Объяснение в ненависти

Наталья с грустью вынуждена была признать: Андрей Двинятин был образцом мужа и семьянина. Наталья мысленно перелистала их совместную жизнь и не нашла ни одного дня, когда Двинятин что-то делал бы для себя лично. Даже поездка на стажировку в Великобританию, как ей виделось теперь, была направлена только на то, чтоб набраться опыта и поднять свою ветеринарную клинику на европейский уровень. Не зря теперь к нему приезжают из разных концов страны. Наталья отслеживала жизнь бывшего мужа и знала обо всех его профессиональных успехах. Он их и не скрывал ни от кого.

И тут Наталью осенило. Ведь Андрей — самый лучший вариант, какой только возможен! С ним она была как за каменной стеной, сама того не понимая. А уж какой он отец, и говорить нечего. Машку обожает, вот недавно купил ей навороченный компьютер. И ничуть не опустился за последние два года. Наоборот, эта Лученко приодела его, чего Наталья никогда не делала. Теперь он выглядел так, что с ним не стыдно явиться даже на президентский прием. И такого мужика она спокойно отдаст другой бабе?! Нет, ни за что! Наталья твердо решила вернуть Андрея любой ценой.

Постепенно созрел план. Он был безупречен хотя бы потому, что Наталья все узнала о сопернице. Собранная у ее коллег в клинике и у бабушек во дворе информация говорила, что Вера — отмирающий вид слабой половины рода человеческого. И потому она была идеальным объектом для интриги. Во-первых, у нее имелись принципы — сегодня этим можно скорее удивить, чем заставить себя уважать. Во-вторых, докторша не умела пользоваться собственным профессиональным мастерством. Вернее, она отлично использовала свои знания и способности только для лечения больных. Наталья со всей категоричностью могла бы поставить Лученко диагноз, что та — стопроцентная дура. Однако полная дурища не смогла бы подцепить такой лакомый кусочек, как Андрей! Поэтому Наталья разработала план, не годившийся для любой другой, но подходивший именно для такой женщины, как Вера.

Все было элементарно. Докторша должна убедиться в измене любимого человека, увидев все собственными глазами. Для этого требовалось всего две вещи: ключи от ее с Двинятиным квартиры и несколько таблеток реланиума. Дубликат ключей она сделала всего за день, приведя на воскресенье дочку к любящему отцу и купив для них экскурсионную поездку в Белую Церковь. Вечером она встретила их на автовокзале и потихоньку сунула Андрею в куртку его ключи. Реланиум выклянчила у знакомой в аптеке безо всякого рецепта, пожаловавшись, что измучена бессонницей.

Дальнейшее было тщательно срежиссировано и исполнено. Узнав, в какой именно день Вера дежурит ночью в больнице, Наталья договорилась о встрече с Андреем. Она и причину нашла серьезную: летние каникулы дочери Маши. Напросившись на чаек к Двинятину, она подсыпала ему в чашку изрядную порцию снотворного. Когда он стал отчаянно зевать, ушла и отвезла дочь домой. Потом вернулась, открыла дверь своим ключом, прилегла рядом с Андреем и чутким сном забылась до рассвета. Когда небо за окнами стало светлеть, Наталья разделась догола, стянула плавки со спящего Андрея и так раскрыла его, чтобы сразу было видно — мужчина уснул после бурной любовной ночи. Набросила на себя джинсовую мужскую рубашку, на входную дверь накинула цепочку и стала ждать. Как только в двери заерзал Верин ключ, Наталья встала у двери. Хозяйка квартиры убедилась, что войти в свой дом ей мешает дверная цепочка, но не успела позвонить, как ей открыли. Вера увидела на пороге полуобнаженную незнакомку. Несколько секунд женщины молча смотрели друг на друга. К большому удивлению Натальи, от взгляда соперницы она ощутила неприятное покалывание, но в тот момент не придала этому значения. Потом Лученко сделала шаг в прихожую. Ей навстречу вылетел пес, о котором Наталья абсолютно забыла. Пес подпрыгивал, облизывая лицо хозяйке, поскуливал, жалуясь на ее долгое отсутствие, всем своим видом показывая, как он соскучился. Вера бросила взгляд на Андрея, обнаженного и безмятежно спавшего на животе, потом забрала пса и, ни слова не говоря, вышла из дома.

