Страница 21 из 237
Совершенно иным становится аллигатор в воде. Здесь он очень ловко и проворно плавает и превращается в смелого хищника. Однако от человека аллигатор в большинстве случаев убегает даже и в воде. В Америке пастухи, когда загоняют стадо в реку на водопой или переправляют своих животных вплавь, обыкновенно отправляются сами вперед с дубинами, чтобы разогнать опасных хищников. Главную пищу аллигаторов составляют рыбы, для ловли которых они употребляют довольно оригинальный прием: собравшись целой стаей, они начинают очень сильно бить могучими хвостами по воде; совершенно ошеломленные рыбы в страхе начинают бросаться из стороны в сторону и, наконец, выпрыгивают из воды, где и попадают в пасть тому или другому аллигатору. Одюбон рассказывает, что аллигаторы иногда взбираются на стволы деревьев, наклонно стоящих, и там греются на солнечном припеке. При охоте на аллигаторов больше пользы приносит выстрел из дроби, чем пулей, что, впрочем, относится и к другим крокодилам. Но чаще их вылавливают сетями, а затем убивают топорами. Негры умеют очень ловко набрасывать на них петли, когда они приближаются к берегу. Аллигаторы легко выживают в неволе, и потому они чаше, чем другие крокодилы, встречаются в зверинцах.
Кайманы (Caiman), которые живут в тропической части Южной Америки, отличаются по внутреннему строению от аллигаторов лишь тем, что у них нет костной перегородки между ноздрями и, кроме того, у них не спина, а брюхо покрыто костным панцирем. Цвет кожи у них вообще черный с желтоватыми пятнами.
Черный кайман (Caiman niger), достигающий в длину 4 метра, очень многочислен в реках, озерах и болотах Гвианы, северной части Бразилии и во всем бассейне Амазонки. Ежегодно они предпринимают странствования: в дождливое время года подымаются вверх по рекам и поселяются на затопленных водой низинах, болотах и лужах.
В верховьях Амазонки, по словам одного натуралиста, они почти так же многочисленны, как некоторые лужи в наших странах бывают переполнены головастиками. С наступлением сухого времени года они перекочевывают обратно в реки.
Туземцы очень боятся черных кайманов, тогда как на других местных крокодилов очень мало обращают внимания. Действительно, это очень хищные и опасные животные и наносят мирным жителям огромный вред, постоянно истребляя домашних животных. Впрочем, для человека и крупного скота черный кайман безопасен, так как, по своей трусости, очень редко отваживается на нападения. Обычную пищу его составляют рыбы, а также и всякое не особенно крупное животное, которое попадается ему в воде и на берегу.
Шомбург рассказывает об одном интересном случае, которого он был свидетелем. Он видел, как на совершенно гладкой поверхности реки в одном месте вдруг стало заметно необыкновенно сильное волнение… Скоро из воды показался черный кайман, который держал в своей пасти другого каймана, более мелкого вида, кайкучи. Несчастный был схвачен поперек туловища и отчаянно барахтался, чтобы освободиться. Вскоре оба они исчезли в пучине, и только сильно пенящаяся поверхность показывала, что под водой происходит отчаянная борьба; так прошло несколько минут. Наконец, оба чудовища снова появились на поверхности, и отчаянная борьба продолжалась еще некоторое время, пока силы кайкучи окончательно не истощились, и тогда кайман пожрал свою добычу на соседней песчаной отмели.
Черный кайман отличается от других крокодилов сильно развитыми родительскими чувствами: они наблюдают за своими детенышами и самоотверженно защищают их в случае опасности.
