«25 святых»

Когда священник появился в церкви, она уже начала наполняться народом. Церковь была довольно вместительной, хотя и проста во внутреннем убранстве. Здесь было много скамеек. На дальней стене висело распятие с Иисусом Христом. А вместо алтаря было сооружено нечто вроде маленькой трибуны. Священник подошёл к распятию, опустился на колени и прошептал короткую молитву. Сразу после этого он прошёл к импровизированному алтарю. Священник положил перед собой Библию. Пока народ заполнял пустующие места в церкви, священник начал листать её. Он делал это очень долго, пока его ухо не уловило привычную тишину. Знак того, что церковь заполнилась народом. Священник оторвался от Библии и по привычке перед проповедью, оглядел серьёзные лица людей, которых собралось в церкви несколько сотен. Все как один, смотрели на священника. К изумлению присутствующих, священник неожиданно закрыл Библию и положил на неё сверху. свою руку. Ещё раз оглядев присутствующих, священник начал проповедь.

— Сегодня день истины. К нам пришли истинные верующие. Поэтому, не будем читать Библию, а просто поговорим с вами о Господе.

Священник сделал паузу и снова продолжал. Его громкий голос слышался во всех уголках церкви.

— Что есть Господь, братья и сёстры? Олицетворение всего насущного на земле. Он могущественен? Можно утвердительно ответить на этот вопрос. А могущество. всегда жестоко к тем, кто находится в пределах его власти. Мы все не раз становились тому свидетелями. Но даже исключая виденное нами, можно привести в пример. сына божьего Иисуса Христа и задаться глубоким вопросом. А может ли Господь быть к нам милосердным, если он сына собственного, единокровного обрёк на мучительную смерть?

В зале после этих слов возникло лёгкое волнение. Люди с беспокойством и смятением смотрели на священника. Но тот совершенно не обращал на них внимания и продолжал вести проповедь.

— Ответ очевиден. Нет! Господь не может быть милосердным к нам, тем, кто ежедневно и еженощно прославляет его имя. Живёт, согласно завещанным им заповедям. А если, братья и сёстры, мы зададимся ещё одним вопросом? Очень насущным вопросом. Ведь известно, что Господь устроил землю по желанию своему. Всё здесь происходит по воле божьей. Горстка людей повелевает миром. Решает, кого наказать, кого убить, а кого наградить. У них в руках все земные блага. Они избранные. Так почему же мы считаем, что Господь иначе устроил обитель небесную? А если туда могут попасть только избранные? Что если не страдания, праведность и милосердие ведут в небесную обитель, а. деньги и власть? Ненависть и жестокость? Злоба и бессердечие? Не значит ли, что отказывая себе во всём, мы тем самым приближаем день, когда вместо небесной обители, мы предстанем перед другой? Ужасной и мрачной?

После последних слов, прихожане сильно заволновались. Послышались приглушённые голоса. Некоторые встали. Священник сделал жест рукой, призывающий к тишине. Не дожидаясь, когда она наступит, священник продолжил свою необычную проповедь.

— Я не утверждаю, братья и сёстры. Я лишь задаю вопросы, над которыми нам всем стоит подумать. Вера вынуждает меня открыто посмотреть в глаза мира, сотворённого по подобию и желанию божьему. Увидеть зло, которое творят вокруг нас люди. Увидеть людскую ненависть, произвол сильных мира сего. Скажите, почему, братья и сёстры, это происходит? Почему Господь допускает эту несправедливость? Если один из вас убьет другого, — продолжал священник, — он будет жестоко наказан. Но если один из правителей пожелает уничтожить тысячи. он будет не только прощён, а возможно и возвеличен. Одна из самых главных заповедей Господа гласит: «Не убий!».. так почему эту заповедь не соблюдают? Почему убийцы получают отпущение грехов именем божьим? Кто, кроме Господа, имеет право отнять жизнь человеческую? Никто, братья и сёстры! Никто на земле. Ни один человек. Но мы с вами знаем, что ежегодно подвергаются насильственной смерти сотни тысяч, если не миллионы людей. Так, где же Господь? Почему он это не видит? Почему он допускает эту несправедливость? Эту жестокость? Ответ прост, братья и сёстры. Если господь устроил этот мир по подобию своему, то что нас ждёт в обители небесной, как не страдания? И стоит ли соблюдать его заповеди в мирской жизни, если бессмертие выглядит таким ужасным? Не стоит ли отказаться от всего. От всех ограничений. И наслаждаться жизнью. Каждым мгновением мирской жизни. Жить так, словно наступает конец света?

