Страница 72 из 72
Песок на обочине был грязен, усыпан окурками и усеян плевками, оставленными тысячами пережидающих проходящие электрички путешественников. Но, не думая о гигиене, воющая медуза-горгона принялась горстями сыпать его на голову. Что, в конечном итоге принесло результат. Не знаю уж, шайтан или Аллах уберегли её от шквала пуль но, ей удалось не только потушить огонь, но и остаться в живых.
Всё это я наблюдала, выбравшись из салона, и мышкой юркнув под днище. Несомненно, был риск, что продырявленный во многих местах бензобак, взорвётся. Однако в служившей мишенью кабине оставаться я не пожелала чисто инстинктивно.
Боевики отстреливалась но, поскольку неожиданность и численное преимущество были явно на стороне атакующих, вскоре всё кончилось. Арабка, как и я, мудро вжавшаяся носом в придорожную пыль, осторожно подняла голову и встретилась со мной взглядом. Нехорошее предчувствие закралось в душу и, обдирая и без того изрядно саднящую спину, я полезла из-под машины. Всё так же, уставившись мне в глаза, та вытащила дистанционник и, протянула руку в мою сторону.
В тот момент весь мир для меня сузился до размеров маленькой чёрной коробочки. Не беспокоясь, что могу заработать пулю, я встала на четвереньки. Наручники отнимали драгоценные доли секунды и, оттолкнувшись ладонями, я прыгнула вперёд словно заяц. Салифа же вдруг сильно дёрнулась и вновь распласталась на песке. Не в силах поверить, что чудом избежала гибели, я посмотрела вверх, и обнаружила стоявшего над убитой человека в камуфляже и вязаной маске-шапочке. Ствол его пистолета дымился и, честное слово, запах пороха, показался приятнее ароматов самой изысканной французской парфюмерии. Бессильно повалившись на залитый кровью и усеянный гильзами асфальт, я закрыла лицо руками и заревела в три ручья.
После десятиминутной бойни спаслись только я да один абрек из первой машины. Сидевший на заднем сидении, он был контужен пролетевшей мимо гранатой. С головы содрало клок кожи, вместе с волосами, но зато, упав на пол кабины, и придавленный убитым товарищем, он ухитрился остаться в живых. Я же оказалась единственной, не получившей ни царапины. А наручники на запястьях очень способствовали тому, что не пристрелили в горячке боя.
Впрочем, цветов и оркестра, а так же заботливой реанимационной бригады тоже не наблюдалось. Тихо стонавшего раненого, словно набитый мокрой ватой тюк, кинули на пол подъехавшего автобуса. Меня так же бесцеремонно запихнули внутрь, толчком направив в сторону сиденья.
Личины нападавшие так и не сняли. На многозначительно поднятые вверх руки и недвусмысленное позвякивание браслетами, естественно, никто не обратил внимания, и я предпочла не высовываться. Слаженность действий и то, что все были одеты в одинаковую форму, априори заставило причислить их к "своим". Но, немного поразмыслив, пришла к выводу, что лично мне смерть Салифы и остальных людей Саид-Керима только навредила.
Мальчишка-то неизвестно где. Михаил по-прежнему томится в застенках на неведомом острове. Я же, похоже, в очередной раз ухитрилась попасть "из огня да в полымя".
Слава Боку, люди в масках, быстро и деловито расправившиеся с десантом из Эмиратов, оказались самым настоящим спецназом, а не частной охранной структурой.
Так и не сняв кандалы, меня с рук на руки передали конвоирам. Те отвели в камеру, и оставили в одиночке скучать до утра. Мысленно посетовав на судьбу, я, в который раз, улеглась на нары и, накрывшись с головой тонким колючим одеялом, попыталась заснуть. Усилий, кстати, почти не потребовалось.
