Обнаженный бизнес

Тем не менее мы были полны уверенности. В соответствии с нашим планом мы могли выплатить все долги к 2010 году. К началу 2009 года, по нашим данным, Virgin Bank потеряет 300 миллионов фунтов стерлингов; в 2010 году банк всё ещё будет терпеть убытки, а после 2011 года он начнёт получать прибыль. Это было огромным риском для всех наших инвесторов и для меня лично. Средняя норма доходности бизнесов Virgin составляет 30 %. Здесь же возврат денежных средств будет вдвое меньше, несмотря на огромные вложения. Я вступил на незнакомую мне территорию. Стивен и Гордон постоянно обсуждали со мной текущую ситуацию, и мы взвешивали риски, грозившие нашей группе. Но все мы сходились на том, что нужно упорно продолжать начатое.

Нам пришлось провести много презентаций для нашего консорциума, чтобы держать их в курсе дела. Затем Джейн-Энн выступила с презентацией перед Мартином Хью из Toscafund. В связи с растущей стоимостью привлечения ресурсов она поинтересовалась, есть ли необходимость в сокращении штата сотрудников. Мартин категорично заявил, что мы сохраним все рабочие места, пока бизнес снова не встанет на ноги. Он совсем не хотел, чтобы массовое сокращение штата негативно отразилось на работе банка. Как и большинство действительно успешных людей, которых я встречал, Мартин был больше заинтересован в том, чтобы сделать всё надлежащим образом и не искал наживы.

Каждый вечер в 18:00 команда Virgin собиралась на конференцию, которую проводили Стивен и Гордон. Нашей задачей было обсудить насущные вопросы и принять единогласное решение о наших последующих шагах. Мы придерживались коллегиального подхода, прислушивались к мудрым советам опытных банкиров, каждый из которых был профессионалом в области поглощения компаний. Никто другой не мог похвастать такой сокровищницей знаний, и я был очень горд тем, что Virgin способна привлечь первоклассных специалистов. В бизнесе такая поддержка команды на удивление большая редкость.

Wilbur Ross ставил непростые задачи. Много раз Джейн-Энн приходилось засиживаться на работе допоздна, пока руководство банка третировало её своими просьбами спрогнозировать все возможные наихудшие сценарии. Моя позиция в бизнесе – всегда защищать свои тылы; а это было самым крупным и рискованным предприятием Virgin. Wilbur больше интересовался тем, что он может потерять, чем тем, что он может выиграть. В крупных сделках, подобных этой, когда речь идёт о миллиардах фунтов стерлингов, успех главным образом зависит от умения распознать свои слабые стороны и подстраховаться, а не от того, чтобы сделать ставку на свои сильные стороны. В Wilbur хотели удостовериться в том, что мы готовы к любому повороту событий. Мы убедили их в этом. Сэр Брайан, FSA и Банк Англии согласились с ним, назвав нас покупателем с наиболее привлекательным предложением в этом тендере.

Инвесторы хеджевых фондов, как основные игроки на курсах акций, приходили в ярость от одной только мысли о том, что мы можем выиграть тендер. По мере того как приближалось Рождество, последствия ипотечного кризиса становились всё ощутимее. Крупнейшие банки Лондонского Сити стали заявлять о своих проблемах, вызванных отсутствием ликвидности. В то время как наши линии кредитования по программе Королевского банка Шотландии и их партнёрами были всё ещё доступны, стоимость этого финансирования становилась всё более высокой для нас. Мы проанализировали цифры и единогласно согласились с тем, что брать деньги в кредит становится слишком дорого. Нам это уже было невыгодно, и мы стали думать о том, как обойтись без этого кредита. К тому времени на сцену вышел Банк Англии и правительство, которые предложили победителю тендера поддержку в форме «гарантированных государственных облигаций». Эти облигации выпускаются правительством и выкупаются им по рыночной цене. Все участники тендера получали шанс на финансирование, поэтому каждое предложение должно было рассматриваться в высшей степени объективно.

Безусловно, это должно было ослабить давление на нас, потому что мы были уверены в том, что наше предложение досконально проработано.

