Страница 91 из 157
Кваква, ночная цапля (Nycticorax griseus) отличается от других цапель сжатым телом, коротким, толстым, согнутым на спине клювом, сильными ногами, очень широкими крыльями и густым оперением. Верхняя часть спины и плечи у взрослых птиц зеленовато-черные, остальные верхние части тела пепельно-серые, нижняя сторона – бледно-желтая. Кваква широко расселена по Европе и Азии, а на зиму перелетает в Африку; отчасти ее можно причислить и к птицам С. Америки, так как она в небольшом количестве встречается и там. Местности, нравящиеся ночной цапле, должны иметь много деревьев, которые необходимы ей для ночлега, отдыха и устройства гнезд.
За исключением времени размножения, кваква проводит целый день во сне и начинает летать и охотиться только с наступлением настоящей темноты. Ходит она маленькими шажками, летает быстро и бесшумно и великолепно лазает, двигаясь между ветвями деревьев так же ловко, как и малая цапля. Голос ее – хриплый, короткий звук, сходный с карканьем вороны, почему ее и назвали ночной вороной. Она значительно общительнее всех своих родичей и в этом отношении приближается к ибисовой цапле. Размножение ночных цапель происходит от мая до июня.
По своим саваку (N. canerophagus), без сомнения, более всего уклоняется от других видов этого рода. Эта ночная цапля имеет плоско округленную верхнюю часть клюва в форме перевернутой ложки; нижняя часть клюва широкая, гладкая, раздвоенная до кончика и покрыта в промежутке между обеими ее половинками влажной кожей. Ноги стройные, средней высоты и до пяток покрыты перьями; хвост короткий, прямо обрезанный, крылья сильные и довольно длинные. Саваку живет в кустах и тростниках на берегах лесистых рек Бразилии и питается всеми водными животными, за исключением рыб, главным же образом лягушками, насекомыми и их личинками.
Одной из самых замечательных птиц Африки и даже одной из самых своеобразных птиц всего света следует считать королевского китоглава (Nalaeniceps rex), являющегося представителем рода и семейства того же имени. Отличительные признаки его следующие: массивное тело, толстая шея и большая голова; мощный клюв, похожий на тяжелый деревянный башмак, с сильным зубцом на конце; очень высокие ноги с длинными пальцами и сильными когтями; широкие и длинные крылья средней длины, прямой 12-перый хвост. Преобладающий цвет его крупноперого, мягкого оперения – красивый пепельно-серый.
Этот исполин среди болотных птиц живет в одиночку, парами или небольшими группами в обширных недоступных болотах Белого Нила и его притоков. Обыкновенно видишь его, как он ловит рыбу, окруженный высоким камышом и кустами папируса, или неподвижно стоит, опираясь на одну ногу, но кочке и озирается кругом. Стоит подойти к нему поближе, и он пугливо снимется с большим шумом, низко и тяжело полетит над тростником и вскоре скроется из виду. При выстреле он высоко поднимается на воздух и долго кружится над болотом, пока не удалятся нарушители его покоя. Единственный звук, издаваемый этой птицей, – громкое щелканье клювом, напоминающее трещание аистов.
Юнкер рассказывает следующее об одном китоглаве, содержавшемся в плену во время его путешествия по Америке. «Я ежедневно приказывал класть рыбу в мою большую ванну, и было очень забавно видеть, как эта большая птица подолгу стояла неподвижно вблизи, потом вдруг быстро погружала в воду свой массивный клюв и с быстротой молнии схватывала рыбу, имеющую почти фут в длину. В большинстве случаев китоглав флегматично стоял на одном месте, неохотно передвигаясь. Его отношения к двум маленьким шимпанзе были чрезвычайны комичны: последние чувствовали перед ним неимоверный страх. Это было нам очень кстати, так как шимпанзе вели себя крайне невоспитанно: во время обеда они скалили зубы, кусались, кричали и буквально принуждали нас часто вставать и убегать, после чего беспрепятственно набрасывались на полные тарелки. От навязчивости этих необузданных обезьян спасал нас только наш флегматичный китоглав. Стоило только поместить этого защитника недалеко от стола, чтобы шимпанзе поспешно оставили каюту, несмотря на то, что их страшилище стояло неподвижно, как статуя, не обращая на них ни малейшего внимания».
