Страница 31 из 74
Потерпев неудачу, грозный князь Антиохии попытался повторить эдесскую операцию по захвату власти и в Триполи. Там тоже его ожидал провал благодаря бдительности иерусалимского короля; у нас будет возможность рассказать о перипетиях этого предприятия в следующей главе, посвященной графству Триполи.
Когда попытки расширения территории за счет владений соседей-франков окончились поражением, Танкред вернулся к традиционной политике борьбы с византийцами и турками. Мусульманская хроника Ибн аль-Каланиси рассказывает нам, что в 1110 г. нормандский князь вел активную деятельность: «В тот год Танкред вышел из Антиохии со своим войском и своим разбойничьим отрядом и — да покинет его Бог — направился к пограничным крепостям Сирии; он овладел Тарсом и близлежащими землями и изгнал оттуда наместника повелителя греков, а потом вернулся в Антиохию. Затем он выступил на Шейзар и обложил этот город данью в десять тысяч динаров, причинив разорение всему краю; потом осадил Гиен эль-Акрад и вынудил гарнизон сдать его, после чего направился в Аркас».
3
ГРАФСТВО ТРИПОЛИ
Поскольку вы слышали рассказ о деяниях других баронов, теперь необходимо, чтобы вы узнали о том, что случилось с графом Раймундом в городе Тортоса, который он завоевал. Он постоянно расширял свои владения в ущерб врагам, стремясь оттеснить неверных и насадить веру Иисуса Христа. На расстоянии двух миль от города Триполи он выбрал величественный холм и укрепил его, выстроив на вершине мощную крепость. Холм был назван Мон-Пелерен, это имя он носит до сих пор. Благодаря этому замку он причинил столько бедствий живущим в Триполи и прочим туркам этой местности, что они более не могли ему противостоять; большинство, в конце концов, признали себя подданными доблестного графа. Не только жители окрестных городов, но и самого Триполи не осмеливались противиться его приказам и повиновались ему, как если бы он был властителем всего края.
Раймунд Сен-Жилльский, первый барон, присоединившийся к организованному папой крестовому движению, зарекомендовал себя как один из самых опытных воинов похода. Его характер сформировался благодаря образованию, богатству, положению барона, наконец, покровительству папы, и он резко контрастировал с авантюризмом большинства его соратников. Будучи недоверчивым, граф Тулузский отказался дать вассальную присягу византийскому императору. Вскоре он стал раздражать других баронов своими требованиями при выборе общего направления движения армии; перед Антиохией они предпочли ему князя Тарентского, что в результате подтолкнуло Раймунда, этого потенциального врага Византии, к заключению союза с Константинополем. Этот предводитель похода, обладающий непостоянным и беспокойным характером, пожелал создать свое собственное государство в Северной Сирии: возмущение пехотинцев и простолюдинов в Маарат ан-Нумане вынудило его продолжить поход на Палестину. Он попытался вновь стать верховным главнокомандующим крестоносцев, предложив другим баронам взять их на свое содержание, но тем временем настойчиво продолжал попытки закрепиться в Северной Сирии (в области Тортосы и Аркаса). Магнаты тоже возмутились и потребовали решительного и скорого наступления на иудейское плато. В который раз Раймунду пришлось оставить свою мечту о создании своего государства на Востоке. Энергия и ловкость, проявленные им на последнем этапе похода, не сумели склонить на его сторону даже его спутников, которые, когда речь зашла об установлении христианской власти в Иерусалиме, предпочли ему Готфрида Бульонского. Надежды Раймунда Сен-Жилльского не осуществились; кипя злобой, он увел свои войска в Северную Сирию. Если в Тортосе постоянно находился провансальский гарнизон, то византийские войска из Латтакии должны были удерживать натиск Боэмунда и его союзников — пизанцев. Мы уже рассказали об упреках, обращенных графом Тулузским к патриарху Даимберту. Как только осада была снята, византийцы и провансальцы установили в Латтакии совместное правление. Все же это лишь ненадолго отодвинуло нормандскую угрозу: Боэмунд и его войска ждали лишь удобного момента. Чтобы оказывать сопротивление нормандским соперникам, Раймунд Сен-Жилльский должен был для начала упрочить связь с василевсом: в июне 1100 г. он прибыл в Константинополь, где император оказал ему роскошный прием. Заключенный меж ними союз предполагал измену латинскому христианству, ибо его первой целью являлось изгнание из Леванта столь воинственных и опасных для сирийского ислама нормандцев. Для графа Тулузского пойти на этот шаг означало поступиться интересами Запада в пользу империи: единственным преимуществом было то, что провансальский барон надеялся получить что-то вроде должности «вице-короля», императорского легата на всей завоеванной или подлежащей завоеванию Сиро-Палестине.