При этом мы могли столкнуться со строгими ограничениями со стороны антимонопольного комитета Европейского союза. Если бы мы получили облигации от правительства, у нас появилось бы преимущество перед коммерческими банками и наша деятельность непременно была бы ограничена до возврата этих займов. Это было справедливо и не вызывало у нас вопросов. Правительство заявило, что дивидендов не будет до тех пор, пока налогоплательщики Великобритании не получат свои деньги обратно. Единственно разумное решение: Virgin должна была расплатиться по всем долгам перед налогоплательщиками, прежде чем мы смогли бы требовать хоть что-то от них.

Наша команда с нетерпением ожидала, когда Goldman Sachs представит своё инвестиционное предложение, а я в это время направлялся в Китай. Это была дипломатическая поездка на высшем уровне, я ехал вместе с крупнейшими бизнесменами Великобритании и премьер-министром Гордоном Брауном.

Наш рейс был задержан из-за аварийной посадки «Боинга 777» авиакомпании British Airways в аэропорту «Хитроу». В то время как самолёт шёл на посадку, оба двигателя потеряли тягу, но благодаря первоклассному мастерству пилота самолёт совершил аварийную посадку на поле рядом со взлётно-посадочной полосой, в результате никто не пострадал. Хоть у нас с BA и не самые лучшие отношения, следует отдать им должное: у них первоклассные экипажи. Весь наш полёт мы были под впечатлением от того, каких невероятных усилий стоило командиру корабля и его старшему помощнику спасение человеческих жизней.

По прибытии в Пекин я позвонил Джейн-Энн Гадхиа и поинтересовался, не пришёл ли ещё пакет документов от Goldman Sachs.

– Да. Только что пришёл.

– Хорошо, – сказал я.

– Что произошло во время полёта?

– О чём ты?

– По всем телеканалам сообщают, что вы с Гордоном Брауном вели приватную беседу о Northern Rock.

– Ха-ха.

– Нет. Не «ха-ха». Что это за фокусы?

Последовала долгая пауза.

– Джейн-Энн, скажи мне, что ты шутишь.

– Посмотри новости, – сказала она.

В хвосте самолёта летели сорок журналистов, один из которых был пиарщиком противников нашего консорциума. Гордон Браун проходил мимо, чтобы поговорить с ними, и остановился в проходе салона, чтобы сказать мне то, что позже он сказал всем журналистам: в течение двадцати четырёх часов все участники тендера получат инвестиционное предложение банка Goldman Sachs.

Вот так. И не более того. Кто бы там что потом не говорил. Просто все сорок журналистов и группа управляющих хеджевыми фондами захотели представить это в таком свете!

После нашей поездки в Китай основным лейтмотивом новостей в британской прессе было надуманное «полюбовное соглашение» между мной и Гордоном Брауном. Стадное поведение британских медиа резко понизило наши шансы выиграть тендер. Появились даже карикатуры, изображавшие Гордона Брауна у меня в кармане, а меня – у него. Мы уже никогда не узнаем, было ли это злым умыслом или обычным недоразумением. Нам сказали, что премьер-министр и Министерство финансов всё ещё склонялись к сделке с частным инвестором, но, я думаю, «китайский эпизод» повлиял на их окончательное решение.

Средства массовой информации играли важную роль не только в освещении нашей поездки в Китай, но и на протяжении всей истории с Northern Rock. Во время кризиса Брайан Сэндерсон, который в настоящее время является председателем совета директоров Northern Rock (он занял эту должность после того, как Мэтт Ридли ушёл со своего поста), однажды рассказал Джейн-Энн, что в то время каждая газета назначила специального журналиста, который занимался исключительно этой историей и должен был каждый день готовить очередную статью, посвящённую этой теме. Что и создало весьма плодородную почву для сплетен и слухов!

Министерство финансов ещё и обострило ситуацию, введя прессу в курс событий. Джон Кингман, серый кардинал Министерства финансов, которому и было поручено командовать парадом, сообщил нашей команде о том, что какое бы решение ни было принято в итоге, правительство в любом случае будет считаться с мнением Роберта Пестона, редактора экономического отдела BBC. Пусть Роберт очень милый человек и хороший журналист, но нам казалось странным, что он всегда получал информацию о наших планах ещё до того, как мы её публично оглашали!