У священника неожиданно появилось на лице злобное выражение. Он схватил лежащую перед ним Библию и швырнул её в распятие Христа.

— Пусть катятся в преисподнюю со своими заповедями!

Сделав это, священник спокойно надел шляпу и направился к выходу. После его ухода, люди сидели в церкви очень долго. Они обсуждали поведение священника, пытаясь ответить на главный вопрос: чем была вызвана эта проповедь? Откровением или дьявольским наущением?

Вечером того же дня у въезда в город остановилась полицейская машина. Из машины вышла женщина в монашеском одеянии. Это была Кинсли.

— Мы не заезжаем в город. Местные, ездят только на лошадях, — как бы извиняясь, сказал полицейский. Он развернул машину и отправился обратно.

Кинсли проводила взглядом пыль, вздымающуюся шлейфом вслед за полицейской машиной. Оторвавшись от этого зрелища, Кинсли первым делом нащупала оружие, спрятанное под длинной рясой. Затем подтянула верёвку, которой была подпоясана ряса и пробормотала:

— Как только люди могут ходить в такой одежде?

Она успела сделать несколько шагов. Край рясы попал под обувь. Кинсли наступила на неё и сразу же растянулась на дороге. Она поднялась, отряхиваясь от пыли и вполголоса понося эту одежду.

— Спокойнее, Балаболка, — раздался в ушах голос Савьеры, — подтяните края рясы и тогда избежите падений.

— Сама знаю, — огрызнулась Кинсли. Она явно пребывала не в духе. Кинсли собиралась продолжить путь пешком, но остановилась, увидев приближающий пикап. Машина проехала чуть вперёд и затормозила. Затем подала назад и, поравнявшись с Кинсли, остановилась. В кабине машины сидели двое молодых парней. Оба улыбались Кинсли.

— Подвезти, сестрёнка? — спросил один из них.

— Да, сынок. то есть брат, — поправилась Кинсли

Не смотря на больную руку, подобрав полы рясы, она одним движением ловко запрыгнула в кузов пикапа. Оба парня проводили это движение удивлёнными взглядами.

— Сестра, ты раньше в армии не служила? — спросил один из парней.

— Пост принимала, брат.

— Ну, да конечно, — пробормотал парень, — и чего я задаю дурацкие вопросы. Понятно ведь, что не служила.

Машина тронулась с места. Через несколько минут машина въехала в город, а ещё через четверть часа остановилась у какого-то дома. Высунув голову из кузова машины, Кинсли наблюдала за действиями молодых людей. Она видела, как они подошли к двери дома. Как оттуда вышел какой-то мужчина и начал с ними разговаривать.

— Двое ребят привезли меня в город. Они чистые. Вижу мужчину, который с ними разговаривает. Он тоже чистый. Видела людей в городе. Пока всё чисто, — прошептала Кинсли.

— Они рядом, Балаболка, — раздался в ушах голос Савьеры, — мы наблюдали лишь второй уровень. Сейчас мы видим вспышки первого и третьего уровней. Будь очень и очень осторожна. Ты находишься в гнезде этих тварей.

— Спасибо за заботу. конец связи, — Кинсли опустила голову и прислонилась спиной к кузову. В это время над её головой раздался голос:

— Сестра, мы собираемся заехать в кафе. Выпить по чашечке кофе. Хотите с нами?

— Да, брат. Не отказалась бы. В горле пересохло. Бог тебе в помощь!

Сразу в ушах у Кинсли раздался обеспокоенный голос Савьеры:

— Не увлекайся, Балаболка. У тебя поучается из рук вон плохо.

— Как умею, — прошептала в ответ Кинсли.

— Что ты сказала, сестра? — послышался голос над Кинсли.

— Что поеду с вами, — громко ответила Кинсли.

Видно ребят явно озадачил её ответ. Оба ждали, что она откажется от предложения. Тем не менее, оба выглядели радостно. Подмигивая друг другу, они сели в машину и отправились в кафе. Кинсли устроилась за столиком напротив парней. Столик стоял у окна и позволял обозревать все подходы к кафе.