Страница 7 из 8
Едва он появился на берегу, как король немедленно призвал его. Родриго не стал медлить. Когда он приблизился к королю, со всего тела стекали струйки воды. Но короля в данную минуту, его вид интересовал менее всего.
— Я терплю поражение, Родриго, — сразу же пожаловался ему король, — сокрушительное поражение. Мы устроили состязание в стихотворной форме. Смысл состоит в том, что мне говорят стихи, а я должен отвечать на них таким же образом. Как назло, сегодня у меня нет поэтического настроения. Поэтому я решил прибегнуть к твоей помощи. Ты будешь на моём месте. И ты будешь отвечать за меня.
Не говоря ни единого слова, Родриго прошёл к трону и сел у ног короля. Он несколько раз тряхнул головой, не замечая или не желая замечать, что брызги летели на одежду его величества. Король бросил на него донельзя довольный взгляд, а уж потом, торжествующий — на придворных.
— Мы готовы отвечать вам всем. Битва начинается, сеньоры. Первое слово вам, маркиза. Не могли бы вы повторить стихи, которое поставили нас в затруднительное положение?
Король посмотрел на молодую женщину в красивом, зелёном платье.
— Отлично сказано, — похвалил молодую женщину король.
Та попыталась покраснеть, но у неё ничего не получилось. Что у неё получилось и довольно неплохо, так это высокомерный взгляд, брошенный в сторону придворного поэта с быстротой полёта стрелы. Это был самый настоящий вызов. Родриго это понимал не хуже других. Он незаметно усмехнулся. Послышался нетерпеливый голос короля.
— Родриго помни, сейчас ты отвечаешь за короля! Мы все с нетерпением ждём ответа.
Воцарилась полная тишина. И среди этой тишины раздался голос, который то затихал, то взлетал высоко, то произносил слова с непередаваемым очарованием или скрытой насмешкой и глубоким смыслом.
Первым начал аплодировать король. За ним, с некоторой неохотой остальные придворные. Лишь маркиза не аплодировала. Она насупилась и гордо приподняла голову в знак того, что считает подобную дуэль ниже своего достоинства.
— Вы не хотите продолжить, маркиза? — поинтересовался с весьма довольным видом король.
— Мне гордость не позволяет опускаться до уровня…этого сеньора!
Вслед за высокомерным голосом маркизы последовал голос Родриго:
Король весело захохотал и бурно зааплодировал своему любимцу. Придворные принуждены были подражать королю.
— А теперь о моём брате!
Родриго перевёл взгляд на принца Хуана и без раздумий продекламировал:
Король заразительно захохотал. В то время как принц со своим наперсником бросали на Родриго взгляды полные ненависти и злобы. Родриго давно привык к таким взглядам и давно перестал обращать на них внимание.
Король, не переставая, смеялся, окидывая вызывающим взглядом придворных. Однако никто более не осмеливался состязаться с его любимцем. Ибо каждый знал, на что тот способен.
В четвёртый раз раздался голос Родриго. Он с откровенной насмешливостью начал цитировать свои новые стихи.
Сидя в ногах у короля, Родриго не мог видеть его лица. Но он видел лица придворных. Они с некоторой опаской поглядывали в его сторону. Из чего Родриго сделал вывод, что в данную минуту король смотрит на него. И смотрит, по всей видимости, не очень приветливо.
— Надеюсь, ты не меня имел в виду? — раздался сверху гневный голос короля.
— Мне интересно, что именно, какое слово навело на эту мысль ваше величество? — голос Родриго прозвучал со скрытой иронией, которая осталась незамеченной.
Все прекрасно поняли значение последней строки. Придворный поэт откровенно намекнул на сложные отношения короля со своей супругой, королевой Испании. Понял это и король. Он гневно поглядывал на макушку своего любимца. Благо тот не видел этого. Впрочем, по его виду нельзя было сказать, что его беспокоит возможный гнев короля.
— Он един и разделён. Уж не на мои ли отношения с королевой ты намекаешь? — с весьма хмурым видом поинтересовался король.
— Я намекаю на отсутствие таковых. И почему ваше величество обратило внимание только на эти слова? Ведь были ещё другие.
— Ложь от начала до конца!
— Это зависит от того, с какой стороны взглянуть!
— И с какой стороны смотришь ты, Родриго?
— Не с той, с которой смотрит ваше величество!
— Следовательно, ты действительно имел в виду меня?
— Выводы тоже можно сделать разные!
— Я уже сделал вывод!
— И какой же ваше величество сделало вывод?
— Если это ложь, так ты клевещешь на меня. А если правда, так дерзишь!
— Как это похоже на вас. Выводы разные, итог один.
— Именно. Ты виноват передо мной, Родриго. С какой стороны не посмотреть.
— Возможно, вы и правы, ваше величество. В своё оправдание могу сказать, что я лишь плачу вам той же монетой.
— И в чём же виноват перед тобой я?
— Вы ещё спрашиваете? Ваше величество всеми способами оттягивает мою свадьбу. Больше того, вы не позволяете мне видеться с невестой.
— На это у меня есть серьёзные причины, Родриго.
— Они у вас всегда есть.
— Ты стал злым, Родриго, но я прощаю тебя. Более того, я открою тебе истинную причину такого поведения. Я нуждаюсь в тебе гораздо больше, чем твоя невеста. Она может подождать, а я нет. И потом, когда ты женишься, наша дружба может закончиться.
— Ну и, Слава Богу!
— Родриго, ты стал бессердечным.
— Не удивительно, находясь столько времени рядом с вами.
— Ах, вот как ты заговорил, — вскричал король, вскакивая с трона, — так иди же, — он указал рукой куда-то в сторону, — иди к ней и навсегда забудь обо мне. Забудь о своём несчастном друге.
Не успели прозвучать последние слова короля, как Родриго вскочил с места и бросился бегом к палатке. Он опасался, что король может передумать. По этой причине даже не оглянулся назад.
— И никогда больше не возвращайся,… изменник, — гневно бросил ему вдогонку король.
Король проводил его взглядом до самой палатки. После ухода Родриго, раздался недовольный голос принца Хуана:
— Ваше величество, как долго мы будем терпеть дерзости этого никчемного поэтишки?
— Родриго прекрасный поэт, — король излишне резко ответил своему брату, — он мой друг. Единственный друг.
Король, пришедший в дурное расположение духа, покинул шатёр и сразу же уединился в своей палатке. Придворные стали понемногу расходиться. Наиболее дальновидные остались рядом с принцем. Пока король был бездетен, он являлся единственным наследником престола. Об этом нельзя было забывать.