Страница 26 из 35
Свидетелям казалось, что даже после ухода броненосца в воду море все еще выбрасывало языки пламени. Тщательные поиски на месте гибели «Петропавловска» закончились лишь тем, что с торпедного крейсера «Гайдамак» был найден плащ Макарова, сам же вице-адмирал, по утверждению спасшегося сигнальщика, погиб уже в момент взрыва мины. Вместе с ним погиб и Василий Верещагин. В числе немногих спасшихся оказался великий князь Кирилл Владимирович – тот самый член династии, потомки которого в наши дни претендуют на главенство в доме Романовых. 2 апреля в 8 часов утра в Порт-Артур приехал наместник генерал-адъютант Алексеев и поднял свой флаг на броненосце «Севастополь».
Так началась война, которой в России никто не сочувствовал, которую народные массы совсем не понимали, а еще меньше, говорили сами военные, понимала эту войну армия. Русское общественное мнение мало интересовалось Дальним Востоком, и единственным стимулом, возбудившим чувство патриотизма и оскорбленной национальной гордости, было предательское нападение на Порт-Артур. «Пробуждение России от гаагского угара было печальным, – писал историк русской армии А.А. Керсновский. – Очнувшись от пацифистских утопий, мы растерянно оглядывались на враждебный нам мир. Немногочисленные наши друзья смущенно молчали. А многочисленные враги не скрывали больше своей ненависти и злорадства».
Продолжение следует
Генерал от инфантерии Н.А. Епанчин:
«С января 1900 года в Морской Академии начались занятия военно-морской игры с целью проверки нашей боевой подготовки на Дальнем Востоке. Это было сделано по особому желанию Государя; старшим посредником был назначен адмирал Зиновий Петрович Рожественский, я был назначен посредником по сухопутной части. Для участия в этих занятиях я пригласил нашего военного агента в Японии полковника Генерального Штаба Самойлова, находившегося временно в Петербурге; это был весьма знающий свое дело военный агент; он основательно изучил японскую армию и был вполне в курсе японских военно-морских дел. Он считал, что при тех условиях, в которых находятся наши войска и наша эскадра на Дальнем Востоке, при слабой провозоспособности Сибирского пути, трудности сосредоточения достаточных сил и снабжения их, нам крайне трудно будет вести успешно военные действия против японской армии и японского флота, которые он ценил как очень серьезного противника.
Об этом он доносил военному министерству, но его донесениям не давали должной оценки. Японской стороной командовал адмирал Андрей Андреевич Вирениус, а русской – Великий князь Александр Михайлович. Несмотря на то что дело это было организовано по личному желанию Государя и мы собирались два раза в неделю в течение трех месяцев, наши занятия ни разу не посетили ни военный министр Куропаткин, ни морской министр адмирал Тыртов, ни начальник Главного Штаба генерал Сахаров. Великий князь Александр Михайлович с самого начала заявил, что он намерен увести нашу эскадру из Владивостока и Порт-Артура на юг, навстречу тем подкреплениям, которые должны были направиться в дальневосточные воды из Балтийского моря, а если удастся, и из Черного. Это решение, хотя и обидное для нашего самолюбия, было вполне целесообразным вследствие слабости наших морских сил сравнительно с японскими. Но такое решение давало японцам полную свободу действий на море и возможность производить высадки на наших берегах беспрепятственно.
Уже одно это доказывало, что в морском отношении мы в 1900 году были совершенно не готовы к борьбе с Японией. Руководители игры решили нашу эскадру не уводить, дабы путем тщательной проверки выяснить, насколько мы действительно слабы в морском отношении на Дальнем Востоке. Замечательно, что адмирал Вирениус, командовавший японской стороной, решил начать военные действия без объявления войны, как это и было сделано японцами в январе 1904 года, ровно через четыре года. Вирениус, так же как и японцы, атаковал ночью русские суда, стоявшие на наружном рейде у Порт-Артура. Оказалось, что порт этот был так плохо оборудован, что починка поврежденных судов эскадры была весьма затруднительна. Перевозка войск по Сибирскому пути также оказалась затруднительной и медленной, а переправа через Байкал на ледоходах весьма непрактична; выяснилась безусловная необходимость постройки кругобайкальской железной дороги.
