Страница 55 из 102
Джуд прижал указательный палец одной руки к своим губам, а другой поманил к себе заместителя начальника охраны.
– Твой пост находится в холле, – прошептал тот, подойдя к Джуду поближе. – Так какого же черта…
– Я услышал подозрительный шум, – прошептал Джуд в ответ и, осторожно ступая, направился к стеклянным дверям.
Заместитель начальника охраны последовал за ним.
– Почему же ты не сообщил об этом шуме? – спросил он.
– Времени не было… К тому же прошлый раз, когда я сообщил о похожем шуме, начальник охраны устроил мне выволочку. Он сказал, что мне в каждом углу чудятся привидения, и вспомнил охранника Питерса, который слышал здесь недавно детский плач.
В досье Службы охраны Белого дома было уже несколько докладных записок о том, что охранники постоянно слышат детский плач, но самого ребенка при этом они, правда, не видят. Знатоки связывали эти доклады с тем, что во время первого президентского срока Линкольна у него в Белом доме умер сын.
Джуд и заместитель начальника охраны стояли у стеклянных дверей, выходящих на Южную лужайку и благоухающий ночью Розовый сад.
– Ты чего-нибудь видишь? – прошептал заместитель начальника.
– Только вас, – вздохнул Джуд.
В их наушниках послышался голос дежурного на центральном посту: до окончания смены оставалось двадцать пять минут.
– А сейчас чего-нибудь слышишь? – спросил заместитель начальника.
– Слышу, как бьется мое сердце. И ваше тоже.
– Все, хватит! Мне до пенсии осталось всего два года, и такие волнения мне ни к чему! Забудем об этом!
Сменившись ровно в полночь, Джуд отправился в раздевалку. Первым делом он вложил копию Меморандума Белого дома в конверт с уже напечатанным на нем именем какой-то женщины и ее адресом в Мэриленде.
Мимо шкафчика Джуда прошел один из охранников.
– Слушай, Джерри, – обратился к нему Джуд, – не бросишь это письмо в ящик по пути на улицу? Ты ведь все равно уже уходишь, а мне еще надо помыться…
Охранник по имени Джерри оглядел Джуда, стоявшего в раздевалке в нижнем белье.
– Давай уж, – сказал он, а потом, увидев на конверте женское имя, добавил: – Ох, не доведут тебя до добра эти бабы – слишком уж у тебя их много!
Джуд засмеялся.
Джерри ушел. Осторожно приоткрыв захлопнувшуюся дверь, Джуд посмотрел ему вслед. Выйдя в коридор, Джерри бросил конверт в почтовый ящик у стола заместителя начальника охраны. Тот посмотрел на Джерри, но ничего не сказал. Если бы он и потребовал показать ему письмо, то оно было бы письмом Джерри, а не Джуда. Попробовали бы они доказать, что это не так!
Джуд принял душ, не спеша оделся, сложил форму в спортивную сумку и вышел через железную калитку с территории Белого дома. Тридцать одна минута второго. Нэнси припарковала старый «крайслер» своего отца в квартале от Белого дома. Несмотря на то, что в машине все стекла были опущены, в ней сильно пахло табачным дымом.
– Почему ты так поздно? – набросилась Нэнси на Джуда, как только он уселся на сиденье справа от нее. – Ты, похоже, уверен, что мне делать больше нечего и что я всю жизнь мечтала только о том, чтобы ждать тебя до посинения в этой вонючей тачке!
На сидевшей за рулем коренастой и круглолицей Нэнси были видавшая виды майка и шорты. Лифчика под майкой не было. Ее каштановые волосы были коротко подстрижены. В общем, ничего особенного, но Джуда таинственным образом влекли к себе ее большие прекрасные глаза.
– Если было так уж невтерпеж, могла бы и уехать, – проворчал Джуд, – мне полезно пройтись.
Она заморгала и сказала уже более миролюбивым тоном:
– Я… Знаешь, это, наверное, у меня от жары…
– Знаю-знаю, – усмехнулся Джуд.
– Хочешь сесть за руль? – спросила она.
– Нет.
Она завела двигатель.
Джуд и Нэнси познакомились три года назад в баре. Тогда Нэнси, напившись до потери сознания, ввязалась в какую-то драку, и Джуд буквально вытащил ее из клубка тел. Через неделю они уже спали вместе.
