Страница 13 из 19
В период своего подъема рыцарское государство являлось не только крупным потребителем, но и не менее крупным производителем. Его казна считалась одной из самых богатых в Европе. У тевтонцев была единая и надежная монета, имевшая хождение в ряде крупных стран.
Благодаря грамотной политике привлечения рабочей силы в Пруссию устремлялись все новые и новые потоки переселенцев. Быстрорастущие деревни получали статус городов. В орденские времена их насчитывалось более пятидесяти. В 1270 году около реки Прегель началось строительство Альтштадта. Он был первым из трех городов, которые, позднее объединившись, образовали Кенигсберг. Границы Альтштадта росли очень быстро. Чтобы получить городской статус, поселению необходимо было иметь определенное число граждан. Они расселялись по дворам, и каждому двору на плане соответствовала одна клеточка. Когда все клетки, предусмотренные в плане, заполнялись, город считался построенным. А для контроля над строительством домов приглашался всадник с копьем определенной длины. Он проезжал по улицам, и если случалось так, что острие его копья задевало какое-то строение, домовладелец должен был или сломать копье, или заплатить солидный штраф. В XIII веке колонистов было уже так много, что через несколько лет у Ордена возникла необходимость основать по соседству с Альтштадтом еще один город, называемый Либенихт.
Этот город был удален от реки, в нем не было портов и складов, а потому его населению пришлось заняться земледелием и ремеслами. Порядки, царившие в городе, завозились переселенцами с оставленной родины. Каждый мог добиваться своих прав только в том случае, если состоял в каком-либо союзе. На основе «закона о попрошайничестве» возникло даже объединение нищих, которым предоставлялась концессия. Заплатив налог, они могли спокойно собирать подаяния. Либенихт и Альтштадт заселили быстро. А вновь прибывшие колонисты из Европы начали осваивать третью территорию, расположенную на острове Кнайпхоф. Отношения между этими городами были натянутыми, дело зачастую доходило даже до локальных войн, особенно когда Кнайпхоф перекрывал Альтштадту дорогу на юг. В 1333 году на речном острове начали строить огромный Кафедральный собор, посвященный Деве Марии и Святому Адальберту – первому крестителю, которого пруссы-язычники принесли в жертву. Собор этот строили целых… 50 лет.
Закат орденского государства историки связывают с Великой войной и Грюнвальдской битвой 1410 года. Объединенные силы поляков, литовцев и русских нанесли Ордену сокрушительное поражение. Пруссия получила протекторат Польской империи. Немцы, зависевшие тогда от поляков, выдвинули польскому императору условие – не восстанавливать разрушенные войной замки и крепости, чтобы «панове» не имели возможности закрепиться на прусской земле. Последним магистром Тевтонского Ордена стал германский герцог Альбрехт Бранденбургский, тонкий политик и опытный дипломат, преобразовавший религиозное государство в светское. Таким образом, Пруссия стала герцогством с четко определенными границами. Во время правления Альбрехта страна смогла оправиться от последствий тяжелейших войн, которые Орден вел с Литвой и Польшей. Герцог Альбрехт дожил до глубокой старости и умер в замке города Тапиау (ныне город Гвардейск). Его похоронили в кенигсбергском Кафедральном соборе. Со смертью последнего магистра Ордена дома Святой Девы Марии Тевтонской рыцарские времена в Пруссии прошли, уступив место временам герцогов, курфюрстов и королей.
Язычники
Задолго до прихода «псов-рыцарей», закованных в латы, территория, которую позже стали называть Пруссией, носила другие названия: Самбия и Натангия. И жили здесь языческие племена, во главе которых стояли вещие воины – братья Видевут и Брутен. Последний владел душами смертных и заставлял их верить в реинкарнацию. Он научил подданных приносить жертвы богу войны и молний, богу весны и молодости, а также седому богу смерти. Культовые действия совершались в пределах священных мест, обычно на горе, возле бессмертного дуба. Жертвенным животным был козел, которого убивали и запекали, бросая куски мяса через костер. Во время жарки язычники не только публично каялись в грехах, но и били друг друга, причем что есть мочи. Иногда же козла не убивали, а отводили подальше от священного места и отпускали. Вместе с ним уходили грехи и всевозможные неприятности. По большим праздникам место «козла в отпущении» занимал плененный враг.
Жрецы-вайделоты сжигали его вместе с конем и полным боевым снаряжением. Остальные обыкновенно смотрели на жертвенный огонь, потягивая божественные напитки: молоко и мед. На этом же костре сгорала третья часть собранной дани и добычи, захваченной воинами во время битв. Надобно сказать, что из прусского воинства вышли родоначальники многих русских дворянских фамилий, таких как Романовы, Шереметевы, Яковлевы…
После распятия и воскресения Христа прошло более тысячи лет, а жители Самбии и Натангии все еще обожествляли таинственную силу природы, землю, солнце, гром, огонь, липу, многих животных, не исключая жаб. Пруссы верили в барздуков и маркополей, в маленьких мужчин, хранивших домашний очаг. Словом, католическая церковь мириться с этим не могла.
К концу XIII века рыцари уничтожили едва ли не половину коренных обитателей Пруссии. Чтобы выжить, им приходилось принимать христианство, и пусть многие так и делали, вот только это ничего не гарантировало, ведь тевтонцы были свято уверены в том, что хороший прусс – мертвый прусс.
Вылазки крестоносцев сопровождались невиданными грабежами мирных жителей, кровавыми оргиями. По договоренности с Папой Римским треть всех захваченных земель отходила католической церкви. Пруссы трижды поднимали крупные восстания против засилия и зверств ордена. Во время первого мятежа крестоносцам пришлось почти полностью покинуть территорию уже завоеванного края, однако тевтонцы возвратились. И вскоре все прусские земли были разделены орденскими замками, брать которые язычники так и не научились. В 1283 году в Литву ушел последний вождь народа. С тех пор пруссы еще более 50 лет упорно сопротивлялись орденским войскам, но единственным их преимуществом были многочисленность и любовь к своей родине. Но этого оказалось недостаточно…
Замки и города тевтонского ордена
Центральным сооружением замка Бальга был дом Конвента, нависающий над заливом на высоте 25 метров. Помимо него в замке находились рыцарские палаты, часовня, трапезная, арсенал, склады для хранения оброка и товаров собственного производства.
До сих пор сохранились очертания внутризамкового рва и остатки мощной крепостной стены. С внешней стороны рва размещались здания форбурга, или предзамка, конюшен, пекарен, мельниц с конным приводом. До сегодняшнего дня дожили только развалины большой башни да остатки форбурга. Когда-то выход из него закрывался подъемными воротами из дуба. О неприступности Бальги говорит тот факт, что во время неоднократных восстаний и победоносных походов пруссов этот замок так и не был взят. На его стенах и сейчас еще можно прочесть имена магистров Тевтонского ордена, причем все они написаны красной краской, и только имя магистра Ульриха фон Юнгингена – черной. Дело в том, что немцы, колонизировавшие Пруссию, именно с ним связывали закат орденского государства.
Вслед за первыми двумя крепостями последовало строительство третьей, четвертой, шестой, десятой… Всего же в Пруссии было возведено более 100 замков-плацдармов, помогавших крестоносцам совершать рейды в глубь прусских земель.
После окончательной победы над коренными жителями тевтонцы занялись строительством орденского государства. Вокруг замков и крепостей возникали поселения колонистов, стекавшихся сюда из всех уголков Римской империи. Крепости становились центрами освобожденных территорий, которые обживались пришельцами. Они поступали в распоряжение локатора – человека, следящего за расселением колонистов и освоением ими участков земли.