, несмотря на это, он хотел показать свою почтительность Фрэнсис:

— Миссис Ганнон, не ожидал увидеть вас здесь.

— Вы, наверное, думали, что Луиза придет сюда? — стиснув зубы, сказала Фрэнсис, а затем добавила:— Мы все волнуемся за нее и присматриваем, чтобы кто-нибудь опять не стал ее преследовать как ведьму.

— Какая чепуха! — сказал он, забыв о своей военной выправке и схватившись за решетку, отделявшую его от Фрэнсис. — Луиза не смогла бы… Я имею в виду, что мисс Джэнкс и мухи-то не обидит.

Она заглянула в его зелено-голубые глаза и спросила:

— Вы позаботитесь о ней?

Он отпрянул от решетки:

— Это, очевидно, будет невозможно.

— Из-за того, что она полукровка? — спокойным тоном спросила Фрэнсис.

— К черту, кто был ее отец… извините, мадам, за мою резкость, я хотел сказать, что мне безразлично, кто был ее отец.

— А вот вашему начальству не все равно, кто такая Луиза. Я так понимаю, что за это вы и попали за решетку, — говорила Фрэнсис. О том, что он попал в тюрьму, Фрэнсис узнала от Адольфо. Поговаривали о том, что Стронг, являясь выпускником одного из учебных заведений Вест-Пойнта, опустился до того, что связался с дикаркой. — И как долго вас продержат?

— Вплоть до моего перевода в форт Сил, в Оклахому.

— Вы уезжаете отсюда?

— Боюсь, что у меня нет выбора, — сказал он. — Не могли бы вы, мадам, сделать одно одолжение для меня?

— Какое?

— Если вдруг… Луиза… если она обнаружит, что…— Он не стал договаривать — Фрэнсис и так поняла, что он имел в виду. — Тогда не могли бы вы мне сообщить об этом?

— Я непременно сообщу вам.

Фрэнсис так и не поняла, зачем она приходила сюда, к Стронгу, зато она поняла главное — Стронг полюбил Луизу и не собирался отвергать ее, напротив, он переживал за ее дальнейшую судьбу.

С другой стороны, Луиза притворялась, что просто знакома с неким лейтенантом Сэмюэлом Стронгом. Ни Бэлл, ни Фрэнсис она не собиралась рассказывать о том, что произошло между ними за те два дня, которые они провели в уединении. И еще более странно, что она заявляла о своем желании как можно скорее продолжить учебу, она даже соглашалась закончить образование под неусыпным присмотром сестер Лоретте.

Бэлл была так счастлива, что не видела того, что было ясно Фрэнсис, — с Луизой произошло самое страшное, что может произойти с девушкой.

Как Луиза ни пыталась скрыть это за фасадом вежливости и покорности, который она создала, Фрэнсис разглядела, что девушка, точнее, уже молодая женщина, переживает о случившемся. За эти последние дни дочь Бэлл потеряла не только свое девичество, все эти события повлияли на нее и физически и эмоционально.

Случившееся между Луизой и Стронгом навеяло на Фрэнсис мысли о ее отношениях с Чако. Она подумала, что ей так же, как и Луизе, не хотелось бы рассказывать кому-нибудь о себе и Чако. Неужели любовь всегда приносит такое тревожное состояние? Она чувствовала, что не может понять, чего же она хочет, все у нее перепуталось. В какой-то момент она словно подталкивала Чако примириться с его прошлым. Испугавшись, что она прогнала его навсегда, теперь она изо всех сил хотела бы удержать его.

Размышляя обо всем этом, Фрэнсис направлялась в «Блю Скай Палас», как вдруг у самого входа она увидела Лаз, которая явно поджидала ее.

— Я не знала, где вас найти… у меня есть сообщение для вас.

— Лаз, как ты напугала меня. Что-то случилось с Луизой?

Мексиканка отрицательно покачала головой:

— Это касается сеньора Чако… с ним случилось что-то плохое…

Фрэнсис почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. Она лихорадочно стала заглатывать воздух и чуть было не упала. Лаз довела ее до дивана. Вдруг непонятно откуда возник образ ее любимого мужчины с окровавленным горлом.

— Он не…

— Умер? О, нет же!

— Насколько же ему плохо? Что с ним случилось?

— Стадо, за которым он присматривал, вдруг испугалось чего-то и понеслось, Чако обнаружил, что лежит на земле, а стадо несется прямо на него.

— Его растоптали?

Лиз кивнула:

— Однако сейчас его жизнь вне опасности, но ему плохо. Сломаны нога и плечо. Он просил вас приехать.

— Тогда я должна ехать немедленно.

— Некому отвезти вас туда. Адольфо…

— Я знаю, он должен оставаться в Луизой. Я поеду одна. Я помню дорогу.

— Я побегу в конюшню и приготовлю вам лошадь, пока вы соберетесь.

Фрэнсис обняла Лаз:

— Спасибо. — Поднимаясь наверх, она спросила: — А Бэлл знает об этом?

Пожимая плечами, Лаз ответила:

— Ее нет нигде. С прошлого вечера ее никто не видел.

— Когда она появится, скажи ей, что случилось и куда я поехала.

— Хорошо, сеньора Ганнон.

Уже на середине лестницы Фрэнсис остановилась и сказала:

— Лаз, знаешь, пожалуйста, зови меня Фрэнсис.

Лаз улыбнулась и пошла к выходу.

Фрэнсис не могла улыбаться. Сейчас, когда Чако было плохо, она не могла улыбаться. Она быстро переоделась для верховой езды. Он ждал ее, она должна была как можно скорее добраться до него. На шее у нее висел мешочек, который подарил ей Джеронимо, и с тех пор она не снимала его, хотя и не очень-то задумывалась о магическом его действии. Засунув мешочек под блузку, она почувствовала прилив какой-то уверенности и защищенности.