Страница 12 из 16
К тому же за годы его отсутствия, с 1252-го по 1263-й, на Северо-Востоке произошел как раз тот политический переворот, который Андрей Ярославич изо всех сил хотел не допустить. История необратима. Всего за десять лет Русь изменилась до неузнаваемости, князю Андрею на ней уже не было места. Князя уважали за прошлое, но реальной власти у него было очень мало. Повернуть историю вспять, создать общую коалицию против монголов он не может.
Пережив свою эпоху, князь Андрей умер в 1276 году.
В 1277 году престол великого князя перешел к сыну Александра, Дмитрию Переяславскому. Но через 4 года другой сын Александра, Андрей, выпросил в Орде ярлык (как тут не вспомнить о примере родителей?). Началась новая междуусобица. В 1281–1282 годах приведенные Андреем монгольские рати опустошили многие районы Северо-Востока. В 1293 году он (с четвертой попытки) добился своего — то есть великого княжения. Приведенная им в 1293 году Дюденева рать вошла в историю Руси так же, как Неврюева орда.
Вообще же с 1275 по 1300 год на Северо-Восточную Русь татары обрушивались 15 раз. И всякий раз их звал кто-нибудь из князей.
В ходе междуусобных войн и монгольских погромов роль старых, много раз разгромленных городов все падает и падает, а поднимаются Москва и Тверь. Вместе со своим городом поднимается и младший сын Александра Невского, Даниил Московский. В первой половине XIV века дань для татар собирает его сын и внук Александра Батыговича Невского, знаменитый Иван Калита. Это о нем писал Наум Коржавин в стихах, вынесенных в эпиграф.
Иван Калита тоже писал доносы на братьев, губил близких родственников и наводил на Русь монгольские орды — в этой семье были своеобразные традиции.
Благодаря и этим поступкам на престоле будущих московских великих князей, потом царей, остаются сидеть потомки именно Александра Невского. А что удивительного? После 1262 года Орда прекрасно знала, на какую линию княжеского рода очень даже можно положиться.
Глава 4. СТАНОВЛЕНИЕ МОСКОВИИ XIV–XV ВЕКОВ
Никто не виноват в том, что родился рабом… Но раб, целующий плетку и призывающий благословения на хозяина, уже не просто раб, а совершенно отвратительный и вызывающий законное чувство омерзения холуй и хам.
Шляхетство Западной Руси собиралось на съезды-сеймы для решения важных вопросов. На эти сеймы не приглашались князья, чьи владения не входили в Великое княжество Литовское, — по понятным причинам. Но вот в 1303 году князья Северо-Востока проводят свой общий сейм. Как свидетельствует Н.М. Карамзин, «в сих Княжеских съездах не участвовали ни Рязанские, ни Смоленские, ни другие Владетели. Нашествие монголов уничтожило и последние связи между разными частями нашего отечества: Великий Князь, не удержав господства над собственными Уделами Владимирскими, мог ли вмешиваться в дела иных областей и быть — ежели бы и хотел — душею общего согласия, порядка, справедливости?»[17]
Не будем вспоминать, что Великому князю Литовскому «почему-то» удается и удерживать господство над своими уделами, и быть «душею общего согласия» в своих пределах.
Не будем даже фиксировать лишний раз внимание читателя на том, что Н.М. Карамзин сознательно делает вид, будто, помимо Великого князя Владимирского, нет в это время на Руси владыки с таким же титулом, и всех, кроме рязанского и смоленского князей, именует эдак общо: «другие Владетели».
Заметим лишь, что пока Северо-Восток полностью сохраняет свою репутацию дикого, изолированного от всех, малоинтересного кому-либо захолустья.
Кстати, не очень понятно и обратное: считают ли на Северо-Востоке западных русских сородичами? «Южные области России… Быв некогда лучшим ее достоянием, с половины XIII века сделались чужды для нашего северного отечества (для нашего! — А.Б.), коего жители брали столь мало участия в судьбе Киевлян, Волынян, Галичан, что Летописцы Новгородские и Суздальские не говорят об ней почти ни слова», — свидетельствует Карамзин[18].
