Страница 15 из 34
— Сумасшедший! — недоумевают москвичи. Вслед за мальчишкой выскакивает баба и тоже в корчах исчезает.
Загадка объясняется тотчас же. Мимо вагонов идет непреклонный страж в кавалерийской шинели до пят и раздраженно бормочет:
— Вот чертовы бабы!
Потом обращается к пассажирам:
— Граждане! Не нарушайте правил. Не покупайте у вагона. Вон — лавка!
Пассажиры устремляются в погоню за нежинскими огурцами и покупают их без нарушения правил и с нарушением таковых.
Около часу дня, с опозданием часа на два, показывается из-за дарницких лесов Днепр, поезд входит на заштопанный после взрывов железнодорожный мост, тянется высоко над мутными волнами, и на том берегу разворачивается в зелени на горах самый красивый город в России — Киев.
Под обрывами разбегаются заржавевшие пути. Начинают тянуться бесконечные и побитые в трепке войны составы классные и товарные. Мелькает смутная стертая надпись на паровозе «Пролетар.......
Пробегает здание, и на нем надпись — «Киiв II».
Комментарии. В. И. Лосев
Путевые заметки
Впервые — Накануне. 1923. 25 мая. С подписью: «Михаил Булгаков». Датирован: «апрель».
Печатается по тексту газеты «Накануне».
Булгаков долго собирался навестить родной город, но жизненные обстоятельства не позволяли это сделать. Не смог он даже поехать на похороны матери в феврале 1922 г. (голод, и не было ни копейки денег). К сожалению, не сохранилось его письмо в Киев на смерть матери, но Надежда Афанасьевна запомнила этот текст и вкратце пересказала его. Вот ее пересказ: «Следующее письмо написано было М. А. сестре Надежде из Москвы в Киев в феврале 1922 г. — после смерти матери Варвары Михайловны. Она умерла в ночь на 1 февраля 1922 г. от тифа... М. А. смертью матери был потрясен. Письмо его — вылитая в словах скорбь: обращаясь к матери на Ты (с большой буквы), он пишет ей о том, чем она была в жизни детей; пишет о необходимости сохранить дружбу всех детей во имя памяти матери...»
О сохранении семейного очага и дружбы всех детей Булгаков писал и сестре Вере 23 января 1923 г. Вот некоторые выдержки из этого письма: «Я очень обрадовался, узнав, что ты в Киеве... Моя мечта, чтобы наши все осели бы, наконец, на прочных гнездах в Москве и в Киеве.
Я думаю, что ты и Леля, вместе и дружно, могли бы наладить жизнь в том углу, где мама налаживала ее... С печалью я каждый раз думаю о Коле и Ване, о том, что сейчас мы никто не можем ничем облегчить им жизнь. С большой печалью я думаю о смерти матери... Мое единственное желание, чтобы твой приезд... связал бы киевлян. Вот почему я так обрадовался, прочитав слова „дружной семьей". Это всем нам — самое главное. Право, миг доброй воли, и вы зажили бы прекрасно. Я сужу по себе: после этих лет тяжелых испытаний я больше всего ценю покой. Мне так хотелось бы быть среди своих. Ничего не поделаешь. Здесь в Москве, в условиях неизмеримо более трудных, чем у вас, я все же думаю пустить жизнь в нормальное русло... Моя большая просьба к тебе: живите дружно в память мамы.
Я очень много работаю и смертельно устаю. Может быть, весной мне удастся ненадолго съездить в Киев... Если ты обживешься в Киеве, посоветуйся с Иваном Павловичем и Варварой, нельзя ли что-нибудь сделать, чтобы сохранить мамин участок в Буче. Смертельно мне будет жаль, если пропадет он...»
И вот весной, в апреле, Булгаков, как и обещал сестре, едет в родной город... С газетой «Накануне» он договорился, что напишет очерк о своем пребывании в Киеве. «Путевые заметки» — это начало большого очерка, которое он отправил в газету из Киева.
Киев-город
ЭКСКУРС В ОБЛАСТЬ ИСТОРИИ
Весной зацветали белым цветом сады, одевался в зелень Царский сад, солнце ломилось во все окна, зажигало в них пожары. А Днепр! А закаты! А Выдубецкий монастырь на склонах! Зеленое море уступами сбегало к разноцветному ласковому Днепру. Черно-синие густые ночи над водой, электрический крест Св. Владимира, висящий в высоте...
