Лексикон демона

Глава шестнадцатая

ЭКЗОРЦИСТ

— Оливия! — вскрикнула Мэй, но было уже поздно.

Что тут поднялось! Одни колдуны кинулись на помощь предводителю, выкрикивая заклятия дождя и забрасывая его водными амулетами. Другие, как Джеральд и его спутница Лора, незаметно перебрались в дальний конец зала.

Мэй рванулась вперед. Ник решил было, что нож перережет ей горло, но тут Джеми заметно напрягся и…

Его нож остался на месте. Зато ее взлетел в воздух. Мэй с силой пихнула колдуна локтем под дых, ударила затылком в подбородок, а когда тот разжал руки, бросилась на него, и они оба повалились на пол. Колдун под ней извивался, шаря вокруг в поисках ножа, но Мэй выхватила из кармана свой — подарок Ника — и приставила к его горлу.

— Лежи тихо, — выдохнула она.

Ник краем глаза заметил движение и отвернулся от Мэй. Алан воспользовался суматохой и, корчась, вывихнул одну руку, после чего освободился из пут, вправил запястье, оглянулся на Мэй, на Ма, наконец, на Ника и побежал к выходу. Дверь хлопнула, и Алан исчез — не успел Ник даже глазом моргнуть.

Он не мог даже пошевелиться. Оставалось только смотреть. И он смотрел, как его мать сгорает заживо.

Пламя выросло почти до потолка, не уступая огненной стене вокруг Анзу, только этот огонь был самым настоящим. Ник чувствовал его жар, слышал запах горящей одежды, волос, плоти. Артур кричал, пытаясь высвободиться из объятий, выкрикивал ограждающие заклинания, но огонь не отступал. Ник видел его бледное лицо в центре пожара — его не опалило, но черная копна волос превратилась в горящий факел. Ма ничем не защищалась. Она просто беззвучно сгорала — ни стона, ни просьбы о помощи. Ее кожа трескалась и обугливалась, волосы полыхали огненной вуалью. Ник знал, что она еще жива, раз огонь все еще горел, питаемый неожиданной силой, гневом и ненавистью, которые Ма копила долгих пятнадцать лет. Крики Артура перешли в нечленораздельный рев, заклятья дождя отскакивали. На какой-то миг Нику показалось, что Ма своего добьется, как вдруг ее тело съежилось, повалилось Артуру на грудь и сползло на пол обугленным остовом. Артур судорожно глотал свежий воздух. Его одежда висела почерневшими клочьями, на голове дымились остатки волос.

Мэй крикнула:

— Джеми, сюда!

Она приставила нож к груди колдуна над самым сердцем — и замешкалась. Ник вспомнил свое напутствие прошлой ночью: «Хочешь убить наверняка — только шея или подреберье».

Колдун попытался ее с себя сбросить, но Мэй удержалась, стиснула зубы и вонзила лезвие ему под ребра. Из-под ножа полилась кровь, расползаясь у колдуна по рубашке. Джеми побелел как полотно.

— Мэй, — вырвалось у него. — Зачем…

Мэй не могла отдышаться. Каждый ее вдох походил на всхлип.

— Джеми, — произнесла она дрожащим голосом. — Иди сюда.

Джеми на ватных ногах шагнул вперед. Мэй прижала руку рядом с ножом, задрала брату рубашку и, все так же всхлипывая, оставила кровавый отпечаток на его левом боку, поверх метки демона. Какое-то время ее еще было видно — черные линии под багрово-красным, а потом рисунок расплылся, стал серой тенью и вовсе исчез, утонул в крови колдуна.

Лора схватила Мэй за волосы, вздернула кверху, прочь от тела мага, и замахнулась ножом, целя ей в горло. Нож описал в воздухе зловещую дугу, но в этот миг Джеральд скомандовал:

— Нет! — Он взял Джеми за плечи и оттащил на шаг назад. — Не тронь ее!

— Она только что заколола Руфуса! — выкрикнула Лора.

— Оставь ее, — сказал Джеральд. — Она может пригодиться.

