Страница 25 из 30
— Стань рядом с текстом.
Фотокамера издала легкий щелчок, запечатлевая изображение…
Фил Пулман нервно расхаживал по кабинету, пытаясь успокоить Гая. Несколько часов назад молодой человек ворвался к нему в офис, охваченный паникой, и до сих пор не мог успокоиться. Сегодня утром он, по обыкновению, включил телевизор, дабы убедиться, что в ежедневном музыкальном рейтинге первое место по-прежнему остается за ним.
Когда он переключал каналы, его внимание неожиданно привлекло сообщение о том, что Эйнджел Тейт собирается вернуться в шоу-бизнес, причем намеревается начать это с триумфальной победы в «Рождественской песне»
Третьего национального канала. Далее миловидная ведущая музыкальных новостей сообщила телезрителям, что песня, подготовленная певцом для такого случая, обещает стать настоящим хитом. Гай, будучи уверен, со слов Фила, что Тейт не примет участия в конкурсе, естественно, пришел в ужас.
— Сделай что-нибудь! — кричал он в лицо продюсеру. — Это ты втравил меня в эту историю! Моей карьере конец! Тейт уничтожит меня!
— Успокойся! — Голос Фила Пулмана прозвучал резко и отрезвляюще. — Одна сплетня по телевидению еще ничего не значит. Возможно, Эйнджел просто блефует, а ты ведешь себя как истеричка. — Он подошел к столу, достал из деревянного ящичка толстую сигару и, отрезав кончик, закурил. — Даже если Тейт и нашел некий хит, что маловероятно, это еще не говорит о том, что ему удастся его исполнить на «Рождественской песне».
— Кто может помешать ему сделать это? — Гай немного успокоился, подпав под воздействие уверенного тона продюсера.
— Я. — Фил снисходительно посмотрел на своего подопечного. — Одна техническая неточность.., и Эйнджел Тейт выпадет из обоймы. Поверь мне, мой мальчик, я достаточно долго в этом бизнесе и мне известны все скрытые пружины, управляющие им. Обещаю: победителем «Рождественской песни» назовут тебя, чего бы это мне ни стоило.
— Большое спасибо, Мелисса, — произнес Эйнджел, после того как женщина сообщила ему подробности о проведении музыкального конкурса Третьим национальным каналом.
Папка, в которую ей удалось заглянуть, содержала массу интересных сведений, касающихся организации и съемок передачи. — Я искренне благодарен тебе за информацию.
Теперь мне полностью известно все, что задумал Пулман.
— И что ты собираешься делать? Для того чтобы разоблачить его, необходимы веские доказательства. Словам никто не поверит, даже если ты открыто выступишь по телевидению.
Все сочтут, что тобой руководят обида на отвергнувшего тебя продюсера и зависть к более молодому конкуренту.
Мелисса тревожилась за друга, но он поспешил ее успокоить.
— Я не стану в открытую выступать против Пулмана. Наоборот, постараюсь сделать все возможное, чтобы усыпить его бдительность. Зато когда наступит подходящий момент, нанесу ему сокрушительный удар. Ты согласна помочь мне в этом?
— С превеликим удовольствием. Но каким образом?
— Пока не знаю. Но что-нибудь придумаю.
Собеседники обменялись ободряющими улыбками. В это время к ним присоединились Ричи и Пола, которые готовили в кухне десерт.
— Мелисса, Эйнджел еще не сказал тебе, что завершил работу над своей песней? Должна признаться, что слова ничуть не хуже мелодии.
— Правда? Поздравляю. — Ричи пожал другу руку и спросил:
— Ты уже сделал пробную запись?
— Увы! — печально усмехнулся Эйнджел. — Пулман позаботился о том, чтобы музыканты избегали иметь со мной дело. Я их не виню, они опасаются за свою карьеру и не хотят осложнять отношений с ним. Круг исполнителей довольно узок, несмотря на разнообразие групп. Ниточки, за которые их дергают, находятся подчас в одних руках. Вероятно, мне придется набирать музыкантов по третьеразрядным клубам…
— Неужели нет таких, кто не зависит от разных пулманов? — возмущенно спросила Пола. Она искренне переживала за мужа и часто думала о том, как помочь ему.
— Есть, — признался Эйнджел. — Но они занимаются серьезной музыкой и не станут связываться с исполнителем вроде меня.