Наталья поспешила убраться. Она даже представить себе не могла, что так легко устранит соперницу. Теперь ей нужно было только дождаться, когда Двинятин убедится в том, что разрыв с Верой — окончательный, и тогда-то бывшая жена сумеет утешить страдающего мужчину. Единственной тревожной неприятностью была неожиданно появившаяся на коже легкая крапивница. Дерматолог пожурил ее за ранний загар на майском солнце, хотя она вовсе и не загорала. Вскоре случилась вторая неприятность: Андрей не обращал на нее никакого внимания как на женщину. Она тщетно демонстрировала ему голые коленки, откровенно наклонялась, якобы чтобы поднять с пола оброненную мелочь, пыталась остаться наедине. Ничего не помогало — уж она-то разбиралась в мужских взглядах. Андрей смотрел на нее как на пустое место…

Рассказывая, Наталья плакала и сморкалась, сморкалась и плакала и была теперь совсем не похожа на модель с обложки. Потекшая маска ее тоже не украшала. Андрей во время исповеди интриганки несколько раз вынужден был задержать дыхание и зажмуриться — так ему хотелось взять эту курицу за шею и сжать пальцы.

— Я…те-тебя… ненави… жу ! Ненавижу, — сквозь всхлипы проговорила хозяйка разгромленной квартиры.

Андрей пожал плечами и вышел. Он представил себе любимую, самую лучшую в мире женщину и просто физически ощутил, как ей было тяжело, невыносимо… Жалость к ней переполняла его. Сейчас он не знал, какие найдет слова, какими аргументами сможет убедить ее в своей любви. Только одно знал точно: теперь он заставит Веру выслушать его!

Вечер в ресторане «Кухня холостяка» шел по странному сценарию. Собирались на поминки, а едва не угодили на коллективные похороны. Свои собственные. Только страх сотрудников еще не достиг той степени, когда в мозгу начинается тихая паника, нервная система выбрасывает в кровь адреналин, а бешено колотящееся сердце готовит человека к отчаянному бегству. Их страх замер на цыпочках, словно спрашивая: да полно, неужели правда? Где доказательства, что нас хотели взорвать? Что такое говорит эта женщина? Короткая передышка, когда потрясенные едоки выплескивали свои эмоции, помогла Кристине и Степанычу обрести почву под ногами.

— Они ничего не докажут, девочка, — прошептал он на ухо девушке.

— Ничего, — как эхо повторила за ним Кристина, безо всякого выражения глядя на Веру.

Доктор Лученко подняла руку и обратилась к сидящим за столом:

— Вы все подвергались смертельной опасности. Поэтому имеете право знать, почему вас только что чуть не убили. Пока приедут саперы и обезвредят взрывное устройство, я успею пролить свет на эту историю. Не пора ли рассказать правду? Папочка и дочечка, я к вам обращаюсь! — Она перевела свой взгляд на двоих задержанных. Кристина не шелохнулась, а Борис Зуев вздрогнул.

— Кто папа и дочка? — изумился Пылдмаа.

— Ваш водитель и ваша заместитель по маркетингу, — невозмутимо ответила Лученко.

— Ничего не понимаю! — затряс головой Бойко. — Они работали у нас несколько лет и скрывали, что близкие родственники? Бред какой-то! Но зачем?! — Тут он вспомнил про корпоративные правила, жертвой которых сам стал, и закрыл рот.

— Риторический вопрос. — Взглянув на Бойко, Вера Алексеевна прошлась вокруг овального стола. — Сами знаете, согласно корпоративным правилам компании «Океанимпэкс» родственники не имеют права работать в ее стенах.

— Да черт с ними, пусть бы скрывали! — вмешался Артем. — Но, Вера Алексеевна… На кой ляд им всех нас убивать?

— Если вы просто послушаете меня, не задавая лишних вопросов, я, пожалуй, смогу все объяснить. Много лет назад ко мне на прием пришел человек. Он назвался вымышленным именем Борислав Голосов, чтобы не попасть на учет в диспансер, поскольку считал себя психически не совсем здоровым. Он взял фамилию жены и стал Голосовым, а к имени Борис добавил «слав» и превратился в Борислава.