Страница 58 из 151
А.Викторов: - Андрей, прошлым летом вы были в Нью-Йорке, уже будучи главным редактором еженедельника «Столица», но первый номер журнала тогда еще не вышел. У вас были большие планы. Оправдались ли они?
А.Мальгин: — В общем, да. Хотя наладить регулярный выход журнала удалось значительно позже, чем я предполагал. Первый номер мы подписали в печать 1 августа, то есть в день, когда вступил в действие Закон о печати и была отменена цензура. В начале августа он вышел в свет. И вот тут началось самое трудное…
— То есть отсутствие цензуры не принесло вам облегчения?
— Отсутствие цензуры и вообще какого бы то ни было контроля за содержанием со стороны сказалось на общем лице журнала, на глубине и остроте публикуемых материалов. Наш журнал никогда не стеснялся сказать, что коммунистический режим — прогнивший, отживающий свое режим, что коммунистическая идеология имеет ярко выраженный античеловеческий пафос или что КГБ пытается вернуть страну в ее страшное прошлое, сражается со своим собственным народом. Мы заявили обо всем этом еще в своем самом первом номере…
— А сколько их уже вышло?
— Шестнадцать. Шесть в прошлом году — по одному в месяц, и десять в этом — еженедельно… Так вот, испытав облегчение в одном, мы ощутили давление на наш журнал с иных сторон.
Бумагу нам стали продавать по 1500 рублей за тонну (в прошлом году — менее 300 руб.). Стоимость аренды здания, где мы располагаемся, была увеличена находящимся под партийным влиянием райсоветом в двадцать с лишним раз и составила более 70 тысяч рублей в год, втрое подорожали арендуемые нами автомашины, наша прибыль была обложена дополнительными налогами. Более половины номинала журнала мы отдаем почте за его доставку подписчикам. И ладно бы доставляли вовремя — так нет же, целые города, целые регионы страны сейчас, в конце марта, до сих пор не получили ни одного номера «Столицы». Где-то все это задерживается. Даже в Москве мы никак не можем добиться, чтобы пришедший из типографии номер немедленно отправлялся в киоски и к подписчикам. Почтовики начинают этим заниматься, когда уже выходит в свет следующий номер журнала. Подобные проблемы — и у других «левых» изданий, а партийной прессы все это не коснулось.
— Ваш журнал, кажется, отличается от других так называемых «перестроечных» изданий…
— Еще бы! Мы не признаем ублюдочного горбачевского словечка «гласность».
Раз и навсегда для себя решили, что работаем в условиях свободы слова. Может быть, поэтому у журнала есть определенный успех. Наш тираж — 300 тысяч экземпляров, но его явно не хватает… Многие «перестроечные» советские издания делаются силами «шестидесятников», а их жизненная философия, уровень их политического, а уж тем более эстетического мышления весьма и весьма ограниченны. Они свое отговорили. Мы делаем наш журнал, опираясь на новые, свежие силы. Это то же замечает читатель. Например, ни одно из перестроечных изданий не высказывалось настолько резко о Ленине. Но мы не просто «резко» высказываемся, — мы стараемся сказать как можно больше.
В нескольких номерах мы писали о взаимоотношениях Ленина и германской разведки, подробно рассматривали вопросы финансирования большевистской партии, в статье «Красное похмелье» по-иному взглянули на октябрьский переворот 1917 года, переворот, совершенный силами пьяных матросов и солдат.
Что касается тем сегодняшнего дня, то в нашем журнале нашли трибуну самые радикальные деятели, такие, как Юрий Афанасьев, Валерия Новодворская, Илья Заславский, Галина Старовойтова. Мы очень подробно писали о Нагорном Карабахе, о грузинско-осетинском конфликте, о литовских событиях, причем всюду во всех этих случаях наши корреспонденты, к сожалению, выявляли «руку Москвы». Если бы случилось чудо и коммунисты завтра отказались от власти, межнациональные конфликты утихли бы, расцвела бы — пусть и не сразу — экономика, улучшилось бы положение простых людей. Но это — мечты, за их осуществление надо бороться, в том числе и на страницах прессы.
— Вы сказали, что почта, «Союзпечать» вставляют вам палки в колеса, что типографии отказываются печатать журнал. Не лучше ли в этих условиях создать собственную, альтернативную государственной сеть распространения (может быть, объединившись с другими изданиями), а также построить собственную типографию?