И о более поздних временах: «…Шайки Литовских разбойников злодействовали в пределах Торжка. За что Великий Князь приказал своим Воеводам сжечь в соседней Литве несколько городов: Рясну, Осевен и другие, принадлежавшие некогда к Полоцкому Княжению»[19].
То есть в ходе войны с Литвой Иван III велит обращаться с жителями Полоцкой земли как с врагами, несущими круговую поруку с теми, кто разорял Московию. Отметим это: нет уверенности в том, что Запад и Восток Руси признают друг друга единым народом. Утверждать это с уверенностью трудно, но предположить мы просто обязаны.
На самом же Северо-Востоке Московское княжество еще в начале XIV века — одно из самых незначительных. Включает оно только два города — Москву и Звенигород и земли вокруг них. Правят в Москве князья из младшей линии наследников Александра Невского — то есть князья, не имеющие права стать Великими князьями. Что же такое Москва? Так, захолустное владение малоизвестных, ничем не примечательных владык сугубо местного разлива.
Только при внуке Александра Батыговича Невского, Иване Калите (1325–1340), начинается возвышение Москвы, рост его престижа и значения. К концу XIV столетия, к Куликовской битве Московское княжество оказывается вдруг лидером всего Северо-Востока и начинает играть исключительную роль в истории всей Руси.
Возникает естественнейший вопрос: а что же привело Московское княжество к лидерству, а потом и к могуществу? Почему именно это княжество стало так успешно «собирать» русские земли и стало центром будущей Российской империи?
Действительно, почему «столицей нашей родины» стала Москва, а не Тверь, не Ростов и не Рязань? Какие качества именно московских князей или свойства территории их государства сделали так, что именно Москва собирала русские земли, а не Тверь и не Рязань?
Классический ответ состоит в том, что Новгород, Казань, Киев, даже Рязань лежат на окраинах страны. А Москва лежит в центре, и отсюда собирать земли куда удобнее: во все концы России расстояние примерно одинаковое.
Но и тогда возникают недоуменные вопросы: ведь Ростов, Тверь, Владимир, Суздаль, Калуга, Боровск, Серпухов находятся совсем недалеко от Москвы, в том же самом «центре», что и она сама. Почему не могучая Тверь? Почему не древний Ростов? Чем хуже Москвы Серпухов?
А может, это вообще не очень важно, какой город стал столицей: Тверь, Ростов или Москва? Может быть, гораздо важнее, КТО сидит в том или ином городе? Андрей Боголюбский правил из маленького Боголюбова. Александр Батыгович сидел не в Москве, а в Переяславле, его потомки — во Владимире. Собирателями земель стали вовсе не некие «московские князья», а потомки Александра Батыговича, генетические потомки Ярослава Всеволодовича и духовные — Батыги Джучиевича. Где бы они ни находились.
Опершись на монголов, использовав их как орудие, Александр Батыгович сразу получил три важнейших результата.
1. Остановил развитие городов.
События почти одного времени — колокольный звон над Тверью и Ростовом (1264) и набат в Креси в 1300 году. Вот последствия — разные. Во Фландрии горожане вышли на историческую арену, громко заявили о себе. На Северо-Восточной Руси «…городское самоуправление почти полностью ликвидировано монголо-татарами», — всерьез пишет И. Ионов. Кем-кем, почтенный Игорь Николаевич?! Уточните, пожалуйста, кем?![20]
2. Сумел сделать монголов гарантом своей собственной власти.
После всех изветов и вранья Александра и его детей Орда прекрасно знала, что уж на кого-кого, а на эту линию княжеского рода очень даже можно положиться.
17
Карамзин М.Н. История государства Российского. Т. IV. М., 1995. С. 95.
18
Карамзин М.Н. История государства Российского. С. 122–123.
19
Там же. С. 140.
20
Ионов И.Н. Российская цивилизация. М., 1998. С. 81.