Зато возбуждённая нервная система откликнулась на пережитый стресс весьма адекватно: всю ночь снились кошмары. Салифа успевала нажать адскую кнопку и моя бедная бестолковка кубарем катилась по заплёванной, пропитанной кровью и пахнущей бензином и дизтопливом обочине. В стремительном круговороте я то и дело ухитрялась заметить собственный труп. Над изуродованными останками того, что совсем недавно называлось Мери Райн, стоял арабский боевик с ободранным скальпом, и остервенело всаживал пулю за пулей в бездыханную грудь.
В общем, лязг засова и зычный голос тюремного надзирателя встретила с явным облегчением. Койку традиционно пристегнули к стене и, промаявшись три часа и, с на удивление зверским аппетитом, смолов немудрёный зэковский завтрак, наконец, дождалась вызова на допрос.
- Итак? - Едва уселась на стул, начал мужчина в штатском. - Фамилия, имя, год рождения, место жительства?
Набрав полную грудь воздуха и, на мгновенье задумавшись, дабы привести в порядок разбегающиеся подобно тараканам мысли, я начала:
- Меня зовут Мери Райн. Я - гражданка Соединённых Штатов Америки. В Москве проживаю... - Тут назвала наш с Мишкой адрес. - Чуть больше двух месяцев назад мой муж, офицер службы внутренних расследований Михаил Иглов отправился в командировку в Грозный. В поставленную задачу входило выяснение обстоятельств участившегося исчезновения лиц среднего командного состава...
Сидящий напротив человек слушал, открыв рот. Когда же сообщила несколько фамилий, запавших в память ещё со времён работы в команде со Стивом и Нэшем, он поспешно снял трубку и, срывающимся голосом спросил разрешения зайти к руководству.
Удивление было столь велико, что служака даже забыл вызвать конвой и, закрыв меня в кабинете, умчался докладывать начальству.
Ничтоже сумяшеся, я налила из графина воды и, выпив, взялась за телефон, собираясь позвонить Элке. Мелькнувшую было мысль о, мягко говоря, неразумности подобных действий, подавила в зародыше. Глупо секретничать, коль уж назвалась и поведала о главном.
Набрав номер подруги и, услышав такой знакомый и милый голос, завопила, что есть мочи:
- Элка, привет! Я в Москве!
За этим мирным занятием, беседующую о своём, о женском, меня и застали убежавший сломя голову дознаватель и хорошо знакомый пожилой человек, что категорически советовал не лезть в это дело.
- Надо было взять с тебя подписку о невыезде. - Крякнул вновьприбывший.
Но, по смеющимся глазам поняла, что ФСБшник доволен.
- Чревато международными осложнениями. - Хмыкнула я, и спохватившись, попрощалась. - Ладно, Эл, потом перезвоню.
- В крайнем случае, депортировать, и объявить персоной нон грата. - Не сдавался он.
Я аккуратно положила трубку на рычаг и невинным голосом поинтересовалась:
- Вы полагаете, что-то бы изменилось?
Вот, пожалуй, и всё. Неделю я провела под домашним арестом, таская на лестничную клетку чай и пирожки. Ибо ребята из внешнего наблюдения наотрез отказывались переступить порог, ссылаясь на инструкции.
За успешно проведённую операцию высокий чин получил орден и удостоился личной благодарности президента России. Мишке дали медаль и отправили в трёхмесячный отпуск для поправки здоровья.
Я же просто тихо радовалась тому, что избежала пули.
Сейчас, сидя на балконе отеля в Майами, всерьёз подумываю предложить мужу уволиться из его загадочного ведомства. При умелом размещении, денег счастливого Саид-Керима, получившего непутёвого джигита целым и невредимым, хватит на долгую и вполне достойную жизнь.
И, к тому же, иногда можно заниматься модельным бизнесом. Ведь красота, чьё предназначение, как известно, спасти мир, ВЕЧНА.
Минск. 8 - 25 ноября 2005 г.
4 - 20 декабря 2005г.