«Однажды я услышал крик, похожий на мяукание, – рассказывает Шомбург. – Полагая, что это детеныш тигровой кошки, я начал обыскивать кусты, но мой спутник-индеец указал мне на воду и объявил, что это кричат молодые кайманы. Действительно, звуки слышались из воды; здесь на берегу стояло большое дерево, которое было подмыто и наклонилось так сильно, что верхние ветви были погружены в воду: из-под этих-то ветвей и слышалось мяуканье. Мы поползли осторожно по стволу и вскоре увидели целый выводок молодых кайманов, около 1/2 м в длину. Мой спутник без труда убил стрелой одного детеныша, на отчаянный крик которого тотчас же появилась мать. Видя извивающегося в муках на конце стрелы своего детеныша, мать в бессильной ярости с глухим ревом или рычанием наносила страшные удары хвостом по воде, даже выпрыгивала из воды, пытаясь схватить своей страшной пастью убийцу детеныша. Тотчас же на крик несчастной матери собралось более 10 других кайманов, которые выражали свое сочувствие ударами хвостов по воде и гневным рычанием. Несмотря на безопасность положения, так как мы находились почти на 2 аршина от воды, мы невольно испытывали чувство страха перед разъяренными чудовищами, которые все продолжали свои попытки добраться до нас. Индеец начал пускать в кайманов стрелы, а когда весь запас их вышел, то мы поспешили перебраться обратно на берег и сочли себя в безопасности только тогда, когда отбежали на некоторое расстояние от берега». Так как у убитого детеныша щитки были совершенно мягкие, то Шомбург предположил, что виденный выводок очень недавно вышел из гнезда. Действительно, вскоре найдено было гнездо, в котором лежало около 40 скорлупок, из которых, очевидно, недавно вылупились детеныши. Гнездо представляло небольшое углубление, устланное листьями; яйца были положены в несколько слоев; от гнезда вела широкая тропинка к берегу, очевидно вытоптанная матерью, которая часто приходила наведываться в гнездо. Впрочем, столь нежные чувства к детенышам замечаются только у матерей, тогда как самцы иногда даже пожирают свое собственное потомство.
Кайманы очень живучи. Проводник Шомбурга однажды ночью убил старого каймана. Животное очень долго билось в предсмертных конвульсиях и, наконец, затихло; однако солнечные лучи на следующее утро снова пробудили в нем жизнь. Чудовище пошевелилось и медленно направилось к берегу; видевшие это индейцы бросились с кольями и окружили каймана, преградив ему путь в воду. Кайман с раскрытой пастью бросился на смельчака, который подошел к нему ближе других, но последний, не теряя присутствия духа, вонзил ему кол в самую глотку. В то же время другие индейцы напали на каймана сзади и били ею дубинами по концу хвоста. При каждом метком ударе по хвосту чудовище бросалось на своих врагов, тогда как удары кольями в голову и туловище, по-видимому, не производили на него ровно никакого действия.
Индейцы считают, что хвост самое чувствительное место у каймана, и полагают, что в хвосте заключается его главный жизненный центр.
Почти по всей Южной Америке живут очковые кайманы (Caiman sclerops) и очень сходные с ними шакары (Caiman latirostris). Последний, более обыкновенный, имеет в длину около 31/2 метра; верхняя часть тела темно-оливково-бурого цвета, а по бокам окраска сероватая; живут шакары и очковые кайманы преимущественно в Восточной Бразилии, в Уругвае и в Перу, к востоку от Андов. Шакары держатся больше в мелких водных потоках и в стоячей воде, питаются преимущественно рыбой, а также птицами, которых они искусно ловят, и многими другими животными, даже речными моллюсками. Человека вообще боятся и при встрече быстро убегают от него, хотя местные рыбаки рассказывают, что шакар нападает иногда на купающихся людей и пожирает их; самка у них также защищает детенышей, и в таком случае ее боязнь перед человеком совершенно исчезает. Размножаются они чрезвычайно быстро: самка откладывает около 60 яиц, которые обыкновенно все развиваются.
Чрезмерному размножению этих животных препятствуют многочисленные враги, которые истребляют молодых шакаров; в особенности много вреда приносят им грифы. Пользы шакары не приносят никакой, и за ними охотятся в целях истребления, хотя некоторые индейцы с удовольствием едят их мясо. Одно индейское племя – каничане – предпочитают даже мясо каймана всякому другому и охотятся на него весьма оригинальным способом. Охотник раздевается и входит в воду с длинной жердью, к концу которой прикреплена петля из очень крепкого воловьего ремня; осторожно приближается он к замеченному кайману, по возможности погрузившись в воду. Кайман смотрит на него добродушными глазами и не двигается с места, пока охотник подойдет к нему совсем близко; только тогда он выражает некоторое беспокойство и пристально всматривается в приближающегося врага; последний между тем осторожно вытягивает жердь, накидывает петлю на морду крокодила и сильно затягивает ее. В то же мгновение 4-5 товарищей охотника, которые до того скрывались на берегу, вбегают в воду и быстро вытаскивают чудовище, которое сильно барахтается и извивается. Вытащив каймана на берег, охотники набрасываются на него с топорами, нанося сильные удары по темени и по хвосту. Но даже и теперь кайманы помышляют лишь о бегстве и вовсе не думают пустить в ход свои страшные зубы или могучий хвост.