– Я так устала, – сказала Нэнси, трогая машину с места. По мере того как они отъезжали от Белого дома все дальше, на душе у Джуда становилось все легче.
– Хочешь, поедем ко мне? – спросила она.
Он вздохнул и кивнул головой.
Они уже ехали по Джорджтауну. Даже в этот поздний час здесь было много нарядно одетых людей, переходящих из одного бара в другой.
– Во сколько у тебя завтра вечер? – поинтересовался Джуд.
Нэнси бросила на него быстрый взгляд:
– После девяти… Разве это вечер? Тем более что и ты на него идти не хочешь.
– Но ведь работаешь с ними ты. Они и пригласили именно тебя.
– Они пригласили меня только потому, что иначе поступить не могли. Все из-за того, что я занимаюсь этой глупой работой. И еще из-за моего дурного папаши. «Это прекрасная возможность! Это интересно! За это платят приличные деньги!» – добавила Нэнси, явно передразнивая своего отца.
Она достала из пачки сигарету, нажала на прикуриватель на приборной доске «крайслера». Прикуриватель не работал.
– Идиотская машина! – закричала во весь голос Нэнси.
Джуд тоже достал сигарету, щелкнул зажигалкой, дал прикурить Нэнси и прикурил сам.
– Я хотел бы пойти на этот вечер, – многозначительно сказал он. – Мы вместе пойдем туда – в полночь, после того как я отдежурю. Вечер будет еще в самом разгаре.
– С чего это ты вдруг принял такое решение? Там будет куча неудачников-репортеров, и они, залив в себя по нескольку галлонов вина и пива, станут расталкивать друг друга локтями, чтобы только набрать материал для очередной глупой статьи, на которую всем наплевать! Идиотское времяпрепровождение в идиотской газетенке!
Отец Нэнси работал помощником юрисконсульта влиятельной газеты «Вашингтон пост».
– Завтра не опаздывай, когда приедешь за мной, – сказал Джуд. – И пожалуйста, не напивайся. Это тебе не идет!
– Да, легко тебе говорить, – проворчала она, направляя машину в уютную боковую улочку Джорджтауна. – Твой-то папаша, наверное, не такой дурной, как мой.
– Никогда не говори о моем отце! – внезапно вспылил Джуд. – Никогда!
Нэнси судорожно глотнула:
– Ладно уж, успокойся.
Нэнси припарковала машину у дома в Джорджтауне, в котором ей разрешили пожить друзья ее отца, выбросила в окно сигарету.
– Извини, – сказала она, кладя руку Джуду на колено и придвигаясь к нему поближе. Глаза у нее были прищурены, а губы слегка открыты. В сумрачном свете уличных фонарей Джуд увидел выпирающие из-под ее майки набухшие соски.
– Расслабься, – сказал он. – Расслабься, и все будет прекрасно.
«Расслабься».
С того момента, как Джуд произнес это слово душной июньской ночью в Вашингтоне, прошло уже восемнадцать лет.
Он лежал в кровати на спине, раздетый догола. Простыня под ним была влажной от пота, хотя за окном в пустыне было довольно прохладно. И еще там было темно. Здесь же в спальне на столике у кровати горела лампа.
Рядом с Джудом лежала Нора, нежно обнимая его.
– Я ведь говорила тебе, что надо просто расслабиться, и тогда все получится. – Норма поцеловала Джуда.
– Так, значит, тебе это… понравилось?
– Получилось неплохо.
Они рассмеялись.
Еще одна ночь, проведенная вместе. После той первой ночи Джуд принес в дом Норы только свою зубную щетку. Его одежда, деньги, револьвер остались в вагончике.
– О чем ты сейчас думаешь? – спросила она.
– Я не думаю. Я полностью подчинился твоему приказу. Ты ведь сама сказала, чтобы я ни о чем не думал, а только чувствовал… Расслабившись.
Нора улыбнулась:
– Я не так задала вопрос. Я хотела спросить: что ты вспоминал? Почему-то мужчины уверены, что в постели с женщиной они могут думать о чем-то или о ком-то и женщины это не чувствуют… Но это не так. Ты явно вспоминал что-то из своего прошлого. Ты вспоминал свою бывшую жену?
– Нет.
– Кого-то еще из бывших своих знакомых?