Словом, город прекрасный, город счастливый. Мать городов русских.
Но это были времена легендарные, те времена, когда в садах самого прекрасного города нашей Родины жило беспечальное, юное поколение. Тогда-то в сердцах у этого поколения родилась уверенность, что вся жизнь пройдет в белом цвете, тихо, спокойно, зори, закаты, Днепр, Крещатик, солнечные улицы летом, а зимой не холодный, не жесткий, крупный ласковый снег...
...И вышло совершенно наоборот.
Легендарные времена оборвались, и внезапно, и грозно наступила история. Я совершенно точно могу указать момент ее появления: это было в 10 час. утра 2-го марта 1917 года, когда в Киев пришла телеграмма, подписанная двумя загадочными словами:
«Депутат Бубликов[1]».
Ни один человек в Киеве, за это я ручаюсь, не знал, что должны были обозначать эти таинственные 15 букв, но знаю одно: ими история подала Киеву сигнал к началу. И началось, и продолжалось в течение четырех лет. Что за это время происходило в знаменитом городе, никакому описанию не поддается. Будто уэллсовская атомистическая бомба лопнула под могилами Аскольда и Дира, и в течение 1000 дней гремело, и клокотало, и полыхало пламенем не только в самом Киеве, но и в его пригородах, и в дачных его местах окружности на 20 верст радиусом.
Когда небесный гром (ведь и небесному терпению есть предел) убьет всех до единого современных писателей и явится лет через 50 новый, настоящий Лев Толстой, будет создана изумительная книга о великих боях в Киеве. Наживутся тогда книгоиздатели на грандиозном памятнике 1917—1920 годам.
Пока что можно сказать одно: по счету киевлян, у них было 18 переворотов[2]. Некоторые из теплушечных мемуаристов насчитали их 12; я точно могу сообщить, что их было 14, причем 10 из них я лично пережил.
В Киеве не было только греков. Не попали они в Киев случайно, потому что умное начальство их спешно увело из Одессы. Последнее их слово было русское слово:
— Вата!
Я их искренно поздравляю, что они не пришли в Киев. Там бы их ожидала еще худшая вата. Нет никаких сомнений, что их выкинули бы вон. Достаточно припомнить: немцы, железные немцы в тазах на головах, явились в Киев с фельдмаршалом Эйхгорном[3] и великолепными, туго завязанными обозными фурами. Уехали они без фельдмаршала и без фур, и даже без пулеметов. Все отняли у них разъяренные крестьяне.
Рекорд побил знаменитый бухгалтер, впоследствии служащий союза городов Семен Васильич Петлюра. Четыре раза он являлся в Киев, и четыре раза его выгоняли. Самыми последними, под занавес, приехали зачем-то польские паны (явление XIV-ое) с французскими дальнобойными пушками.
Полтора месяца они гуляли по Киеву. Искушенные опытом киевляне, посмотрев на толстые пушки и малиновые выпушки, уверенно сказали:
— Большевики опять будут скоро.
И все сбылось как по писаному. На переломе второго месяца среди совершенно безоблачного неба советская конница грубо и буденно заехала куда-то, куда не нужно, и паны в течение нескольких часов оставили заколдованный город. Но тут следует сделать маленькую оговорку. Все, кто раньше делали визит в Киев, уходили из него по-хорошему, ограничиваясь относительно безвредной шестидюймовой стрельбой по Киеву со святошинских позиций. Наши же европеизированные кузены вздумали щегольнуть своими подрывными средствами и разбили три моста через Днепр, причем Цепной — вдребезги.
И посейчас из воды вместо великолепного сооружения — гордости Киева, торчат только серые унылые быки. А, поляки, поляки... Аи, яй, яй!..
Спасибо сердечное скажет вам русский народ.
1
Депутат Бубликов. — Бубликов Александр Александрович (1875—1941), инженер, член IV Государственной Думы, масон, сыгравший зловещую роль в свержении самодержавия в России, был членом делегации Временного правительства, арестовавшей императора Николая II в Могилеве 8 марта 1917 г. (подробнее см.: Кобылий В. Анатомия измены. СПб., 1998. С. 268—332). Бубликов первым информировал железнодорожников о свержении самодержавия. Его телеграмма была опубликована в «Киевской мысли» 3 марта 1917 г.