Аисты (Ciconiidae) – довольно тяжеловесные голенастые птицы с толстым клювом, длинными ногами и короткими пальцами. Клюв их конически удлиненный и иногда загнут несколько вверх. Короткие передние пальцы соединены перепонкой и снабжены толстыми, вогнутыми когтями. Крылья длинные и широкие; 12-перый хвост короток и на конце закруглен.
Аисты живут во всех частях света и почти в любом климате. Они предпочитают лесистые равнины, обильные водой, и поэтому никогда не живут в горах, степях и пустынях. Северные виды – птицы перелетные, совершающие очень далекие странствования; южные виды кочуют. Аисты деятельны только днем; ходят довольно величественно медленными шагами, охотно бродят в воде, но редко плавают. Летают они прекрасно, довольно высоко поднимаются и часто парят; при полете вытягивают шею вперед, ноги назад, и по фигуре, следовательно, резко отличаются от других летающих птиц. Звуков аисты не издают никаких, кроме хриплого шипения, но зато очень выразительно щелкают клювом. Свою понятливость они доказывают тем, что хорошо умеют применяться к обстоятельствам; многие виды добровольно отдались под покровительство человека и сделались наполовину домашними животными. Живут они постоянно обществами и миролюбиво, хотя недружелюбно относятся ко всем прочим болотным и водным птицам. Для маленьких животных они опасны, так как, будучи по ремеслу разбойниками, они не ограничиваются тем, что едят гадов, рыб, насекомых и червей, но нападают и на всех других слабых животных. Не пренебрегают они и падалью, поглощая ее с такой же жадностью, как грифы и гиены. Но несмотря на это, они редко бывают вредны для человека, а в большинстве случаев это полезные птицы. Свои огромные гнезда они строят на высоких деревьях или зданиях их сухих ветвей и прутьев. Кладка состоит из нескольких крупных яиц, высиживаемых одной самкой; самец кормит самку до тех пор, пока она сидит на гнезде, и помогает ей воспитывать птенцов. Приручаются легко все виды; они доставляют удовольствие своей понятливостью и очень привязываются к хозяевам. Кроме того, они полезны на дворе тем, что уничтожают вредных животных.
Из относящихся сюда видов первое место принадлежит обыкновенному, или белому, аисту (Cicinia alba). Кроме черных крыльев и самых длинных покровных перьев, цвет его оперения грязно-белый. Аист водится во всей Европе, за исключением самых северных стран, а во время зимних перелетов пролетает всю Африку и Индию. В Зап. Европе аисты появляются уже между концом февраля и началом апреля.
Для жительства они выбирают равнины, изобилующие водой, преимущественно болотами и трясинами, и непременно такие страны, которые несут на себе печать господства человека. Хотя многие аисты и поселяются вдали от человеческого жилья, в лесах, но большая их часть гнездится на дворах крестьянских усадеб и часто на крышах их изб.
Иногда случается заметить возвращение любимых гостей, обитателей крыш; при этом наблюдается что пара, которая уже в прошлые годы жила на том же дворе, неожиданно спускается с высоты на свое прежнее гнездо и тотчас же чувствует себя совершенно как дома, будто она никогда отсюда и не улетала. С гнезда, которое делается их настоящим домом, они улетают на поля и луга, трясины и болота для охоты; в полдень они прилетают домой, после чего предпринимают еще вторичное вечернее странствование, перед закатом опять возвращаются к себе и здесь, потрещав и пощелкав клювом, успокаиваются и засыпают. Так проходит у них время, пока не наступит пора высиживать яйца, которая влечет за собой уклонение от обычного образа жизни.
Аист необыкновенно понятлив. «Он умеет, – говорит Науман, – применяться к людям и к времени, превосходит в этом отношении всех других птиц и ни минуты не сомневается относительно того, как расположены к нему люди в том или другом месте. Аист-новичок, только что прибыв в незнакомую местность, первый день своего пребывания боязлив и осторожен, но стоит только ему заметить положенное кем-нибудь на крышу или на верхушку дерева колесо, которое обыкновенно служит фундаментом для гнезда, как тотчас соображает, что этим ему выражается приглашение – и весь страх его разом исчезает; через несколько дней он становится так доверчив, что позволяет себя разглядывать совсем вблизи».