Объяснение в ненависти

Он повернулся и ушел к машине в сопровождении эсбэушников.

— Деловые ребята, — с облегчением произнес Прудников.

Его слова прозвучали в мертвой тишине. Коллеги посмотрели на Кристину и Голосова совсем иначе. Всеобщее любопытство за считанные мгновения превратилось в ненависть. А недоверие к психотерапевту и бизнес-тренеру уменьшилось. Все с нетерпением ждали, что станет говорить эта женщина. Вере же хотелось как можно скорее покончить с этой историей, и наступившее безмолвие ее полностью устроило.

— Давайте не будем уточнять, вступали в интимную связь отец и дочь или не вступали. Гораздо важнее вот что: когда

Кристина выросла, оказалось, что она своего отца полностью подчинила. То ли совместная постыдная тайна их связала, то ли его слепая безумная любовь… Неважно. А важно то, что он чувствовал свою вину. Когда она велела ему выполнить грязную работу, убить — он счел это своей расплатой. Что-то не так, Зуев? Я что-то упустила? — спросила Вера, увидев, как тот дернулся. Но, не получив ответа, продолжила: — Кристине хотелось всего и сразу. Скромный быт не для нее. Поэтому она принимала любые предложения, сулящие богатство или красивую жизнь. А потом ей встретился глухонемой мальчик, Женя Цымбал. Это был удивительный юноша! Очень красивый, светлый… Тем, кто его знал, глухонемота не мешала испытывать к нему самые теплые чувства. Он много читал, рисовал, был человеком очень глубоким, неординарным. Начитавшись правильных книжек, мальчик искал единственную, возвышенную Любовь, к которой так стремилась его душа. И тут на его пути возникает Кристина. Конечно же, он влюбляется в нее. И как не влюбиться! Она ведь так хороша!

Будто по команде, все посмотрели на девушку. Некоторые даже подивились про себя: как это они не замечали прежде, насколько хороша Кристина?

Вера подумала: «А ведь я тоже тебя настоящую и не поняла. Я чувствую людей и могу разгадать каждого, но меня ты провела. Потому что очень напомнила Олю, а я по ней скучала. Но главное, ты не чувствуешь за собой вины, не мучаешься угрызениями совести. Ты свято веришь, что поступаешь правильно. Будучи в своем праве, ты спокойно мстишь миру, который поступил с тобой несправедливо. Поэтому, удивительное дело, психика твоя гармонична. Я не смогла разглядеть твое безразличие к людям… Обратная сторона этого безразличия — ненависть! А остальные? Никто в тебе не усомнился. Видимо, красота и злодейство — две вещи вполне совместные, в отличие от гения и злодейства».

Вслух же она сказала:

— К моменту встречи с Женей она уже набралась не только сексуального опыта, но и потребительского. Она поставила перед родителями Жени условие: деньги, вещи и путешествия. Тогда она будет жить с их сыном. И ее условие было принято. Состоятельные родители все готовы сделать для счастья юноши-инвалида, как они его, счастье, понимают. Тем более что он пытался покончить с собой от неразделенной любви. Кстати, хотела спросить: почему на время вы превратились в Инну?

Кристина отвернулась, она не собиралась отвечать докторше. Но за нее ответил капитан милиции.

— За этой семейкой водится менять имена и фамилии. Она ведь была Зуева, ее отец стал Голосовым, у нее Голосова-Зуева превратилось в Голосуй…

Вера кивнула и продолжила:

— Я думаю, все просто. Согласившись жить с Женей на деньги его родителей, Кристина назвалась Инной, так как считала эту сделку временной. Поэтому и прикрылась другим именем. Она жила с глухонемым парнем понарошку, не по-настоящему! Поправьте меня, Инна, если я ошибаюсь. Можете что-нибудь сказать? — Вера посмотрела на девушку.

— Нет. Да мне и не требуется что-то говорить, — спокойно обронила Голосуй.

— Что ж, это не так глупо, — заметила Вера. — Держитесь, сколько сможете.

— Она права, — хмуро произнес Янис Пылдмаа. — Ей ничего не нужно доказывать. Это следует сделать вам.