Василевс, чью изворотливость мы уже имели возможность оценить, решил поручить своему союзнику командование значительными войсками: в Константинополь стекались многочисленные западноевропейские отряды; они выступили, едва разнеслась весть о завоевании Иерусалима и победе христиан. Алексей Комнин сумел заставить их принести вассальную присягу в обмен на то, что он поможет им дойти до Сирии. Поставить Раймунда Сен-Жилльского во главе этих воинственно настроенных и недисциплинированных войск казалось ему верхом ловкости, поскольку в этом случае ненавидимые в Византии западные воины сражались бы во славу империи ромеев.
Первые появившиеся войска, лангобарды, которыми руководил архиепископ Миланский, достигли «Царьграда» в марте 1101 г. Конечно же, известность провансальского барона была необычайно высока, но лангобардских простолюдинов занимали только подвиги знаменитого итало-нормандского героя Боэмунда, а он как раз был заточен в отдаленной крепости в горах на северо-востоке Анатолии. Народное давление было столь велико, что волей-неволей граф Сен-Жилльский был вынужден повести крестоносцев к Никсару, чтобы освободить своего личного врага, князя Антиохийского. Первая победа возле Ангоры (нынешней Анкары) обеспечила ему контроль над плато, но как только он дошел до восточных гор, последовали столкновения за столкновениями, вплоть до полного разгрома армии, которая попала в тщательно приготовленную анатолийскими эмирами засаду.
Раймунду, его византийским проводникам и нескольким приближенным удалось спастись, обратившись в поспешное бегство. Измученные, они достигли византийских аванпостов в районе Синопа, на Черном море. Отчаявшись и потеряв уважение соратников, граф Тулузский предстал пред грозные очи самодержца, который вот уже некоторое время немилостиво относился к неудачливому союзнику.
Вторая армия под предводительством графа Гильома II Неверского попыталась осадить Иконий и была разбита в ущельях Тавра; несколько уцелевших, потеряв все свое имущество, добрались до Антиохии в сентябре 1101 г. Анатолийская преграда встанет на пути и третьей экспедиции, возглавляемой Гильомом IX Аквитанским и Вельфом IV Баварским. Можно без преувеличения заявить, что эти три мощные армии буквально растворились при переходе через турецкую Анатолию. В действительности, только первый крестовый поход смог разрушить анатолийскую преграду: это было в первый и последний раз, так как турецкие эмиры, живущие на плато, отныне стали пресекать всякую попытку проникнуть в Сирию наземными путями.
Не следует заблуждаться: перекрытие дороги в Анатолию будет иметь самые пагубные последствия для будущего франкских государств. Систематическое уничтожение крестоносных воинств, чье прибытие обеспечивало приток населения, сильно отразится на жизни франкских колоний в Леванте. В этом деле не последнюю роль сыграл мелик Ридван из Алеппо: этот турецкий правитель понял, что нужно было любой ценой уничтожить подкрепление, идущее с Запада, поэтому он отправил свои войска в далекую Анатолию, чтобы помочь своим турецким собратьям с плато, когда Танкред с антиохийскими войсками угрожал их столице.