После удачного «нападения» на русскую эскадру у Порт-Артура «японцы» высадились у Дальнего и обложили Порт-Артур; вскоре настал период решительных действий, и в один, как почему-то говорится, прекрасный день, адмирал Вирениус объявил посредникам, что он поведет главную атаку на северный фронт крепости, где у нас, отчасти из-за скалистого грунта, почти не было укреплений достаточной силы, а значительный участок длиною около четырех верст совсем не был подготовлен к обороне и занят ничтожными силами. Посредники удалились в свою комнату и, обсудив вопрос, решили атаку эту не производить, ибо она, несомненно, окончится победой японцев и падением Порт-Артура из-за недостатков нашей обороны; с другой стороны, исход предприятия в значительной степени зависел от нравственного настроения наших войск, от их упорства, героизма, но эти условия не могут подлежать определенному расчету на военной игре.
Так окончились наши занятия, и они произвели тяжелое, гнетущее впечатление на всех участников. Весь ход игры был напечатан в довольно объемистой секретной книге, где подробно и документально был дан отчет. Получился несомненный вывод, что мы совершенно не готовы к борьбе с Японией. Отчет был «весьма секретный», вышел он из печати вскоре по окончании игры. Нас он ничему не научил, ибо к началу Японской войны наше положение на Дальнем Востоке в военном и морском отношениях нисколько не улучшилось».
Генерал Ян Гамильтон, английский военный агент при штабе 1-й армии генерала Куроки:
«Вечером мы пошли смотреть на японских актеров и китайских жонглеров, дававших специальное представление для военных агентов. Я имел честь сидеть рядом с принцем Куни, и мне редко приходилось видеть кого-нибудь, так от души наслаждавшегося всем. Мне объяснили впоследствии, что в Токио такой высокой особе было бы невозможно присутствовать на таком грубом и неутонченном представлении и что он, может быть, в первый раз в своей жизни слышал и видел вульгарные шутки и танцы. Не могу сказать, что все это показалось для нас, совсем напротив. Я был поражен тем, что представление во многом походило на забавы, которые устраивали наши солдаты. Одна пьеса была менее элементарна по своему содержанию и имела аллегорический, политический смысл. У одной старой женщины была красавица дочь Гейша.
Под Гейшей подразумевалась Корея, под старой женщиной – Китай. Молодой человек, олицетворявший собой Японию, пришел сватать молодую Корею. Старая госпожа Китай, однако, запросила больше денег, чем он соглашался дать. Поэтому она воспротивилась всякому формальному обручению, хотя девушка более чем разделяла чувства своего возлюбленного. Наконец молодой господин Япония вышел из себя и после очень оживленного спора начал награждать старуху очень чувствительными ударами. На минуту кажется, что эта кулачная расправа имеет успех. Госпожа Китай начинает стонать, держа девицу на коленях. В это время другой молодой человек, именно Россия, тоже приходит свататься, становится между господином Японией и госпожой Кореей и, надавав господину Японии тычков в шею, выбрасывает его вон из дома. Там господин Япония стоит некоторое время безутешный, слушая через тонкие бумажные стены все их любовные речи. Наконец бедный отверженный любовник, измученный своим страстным чувством, обращается за советом к своему другу, старику Англии, который известен всем своим сказочным богатством.
Он просит дать ему необходимые для борьбы с соперником деньги и старается доказать, что в его собственных интересах оказать ему эту помощь. Почтенный господин Англия весьма тщательно и плотно застегивает свои карманы, но пользуется случаем сказать ему целый ряд речей, исполненных благородства. Он убеждает его не сидеть здесь, плача и слушая ухаживания своего соперника, но вспомнить, что он потомок воинов и что сталь сделает свое дело не хуже золота. Зрители аплодируют, и по этому совету Япония превращается из плачущего просителя в существо, полное огня и решимости. Он тоже произносит при этом речь и, вытащив кинжал, раздает им удары всем, кроме господина Англии.