Страница 37 из 50
Я проверял: ни Милюков, ни Чернов в своих обширных мемуарах о парижской конференции не упоминают вообще. И, насколько мне известно, ни одна живая душа так и не обозвала Милюкова с Черновым «японскими шпионами», не говоря уж о судебном преследовании…
К вопросу о «запломбированном вагоне», на котором большевики прибыли в Россию. Факт, как говорится, имел место. Однако менее известно, что, кроме пары десятков большевиков, через Германию в Швецию в подобных же пломбированных вагонах добрались ещё 159 членов других партий — меньшевики, эсеры, бундовцы, литовские социал-демократы, финские националисты и т. д. Тенденция, однако! Правило, можно сказать!
Широко освещённый в литературе «заговор Корнилова», кстати, проводился в жизнь при активнейшем участии англичан. Брошюру «Генерал Корнилов — национальный герой» доставили в Москву из Питера в вагоне английской военной миссии. В поддержку Корнилова британская военная миссия при Ставке в Могилеве выделила дивизион броневиков и танков. Когда корниловская затея провалилась (из-за того, что против него единым фронтом выступили Ленин с Керенским) командира этого дивизиона, спасая от солдатского самосуда, вывозил из Могилева в своем личном поезде Керенский…
Опять-таки, никто ещё не называл Корнилова «английским агентом». Какой-то двойной стандарт получается…
И всё же, всё же… Брали большевики деньги от немцев, нет? Да брали, я уверен, чего уж там!
Но это ещё не основание вопить о том, что большевики — «немецкие шпионы», «немецкие агенты». Вот именно. И никакого парадокса тут нет.
Это просто-напросто принципиально разные вещи — завербованный иностранной разведкой шпион-одиночка и революционеры, берущие деньги на свои нужды у иностранной разведки. Я вовсе не хочу сказать, что оправдываю революционеров там, где шпиона безоговорочно осуждаю. Я вообще не выношу революционерам никаких оценок.
Просто это разные вещи!
Шпион-одиночка — это козел и подонок, потому что он берет деньги за измену на свои личные нужды: жене — норковую шубу, себе — новый «Мерседес»… Революционеры — качественно иное явление. Такова уж их идеология и мораль, что ради победы своего дела они не гнушаются брать денежки у кого угодно. Даже у чёрта с рогами взяли бы, появись он с подобным предложением. Это не гниль отдельно взятой шпионской души, а общая для всех времен и народов революционная мораль. Нравственно всё, что идёт на пользу революции и приближает ее светлый миг. Этим нехитрым правилом руководствовались не одни большевики, из которых с наивными глазенками делают козлов отпущения, а все до единой партии и движения, не обязательно российские…
После долгих поисков я отыскал одного-единственного революционера, который на свое предприятие не взял ни гроша у иностранцев. Фидель Кастро. Его экспедиция на шхуне «Гранма» была как раз одним из тех предприятий, что затеваются исключительно от лютого безденежья: собралось восемьдесят человек, выгребли последние деньги, прикупили несколько устаревших винтовок и ветхое суденышко, набились в него, как сельди в бочку, и поплыли свергать генерала Батисту… И ведь свергли, что характерно! Потому что тут дело было опять-таки не в деньгах, а в том, что Батиста всем на Кубе осточертел хуже горькой редьки и вся Куба пошла за этой горсточкой бородачей, как раньше — Россия за большевиками. И плевать всем было, брал Ленин деньги у тевтонов или нет, — главное, он обещал осуществить то, к чему все стремились!
Вопрос, пожалуй, следует поставить по-другому. Не мусолить «улики», иногда очень похожие на фальшивку, а посмотреть, кто получил пользу от сомнительных отношений с иностранными генеральными штабами…
Так вот, обнаруживается любопытная закономерность: тот, кто давал деньги, в девяти случаях из десяти не только не получал от этого никакой выгоды, но приобретал нешуточные хлопоты на свой хребет!
Ирландские революционеры, боровшиеся за независимость Ирландии от британцев, в начале двадцатого столетия существовали на полном пансионе Германии (не из симпатий к кайзеру, а потому что деньги на революцию гораздо проще вымогать у того, кто является главным конкурентом силы, против которой ты борешься). Немцы вбухали кучу денег и оружия, передав то и другое господам вроде де Валера.
