Страница 61 из 74
При известии о нападении мусульман, Балдуин IV, несмотря на болезнь, собрал пятьсот рыцарей и укрылся в Аскалоне. Франки еще надеялись, что Саладин хотел захватить всего лишь эту большую крепость, некогда принадлежавшую Фатимидам. Они не поняли, что целью нового повелителя Египта было полное уничтожение западных колоний Леванта. Во время краткого похода на Аскалон Саладин захватил и уничтожил ополчение королевства, поспешившее на помощь городу; он тотчас же увидел, что, благодаря отсутствию защитников, страна была легко доступна. Оставив Аскалон, он выступил на Иерусалим: Рамла была предана огню, Лидда даже и не пыталась оказать сопротивление, а в Иерусалиме каждый стремился покинуть нижний город, чтобы укрыться в башне Давида. Мусульмане были все более и более уверены в полной победе. Отряды легкой конницы захватывали все окрестности и предавали города и деревни огню и мечу.
Маленькая королевская армия храбро бросилась в погоню за мусульманами. Но вместо того, чтобы преследовать врага по Иерусалимской дороге, они пошли вдоль берега, а затем внезапно свернули в сторону. Армия напала на неприятеля с севера, а Саладин считал, что она осталась на юго-западе. «Все потеряли надежду, ибо проказа начинала овладевать молодым королем Балдуином, который слабел на глазах, и каждый дрожал от страха. Но Бог явил все могущество в слабых и внушил немощному королю мысль выступать; вокруг него собрались остатки его войска. Он спустился с коня, простерся ниц перед крестом и вознес молитву, сопровождаемую плачем и жалобными восклицаниями. При виде этого сердца всех воинов дрогнули. Они возложили руку на крест и поклялись, что не покинут поле боя, а если бы турки одержали победу, тот, кто попытался бы скрыться и не погиб, считался бы изменником. Когда они сели в седло, они двинулись вперед и оказались перед турками, которые уже праздновали победу, ибо полагали, что уничтожат всех франков. Завидев турок, чьи войска были подобны морю, рыцари снова спешились, отрезали свои волосы и обнялись в знак мира и попросили друг у друга в последний раз прощение. Затем они ринулись в бой. В ту же минуту Господь поднял жестокую бурю, которая подняла пыль со стороны франков и погнала ее на турок. Тогда франки поняли, что Господь принял их раскаяние; они возликовали и воспряли духом. Турки, напротив, развернулись, чтобы обратиться в бегство. Франки преследовали их и отняли у них верблюдов и все имущество. Так как турецкие войска рассеялись по пустыне, франкам понадобилось пять дней, чтобы разыскать их. Они находили отдельные отряды: одни были уже мертвы, другие при смерти. Они добивали последних и забирали их оружие и вещи. Некоторые, добравшись вместе с Саладином до Египта, оделись во все черное и пребывали в трауре» (Михаил Сирией). Сражение состоялось 27 ноября 1177 г.
4
ВОЙНА И ТОРГОВЛЯ
Султан осадил Керак и во время долгой осады держал его в тесном кольце. Однако путь караванов, шедших по христианской территории из Египта в Дамаск, не был закрыт, как не был прегражден и путь мусульман из Дамаска в Акру. Никто из христианских торговцев не был останавливаем или притесняем. На своей территории христиане принуждали мусульман платить пошлину, которой облагались все правоверные. Христианские торговцы в свою очередь тоже платили за товары, когда проходили по мусульманской земле; между ними царило полное взаимопонимание, и справедливость не нарушалась ни при каких обстоятельствах. Воины заняты войной, народ живет в мире, а богатства страны достаются тому, кто победит. Так ведут себя люди в этой стране во время войны. Также обстоит дело и с междоусобной войной мусульманских эмиров и их правителей; она не касается ни простого народа, ни торговцев; они пребывают в безопасности при любых обстоятельствах, будь то война или мирное время. В этом отношении положение страны настолько невероятно, что говорить на эту тему можно было бы бесконечно. Пусть Бог своей милостью укрепит слово Ислама!
