Или все, или…

– Доброе утро, Пьер.

Хок предупреждал ее, что она с самого начала должна взять верный тон с Пьером, и она сразу увидела, что совет очень уместен. После ее сдержанного приветствия его широкая улыбка слегка потускнела. Она не могла позволить ему отнестись к себе с чувством превосходства, которое слышалось в его обращении, как не могла делать вид, что он по-прежнему значительная фигура в издательстве. Ведь он отлично сознает свое положение и должен радоваться, что не угодил за решетку, думала Джоанна.

– Очень приятно увидеться с вами наконец. Я уверена, что дела пойдут на лад. Не сомневайтесь, я непременно обращусь к вам за советом, если потребуется.

Холодные черные глаза долгое мгновенье всматривались в решительные медово-карие, затем Пьер взял ее руку, поднес к губам и поцеловал, после чего проговорил, на этот раз вкрадчиво:

– Вы очаровательны, моя дорогая. Я и подумать не мог, что наш отважный новый лидер окажется таким молодым и привлекательным. На Хока, должно быть, произвели сильное впечатление ваши… таланты.

– Спасибо. – Джоанна с трудом не поддалась искушению выдернуть свою руку из его руки и вытереть ее, чтобы избавиться от неприятного ощущения, которое оставили на ее коже мясистые губы. Но она заставила себя улыбнуться, пропустив мимо ушей подтекст его слов.

– Как я понимаю, отныне вы станете работать дома, Пьер, – холодно произнесла она. – В будущем я рассчитываю, что вы станете заранее договариваться со мной о встрече, чтобы я успевала освободиться к вашему приходу и не заставляла вас ждать понапрасну.

Хок дал понять Пьеру, что его присутствие в издательстве, помимо редких отдельных визитов, нежелательно, а погашение долгов и щедрое ни за что ежемесячное жалованье послужат своеобразной компенсацией.

– Ну разумеется, – согласился он охотно и быстро. – Все, как вы скажете.

Но она почему-то ему не поверила.

– Прекрасно. – Она еще раз принудила себя улыбнуться, но по спине ее пробежал легкий озноб. Она подумала мрачно, что предпочла бы не иметь дел с этим человеком. Несмотря на вальяжный вид, дорогой костюм и улыбчивость, он, как ей показалось, мог быть очень неприятен. Джоанне приходилось сталкиваться с подобными людьми достаточно часто, чтобы не сомневаться в своей интуитивной догадке. Теперь она внутренне согласилась с Хоком, который настаивал на ограничении Пьеру доступа в издательство, хотя вначале эта мера показалась ей излишне суровой.

– Может быть, вы доставите мне удовольствие и пообедаете со мной в один из ближайших дней? – Сейчас он включил свое обаяние на полную мощность, но было слишком поздно.

– Спасибо, но в ближайшие дни я буду чрезвычайно занята – надо как можно скорее разобраться с делами, – произнесла она вежливо. – Может, как-нибудь потом… – И снова они оба поняли, что это «потом» никогда не наступит.

– Конечно-конечно, только дайте мне знать, когда вам это будет удобно, – пробормотал Пьер с преувеличенной любезностью.

Когда дверь за ним закрылась, Джоанна вздохнула с облегчением. Что за отталкивающая личность! Коварный, скользкий, опасный человек – ей следует об этом помнить. Он много лет дурачил людей, пока не появился Хок и не испортил ему игру. Ей следует быть с ним начеку.

Как всегда бывает на новом месте, на Джоанну навалилось столько дел, что к вечеру она чувствовала себя как выжатый лимон и, добравшись до дома, буквально падала от усталости.

Хок звонил два-три раза в неделю, и всегда к концу разговора она дрожала с головы до ног и была счастлива, что он не видит, как действует на нее его глубокий хрипловатый голос. Бесполезно было твердить себе, что звонит он только затем, чтобы узнать, окупается ли последнее из приобретенных Малленами предприятий, что лично она ничего для него не значит, что она – одна из многих, многих сотен женщин, которых он приглашал разделить с ним постель. Она слышала его голос – и таяла.

В середине ноября, в одну особенно унылую пятницу, когда дождь хлестал в окно кабинета и все валилось из рук, она вдруг увидела в дверях призрак, который был, определенно, плодом ее воспаленного воображения. Она не сомневалась в этом, пока он не заговорил.