Следует отметить, что Булгаков каким-то особым чутьем почувствовал, что в России с этого момента начались катастрофические события. Подавляющее большинство российской интеллигенции приветствовало падение самодержавия.
2
...по счету киевлян, у них было 18 переворотов. — Н. А. Земская составила интереснейший документ, который озаглавила так: «Хронология смены власти в Киеве в период 1917—1920 гг. Материалы для комментария к семейной переписке и к роману „Белая гвардия"». Документ этот сохранился в архиве писателя (НИОР РГБ, ф. 562, к. 61, ед. хр. 6). Конечно, это не результат научного изыскания, но прелесть его состоит именно в специфичности и оригинальности. Текст «Хронологии...» приводится полностью.
«1) Март 1917 г. — Образован Совет рабочих депутатов с преобладанием меньшевиков, эсеров и бундовцев.
2) Сентябрь 1917 г. Руководящая роль в Совете рабочих депутатов перешла к большевикам. Октябрь 1917 г. 28/10 взят Арсенал, оружие переходит в руки рабочих. 29—30 октября осада юнкерских училищ («Они развалились в грохоте солдат ской стрельбы»... «Белая гвардия», гл. IV).
3) Ноябрь 11 — 13 — 17 года. Войска Временного правительства были разгромлены.
4) Ноябрь 29 — 17 года. Власть захватила Центральная Украинская Рада.
5) Январь — 28 — 1918 года. Рабочие подняли восстание, продолжавшееся шесть дней и жестоко подавленное войсками Центр. Украин. Рады.
6) Февраль — 8 — 1918 года. В Киев вошли советские войска, и была установлена советская власть. Рада бежала в Житомир.
7) Февраль 12 — 18 г. Правительство Советской Украины переехало из Харькова в Киев. Рада обратилась за помощью к оккупационным войскам.
8) Март 1 — 18 г. Киев был захвачен германскими оккупационными войсками, восстановившими власть Центр. Украин. Рады.
9) Апрель 29 — 18 г. Немецкие оккупанты поставили у власти своего ставленника — гетмана Павло Скоропадского. Выборы гетмана происходили в здании Киевского цирка (комедийность этой ситуации подчеркивает Мих. Булгаков. — «Белая гвардия», гл. 2-я и 4-я).
10) Декабрь 1918 г. Под напором красных частей немцы очищают Украину. На Киев наступают петлюровские войска. Гетман бежит из Киева в ночь с 13-го на 14-ое декабря. В Киев входят петлюровцы. Власть захватила т. н. Директория (Петлюра — ставленник украинских буржуазных националистов при поддержке Антанты). На Украине — волна еврейских погромов.
11) Февраль 6 — 1919 г. Войска Директории были выбиты из Киева частями Красной Армии. Украин. красными частями командует Ник. Щорс.
12) С 6-го февраля по 31-ое августа 1919 года в Киеве Советская власть.
13) 31.VIII — 19 г. В Киев врываются деникинцы (части ген. Бредова). Белые занимают Киев по 16 декабря 1919 г.
14) 16.ХII — 1919 по 6 мая 1920 г. в Киеве Советская власть.
15) Май 6 — 1920 г. Киев занят поляками (белополяками).
16) Июнь 11 — 1920 г. Белополяки выбиты из Киева войсками Буденного, Ворошилова и др. С этого времени в Киеве прочно установилась Советская власть. Весь этот период от разился в переписке Над. Афан. Булгаковой-Земской с семьей (гл. обр. письма матери, Мих. Афан. и младшей сестры Елены Афан.)».
Разумеется, хронология эта имеет и неточности, и повторы, и кое-какие пропуски, но ясно показывает, что Булгаков схватил в «Белой гвардии» лишь небольшую часть эпопеи...
3
...с фельдмаршалом Эйхгорном... — Герман фон Эйхгорн (1848—1918), германский военачальник, генерал-фельдмаршал. Командовал крупными воинскими соединениями, с конца марта 1918 г. — командующий группой армий «Киев». Убит 30 июля 1918 г. левым эсером Борисом Донским по приговору этой партии.