— Именно этим я сейчас и занимаюсь, — невозмутимо отреагировала Вера. Пылдмаа явно не поспевал за стремительно развивающимися событиями. — Несколько лет она живет в свое удовольствие, не считая денег. Но в конце концов этого оказывается мало. Она хочет видеть рядом с собой не инвалида, а полноценного мужчину, желательно богатого. Да и отец Евгения уже пожилой человек и, хотя он высокопоставленный чиновник, вот-вот должен уйти на пенсию. Только сытая обеспеченная жизнь Кристину уже не устраивает. Она заявляет, что хочет работать, делать карьеру. Карьера, карьера… Вечная война за самореализацию, за возможность быть оцененной по достоинству!.. Кристина быстро соображает, что человеческая индивидуальность сама по себе ни для кого в житейском смысле ничего не значит. Просто человек, со всеми его бесконечными душевными ценностями и какой угодно красотой, для окружающих — самое низкое звание. Вроде рядового в армии карьеристов. Чтобы к тебе отнеслись с уважением, обязательно нужно быть кем-то в социальном смысле, достичь того, что зовется успехом, забраться высоко по карьерной лестнице. Лучше всего стать правой рукой самого главного человека в фирме. Тогда на тебя будут смотреть снизу вверх. Это честолюбие и является в данном случае стимулом. Все началось с детства, лишенного материнской любви и наполненного отцовским почти патологическим обожанием. Откуда произрастают корни злодейства, там следует искать причину такой жестокости, изощренности и лжи… Ирина Максимовна Цымбал, тетя Жени, потихоньку устраивает Кристину и ее отца на работу в «Океанимпэкс».

— Извините, Вера Алексеевна, — перебил рассказ психотерапевта Хрущинский, — что плохого в том, что девочка стремится сделать карьеру?!

— В этом — ничего! — рявкнул Прудников. — Плохо только то, что девочка вместе с папочкой чуть не взорвала всех нас к едрене фене!!!

— Чтобы все стало ясным, я продолжу, — спокойно сказала Вера. — Давайте попробуем задаться вопросом: для чего было нужно убивать журналистов, потом ресторатора Карапетяна?

На всех лицах, обращенных к Вере, лежала печать глубокой задумчивости. Но ответ, казавшийся психотерапевту таким очевидным, понятным, не пришел в голову никому из продвинутых менеджеров. Только на лице Артема появилось выражение брезгливости и презрения. Он встал из-за стола и отошел подальше от страшной парочки. Лученко привычным жестом встряхнула каштановой волной и терпеливо продолжила:

— Карапетян был убит для того, чтобы Артем оказался в следственном изоляторе. И она поднялась на вторую ступеньку карьеры. Стала не секретарем-референтом, а клиент-менеджером! Да и опасных писак полезно убрать, мало ли что они накопают. Мы с капитаном выяснили, где Кристина пересекалась с одним из журналистов. Видно, что-то он о ней знал. Или мог узнать. Мог испортить путь наверх. По ее приказу журналистов убрали с помощью папочки. Думаю, милиция обнаружит какие-нибудь следы на передке одного из «лендроверов» фирмы.

— Эксперты уже работают, — кивнул Прудников.

— Причем убрали так, чтобы дополнительно подставить Артема. Ведь он повздорил с журналистами, потом вышел вслед за ними покурить. И он бывший водитель, имеет право пользоваться автомобилем «Океанимпэкса», я узнавала. Попутно на легких таких касаниях Кристина изображает влюбленность в Яниса.

— Самое смешное, что она своего добилась, — буркнул Бойко.

— Да, и заняла ваше место. Обидно, правда? Кстати, Константин, ваше моральное падение вместе с госпожой

Щербаковой было очень изящно инспирировано Кристиной. — Взглянув на перепуганную Майю, Вера позволила себе легкую усмешку.

— Как это? — Костя уже совсем ошалело смотрел то на Веру, то на Кристину.

— Элементарно. Звонок ей, записка вам. Так же просто, как Зуеву было напоить Германа Михайловича. — Вера кивнула в сторону Хрущинского, который вытирал вспотевшую лысину бумажной салфеткой. — То, что у вас в компании происходят неурядицы, так на это никто особого внимания не обращал. Мало ли что бывает в коллективе! Правда? — Вера Алексеевна на этот раз уже обращалась непосредственно к Янису. — Но это как раз и был второй шаг — убрать не в меру эротичного маркетинг-директора Бойко и подняться на следующую ступеньку.