Стратегический итог? Кое-кого из ирландских революционеров англичане сумели-таки поймать и повесить, но остальные все же создали независимую Ирландскую республику и заняли в ней неплохие посты. Никто не поминает недобрым словом отцов-основателей республики за шашни с немцами, наоборот, им поставили памятники и регулярно возлагают к их подножиям цветы. Что до немцев — они от своих ухлопанных на ирландскую революцию немалых денежек по большому счёту отдачи не получили ни на пфенниг — ни в первую мировую, ни во вторую… Спрашивается, кто кого использовал?
Аналогичная картина — в Польше. Юзеф Пилсудский, будущий маршал, создавал свои легионы при серьёзной немецкой, австрийской и даже японской финансовой помощи. Однако ни одна означенная нация выгоды от подобных капиталовложений не получила. Пилсудский, насколько ему удавалось, удерживал свои легионы от ведения военных действий на стороне Германии — за что немцы в конце концов, разобравшись, что их дурят, засадили его в тюрьму в Мариенбурге. Но тут случилась революция в Германии. Хорошо вооруженные и экипированные легионы в одночасье окружили и разоружили немецкие части, отобрали все военное имущество вплоть до последней полевой кухни и велели скорым шагом убираться «нах фатерланд». Пилсудский получил независимое польское государство, а немцы вкупе с остальными компаньонами по инвестициям в Пилсудского — шиш с маслом.
Проделайте эксперимент, если не боитесь получить по шее. Поезжайте в Польшу, выйдите в людное место к одному из памятников Пилсудскому и начните орать, что Пилсудский — изменник и немецкий шпион. Кому любопытно, как это будет по-польски, извольте: «Маршалек Пилсудски — здрайца и шпиг немецки!» Но предупреждаю по-дружески: не увлекайтесь, крикнете разок — и ноги в руки, иначе так накостыляют…
Генералу Франко немцы передали уйму военной техники и денег, помогали войсками. А кончилось все тем, что Франко, придя к власти, преспокойно укреплял государство, и не подумав ввязываться в тевтонские авантюры, как его к этому ни склоняли. Отделался посылкой на Восточный фронт одной-единственной дивизии — и благополучно Гитлера пережил чуть ли не на сорок лет, оставаясь у власти. А что получили немцы, вкладывая денежки в индийца Субха Чандра Боса, в афганских племенных вождей и в арабских шейхов? Всю ту же фигу с маслом.
Создается впечатление, что германцев использовали в качестве дойной коровы все, кому не лень. Всякий, кто хотел где-нибудь устроить революцию, колонизаторов свергнуть, прийти к власти, не особенно и раздумывая, брал под мышку немаленький пустой мешок и говорил соратникам:
— Пошли к немцам. Эти дадут…
И ведь давали, колбасники! Всем и каждому, направо и налево. И выгоды от этого чудовищного по масштабам перевода денег не получили ни на копеечку!
По большому счёту Ленин поступил с немцами гениальнейше. Кинул их грандиознейше. Сколько бы там большевики ни отправили в Германию по Брестскому миру «яйца, млека, сала», сколько бы денег ни переслали, это была не более чем тактическая уступка, проигрыш пешки за ферзя. Потому что в самом скором времени уже в Германии под вдумчивым большевистским руководством грянула революция. И то, что большевики её в конце концов проиграли, — не более чем историческая случайность. Могли ведь и выиграть. Серьёзно, могли. Вот и получается, что Ленин с компанией не были ни «шпионами», ни «агентами». Они просто-напросто на германские деньги прикупили хороший острый колун, которым чуть погодя и ахнули по башке саму же Германию — как пишут в милицейских протоколах, с заранее обдуманным намерением…
Вот вам и вся правда о «германском золоте». Характерно, что меньшевик Церетели это понимал еще в семнадцатом году лучше иных сегодняшних критиканов. Так и писал: «Чтобы воспользоваться услугами германского правительства для проезда в революционную Россию, Ленин не имел никакой надобности принимать на себя обязательство сотрудничества с германским штабом. Он хорошо знал мотивы, диктовавшие германскому штабу действия, направленные к облегчению возвращения в Россию эмигрантов-пораженцев, работа которых, по мнению этого штаба, могла только дезорганизовать военные силы России. И он открыто использовал расчеты внешнего врага, считая и заявляя, что более верными окажутся его собственные расчеты, согласно которым большевистская организация в России послужит стимулом аналогичной революции в самой Германии и других воюющих странах и приведет к поражению в этих странах установленного порядка и к социальной революции».