— А Тадеуш Красовский? — Мелисса вспомнила о модном дирижере, с успехом гастролирующем со своим оркестром по всему миру. — По-моему, он сейчас находится в Лондоне.
— Смеешься? — Эйнджел удивленно вскинул брови. — Да, он даже не станет разговаривать со мной. Музыканты такого уровня не подыгрывают бывшим поп-звездам, они создают бессмертные шедевры. Нет, видно, мне придется довольствоваться теми, кто развлекает публику в пабах.
— Неужели ничего другого нельзя придумать? — Ричи окинул присутствующих вопросительным взглядом.
— Ничего, — покачал головой Эйнджел.
Но Пола ободряюще обняла мужа и подумала: можно.
Еще раз посмотрев на кирпичный особняк времен королевы Анны, расположенный по правую сторону от Регент-стрит, Пола мысленно вознесла молитву и направилась к парадной двери. Ударив по массивной створке деревянным молотком, она выжидающе замерла. Тотчас словно по волшебству на пороге возникла невысокая девушка в белоснежном крахмальном переднике горничной, какие еще встречаются в консервативных домах Англии.
— Миссис Тейт, — представилась Пола. — Мистер Красовский ожидает меня. Мы договаривались о встрече по телефону.
— Пожалуйста, проходите. — Двери дома гостеприимно распахнулись, приглашая ее войти.
Сняв пальто, Пола проследовала за горничной узким холлом и оказалась в небольшой светлой гостиной.
— Мистер Красовский сейчас выйдет к вам, — произнесла девушка и вышла.
Оставшись одна, Пола осмотрелась. Плотные портьеры ниспадали тяжелыми складками, почти полностью закрывая окна. Уютная мебель приглашала отдохнуть и забыть о той суматохе, что царит в современном мире. Акварельные пейзажи на стенах, семейные фотографии на каминной полке. Все это вместе взятое создавало впечатление чудом сохранившегося в мегаполисе островка патриархальной Англии.
Мелисса как раз разглядывала старые черно-белые снимки, когда за ее спиной раздалось вежливое покашливание.
Обернувшись, она встретила внимательный взгляд пронзительно голубых глаз высокого седовласого джентльмена.
— Тадеуш Красовский к вашим услугам, миссис Тейт, — сказал он и поинтересовался:
— Что вас привело в дом такого немощного старика, как я?
Пола мысленно улыбнулась. Несмотря на восьмидесятилетие, которое известный дирижер недавно отметил, его никак нельзя было назвать «немощным». Прямая осанка, пышная шевелюра белоснежных волос и необыкновенная твердость в движениях, так не свойственная пожилым людям, поражали каждого, кто общался с великим музыкантом.
— Я пришла просить вас о помощи. — Прежде чем продолжить, Пола глубоко вдохнула.
Воспользовавшись паузой, пожилой джентльмен предложил ей сесть, что она и сделала. — Возможно, вы слышали о моем муже Эйнджеле Тейте?
— Уважаемая мисс, я тоже иногда смотрю телевизор. — Дирижер сдержанно улыбнулся. — Мне известно это имя. Трагедия в Снейп-Молтинг глубоко потрясла меня.
— Сейчас Эйнджел переживает трудные времена, — приободренная, принялась рассказывать женщина. — Недоброжелатели препятствуют его возвращению на сцену. Вся беда в том, что эти люди обладают определенным влиянием в мире шоу-бизнеса. Мой муж примет участие в телевизионном конкурсе «Рождественская песня», для него он написал прекрасную песню. Но никто из музыкантов не решается сотрудничать с ним. Тогда я подумала…
— Что старик Красовский может взяться за это дело, — продолжил за нее дирижер. — Вынужден вас огорчить: я не испытываю желания ввязываться в закулисные игры. Даже при всем сочувствии к вам, миссис Тейт. Я слишком стар. Моя репутация — это результат работы многих лет жизни, и я не могу ставить ее под удар.
Ошеломленная столь категоричным отказом Пола поднялась и с горечью произнесла:
— Я представляла вас иначе. Сильным человеком, с отзывчивым сердцем…
— Вы слишком верите всему, о чем пишут в газетах журналисты. Я обычный человек, со своими слабостями и недостатками. — Тадеуш Красовский поднялся вслед за гостьей.