– Вы сейчас очень заняты?

Занята? Она смотрела на Хока, и мозг ее мучительно подыскивал ответ. Он прислонился к дверному косяку, высокий, смуглый, в тяжелой кожаной куртке и черных джинсах. Эта одежда совсем не походила на его обычные деловые костюмы.

Осознав, что перед ней Хок из плоти и крови, она перестала дышать. Нужно было все же что-то сказать, и она произнесла:

– Я не знала, что вы приехали.

– Я еще утром сам не знал, что приеду. – Он не шевелился, не улыбался. Джоанна ждала продолжения, но его не последовало, тогда она тихо встала из-за стола, натянула на лицо вежливую маску, приличествующую скромной служащей, приветствующей главу корпорации.

– Как приятно снова вас видеть. Какое конкретное дело вы хотели со мной обсудить? – спросила она спокойно.

– Не искушай меня, Джоанна. – Он смотрел на нее с таким откровенно жадным выражением, что, протягивая ему свою маленькую ручку для рукопожатия, она покраснела до корней волос. И когда он на миг быстро привлек ее к себе и, окинув голодным взглядом лицо, легко поцеловал в губы, она, все еще не успев прийти в себя после его внезапного появления, не оказала никакого сопротивления.

– Так что же? – Он отодвинулся на шаг, не сводя с нее блестящих глаз. – Вы, конечно, скучали по мне? – спросил он с присущим ему самомнением.

– Скучала? – И как это ему всегда удается в одно мгновение рассердить ее? – Конечно, нет!

– Лгунья. – Он сказал это как бы между прочим, но Джоанна обиженно сжала губы.

– Хок, я приехала сюда работать, и я работала, – твердо заявила она. – С чего вам пришло в голову, что я скучала?

– Потому что мне не хотелось бы испытывать подобное одному. – Это прозвучало так неожиданно, что она растерянно уставилась на него. Сдержанный надменный бизнесмен в один миг уступил место страстному мужчине. – Я с ума схожу, Джоанна. Стоит мне лечь в постель и закрыть глаза, как передо мной появляется стройная красавица с каштаново-рыжими волосами, золотисто-медовыми глазами и фигурой, от которой мужчина теряет покой.

– Хок! Я уверена, что мужчина с вашим богатым опытом может очень легко отыскать нужный номер в своей маленькой черной книжечке, чтобы поправить дело, – твердо сказала она, словно не слыша его слов. Она не даст снова увлечь себя, чтобы потом оказаться внезапно выброшенной на обочину.

– А может быть, никакой черной книжечки не существует?

– Ой ли? – с сомнением покачала головой Джоанна.

– Вы считаете меня худшим типом донжуана. – Это было утверждение, а не вопрос. – И это после того, как я проявил такую выдержку! – добавил он хитро и, не дав ей сказать ни слова, схватил ее в охапку и, захлопнув ногой дверь, закружил по комнате. – Я приглашаю вас на уикенд.

– Нет! – Ей было трудно размышлять в такой близости от него, но ответ вырвался сам собой.

– Подумайте еще раз. – И он поцеловал ее снова, но сейчас поцелуй был долгим и требовательным. Ее руки невольно поднялись, чтобы лечь ему на плечи, и Джоанна крепко стиснула зубы, чтобы удержаться, твердо решив не поддаваться сладостному возбуждению. – Пожалуйста! – Он заглянул ей в глаза.

– Нет. Я здесь, чтобы работать.

– Но не в выходные, этого не требует даже жестокий эксплуататор Хок Маллен. Вы и так перетрудились, – сказал он серьезно. – Вы похудели и осунулись.

– Ох, спасибо, – пробормотала она насмешливо, безуспешно пытаясь высвободиться. Значит, ему не нравится ее вид!

– Но стали еще красивее, – добавил он мягко, слегка усмехнувшись.

– Хок, отпустите меня! – Она обернулась на дверь, боясь, как бы не вошла Антуанетта или кто-нибудь из служащих.

– Только после того, как вы дадите согласие провести со мной выходные.

Она не сомневалась, что он не шутит.

– Что вы подразумеваете под словами «провести выходные»? – спросила она, с трудом переводя дыхание.