Все-таки учредитель «Столицы» — Моссовет, неужели он, хозяин в городе, не может построить собственную типографию?
— О том, является ли Моссовет хозяином в городе, вы можете судить по тому хотя бы, что наш вроде бы «московский» журнал продолжает печататься не в Москве — тираж каждую неделю завозится в столицу грузовиками. В настоящее время завершены переговоры с солидным западным партнером и начато оснащение новой типографии для выпуска изданий Моссовета — «Столицы», а также двух газет — «Курантов» и «Независимой газеты». Там же будет издаваться рекламное приложение к «Столице» (его первый номер выходит на днях).
Альтернативную почтовую связь наладить еще труднее. Для этого к семистам существующим (в Москве. — Ред.) почтовым отделениям надо добавить семьсот новых, «альтернативных». Так что услугами государственной почты нам придется пользоваться и впредь. Что касается самостоятельной продажи в розницу, то это вполне возможно. В начале года мы давали в киоски «Союзпечати» 200 с лишним тысяч экземпляров своего журнала, сейчас — менее 100 тысяч. Остальное продается силами нескольких десятков частных распространителей. Киоскеры часто прячут наш журнал от читателей, а потом возвращают как непроданный. Им лень работать, ведь их зарплата не зависит от того, сколько чего они продали. «Альтернативщики», напротив, кормятся своим трудом, мы даем им по 15–20 процентов стоимости каждого номера. Они крутятся, как белки в колесе, знают, в какое время дня журнал лучше купят, где лучше его продавать.
Вообще, при любой возможности монопольные структуры надо разрушать. Только так можно добиться подлинной независимости. Приведу только один пример. Распространением советской прессы за границей занимается организация «Международная книга». Все, кто живет за рубежом и выписывает советские газеты и журналы, знают, что, во-первых, это дорого, а во-вторых, пресса сильно задерживается, приходит, когда все материалы уже устарели и читать журнал или газету становится неинтересно. Читатели не знают, а я скажу, что и самим советским изданиям невыгодно иметь дело с этой организацией.
В конце прошлого года «Межкнига» обратилась к нам с предложением организовать подписку на «Столицу» за границей, так как они получили уже первые заказы на журнал — из США, Австралии, Израиля, Европы. Мы попросили прислать проект договора. Они прислали. По условиям договора выходило, что мы обязывались в течение всего 1991 года бесплатно отдавать «Международной книге» столько экземпляров журнала, сколько она закажет, и только в апреле 1992 года произойдет расчет за год 1991-й, причем большую часть выручки мы получили бы не в валюте, а в рублях. Естественно, нас этот договор не удовлетворил, и мы предложили «Международной книге» усовершенствовать его, по крайней мере вступить для этого в переговоры. В ответ услышали: ни буквы в договоре менять не будем, вы обязаны его подписать. Пришлось ответить: ничего мы вам не обязаны, мы не только не собираемся пользоваться вашими услугами, но и запрещаем вам распространять наш журнал.
И что же вы думаете? «Международная книга» все-таки провела подписку, собрала валюту. Выяснилось, что эта организация намеревалась просто выкупать в «Союзпечати» часть нашего тиража и отправлять ее за границу, не ставя нас об этом в известность и, разумеется, не выплачивая ни доллара. И ни рубля.
— Но ведь выхода нет? Получается, что, вступив в конфликт с организацией-монополистом, «Международной книгой», вы оставили зарубежного читателя без своего журнала…
— Почему нет выхода? Мы рассмотрели предложения западных партнеров, предлагавших нам сотрудничество, остановились на швейцарском агентстве «Эконьюс». Теперь оно организует подписку на «Столицу» по всему миру. Читатели довольны: во-первых, это дешевле, чем иметь дело с советскими посредниками (но мер журнала по подписке для жителей США стоит, например, менее 3 долларов, причем в эту сумму включена доставка авиапочтой). Во-вторых, сегодня мы, пожалуй, единственный советский журнал, который приходит в любую точку земного шара в тот же день, что и советским подписчикам (на деле даже раньше, чем большинству советских подписчиков, так как почта в СССР — самая медленная в мире).