Победа христиан при Монжизаре (Телл аль-Сафите), сколь неожиданной она ни была, не принесла никакого окончательного результата длительному противостоянию ислама и христианства в Леванте. Соотношение сил между сирийско-египетской империей Саладина и латинскими государствами оставалось по-прежнему неравным. Разница в численности вооруженных войск могла бы толкнуть франков к достижению скорой победы, но слабость здоровья Балдуина IV исключала возможность начать массированное наступление. Королевское правление осложнялось сомнениями и тревогой: монарх хотел как можно скорее уладить вопрос с наследованием трона, выдав замуж свою сестру Сибиллу за того, кто станет будущим королем Иерусалима.
Поскольку о дерзком нападении не могло быть и речи, Балдуин поддержал предложение, сделанное ему в октябре-ноябре 1178 г. тамплиерами, которые хотели перекрыть дорогу, по которой мусульмане приходили в Галилею, укрепив брод Иакова (расположенный на Иордане, между озерами Хуле и Тивериадским). Потребовалось шесть месяцев тяжелейшего труда, чтобы возвести «замок на броде Иакова». «Ширина стен превосходила десять локтей; сам замок был построен из гигантских камней, каждый размером более семи локтей; число этих камней превышало двадцать тысяч, и каждая поставленная глыба стоила не меньше четырех динаров» (Книга двух садов). В это время коннетабль королевства Онфруа II Торонтский строил на севере озера Хуле другую крепость, контролирующую источники и притоки Иордана: ее назвали Шатель Неф де Хунин. Постройка этих приграничных крепостей считалась по средневековому обычаю объявлением войны. Саладин, чтобы добиться своего, начал предлагать франкам добровольно разрушить крепость, обещая сто тысяч динаров за издержки. Франки отказались, а тамплиеры усилили гарнизон и увеличили запасы продовольствия: через год после постройки в крепости находилась «тысяча воинов, восемьдесят рыцарей вместе со своими оруженосцами, пятнадцать военачальников, с каждым из которых было пятьдесят человек, помимо них там жили ремесленники, каменщики, кузнецы, плотники и всевозможные оружейники» (Книга двух садов).
С наступлением весны гарнизоны новых крепостей принялись грабить вражеские земли. Разорение, чинимое ими, было столь значительно, что Саладин тоже направил войска в Галилею, чтобы они сколько угодно могли грабить и разорять земли. Регулярные армии мусульман и христиан одновременно подошли к спорной территории. Стычка отрядов авангарда превратилась в общую свалку: христиане вступили в бой изнуренными после долгой скачки и были наголову разбиты. Сам король чуть было не попал в плен и был обязан своему спасению только преданности Онфруа Торонтского, который принял смертельный удар на себя. Победив, Саладин мог свободно двигаться либо на Сахель, либо к побережью, либо прямо на Иерусалим. Он ограничился тем, что осадил замок у брода Иакова. «Султан подошел к броду 24 августа 1179 г., стал лагерем по соседству с крепостью, и вся равнина заполнилась воинами. Так как он испытывал нужду в древесине для того, чтобы возвести частокол, который защитил бы метательные машины, утром 25-го он направился в поселения, что располагались поблизости от Сафеда, крепости, принадлежащей тамплиерам. Он приказал выкорчевать виноградники, забрать все жерди и, заполучив необходимый материал, вернулся днем к броду Иакова» (Книга двух садов).
Штурм начался в тот же день около пяти часов вечера: при первом же натиске была захвачена барбакана,[10] и защитники укрылись в донжоне, ожидая прибытия подкрепления, о чем им сообщили с помощью сигнального огня из Тивериады. Мусульмане спешили завладеть городом раньше, чем подойдет снова собранная королевская армия: саперы Алеппо сумели за четыре дня сделать подкоп огромной стены. Вскоре она обрушилась, и пламя объяло последнее убежище обороняющихся. Тамплиер, командующий гарнизоном, предпочел броситься в огонь, чем сдаться; это дало повод мусульманским хронистам утверждать, будто он сразу же перешел из пламени земного в вечный огонь! Саладин покинул крепость или, вернее, место, на котором она стояла, только после того, как снес ее до основания: «Он разрушил ее так, как мы стираем буквы на пергаменте».
10
Барбакана — предстенное укрепление. (Примеч. ред.)