Лора, казалось, готова была взбунтоваться, но потом утешилась тем, что яростно придавила Мэй нож к горлу, без того окровавленному. Мэй замерла, закрыла глаза и отвернулась к окну.

— Знаешь, почему Джеральд решил их пощадить? — раздался голос Артура, хриплый от дыма и чего-то еще, странного и человеческого, как горе.

Ник повернулся к нему и невольно уронил взгляд на мать. То, что от нее осталось, было похоже скорее на кучу старого хлама. Артур шел прямо на Ника, буравя яростным взглядом. На ходу его опаленные волосы отрастали, извиваясь черными и серебряными змеями, рубашка восстанавливалась сама собой, обгоревшие нити сплетались, как пальцы влюбленных.

— На Мэй глаз положил, — протянул Ник.

— Не смеши меня.

Ник поднял брови.

— Неужели на Джеми?

— Он думает, что они пригодятся нам как заложники, — прорычал Артур. — И что ты не захочешь их смерти. По-моему, Джеральд просто молод и наивен. А еще я думаю, что ты сделаешь, как я скажу, без всяких переговоров. Я отдал жену ради этого, отдал сына, и ты мне за них заплатишь! Знаешь, сколько других демонов пошли бы на все, чтобы поменяться с тобой местами?

Пока он это говорил, раздался странный сипящий звук. Сперва еле слышный, потом он зазвучал громче и громче, пока не заглушил треск пламени. Анзу хохотал.

— Да-да, на все, — произнес он. — Кто бы не захотел застрять в тесном человечьем умишке, забыв, кем был раньше? Тем более с такими чудными последствиями. Много ли демонов вызвались, чтобы ты вселил их в свое хнычущее отродье, а, Артур? Один только Хникарр, известный лихач и тупица. Даже он согласился не сразу. Лианнан была с самого начала против.

— Лианнан… — эхом повторил Ник.

Он вспомнил ее ледяной поцелуй и дрожащие губы. Она как-то сказала, что знала его сотню лет назад или больше. Лианнан предупреждала, что нельзя доверять Анзу.

— Ты ведь не помнишь ее, правда? — спросил демон, кривя губы и сардонически изгибая крылья над головой. — Да и меня тоже. Конечно, мы это предвидели, но Артур пообещал, что расскажет о нас и о наших условиях. Наверное, это выскочило у него из головы.

— Каких условиях?

— Неужели ты решил, Хникарр, — прошипел Анзу, не сводя с него черных глаз, — что мы продали бы своего колдунам? У нас троих — у тебя, меня и у нее — был уговор. Мы согласились на твой безумный план, зная, что ты будешь беспомощен как дитя в этом мире, если колдуны подведут. Ты посулил нам много тел, и мы обязались служить тебе. Сколько лет ты нас призывал, помыкал нами, играл в человека и ничего не помнил! Теперь ты все знаешь, старый друг. Когда будешь возвращать должок?

Нику всегда так легко удавалось вызывать демонов… Анзу назвал его другом, но это не очень-то вязалось с ледяной хлесткостью, которой он сопровождал каждое слово. И смотрел демон не по-дружески.

— Нечего было ставить метки на моем брате, — проговорил Ник.

— Знал бы я, что ты так заговоришь, — проворчал Анзу. — Слушать тошно. Еще бы я его не пометил. Он — моя жертва. Мы же демоны! Таков наш обычай! И если ты этого не понимаешь, значит, хоть что-то в тебе осталось прежним. Ты всегда был идиотом.

— Заткнись, — прикрикнул на него Артур.

— Еще один глупец, — продолжил Анзу. Его пламя разгорелось и стало слепяще-белого цвета. — Ты вообще представляешь, что есть демон? Неужели ты думаешь, что даже ради побега мы откажемся от всех наших знаний, веками накопленного опыта, чтобы стать таким жалким созданием?

Он плюнул в сторону Ника — из клюва вылетела жирная искра и с шипением ударилась в самый край его круга.

— Вы, люди, за всю жизнь едва успеваете понять, что смертны! Любой из нас скорее предпочел бы наведываться к вам урывками в чьем-нибудь хрупком теле, чем отказаться от собственной сути. Советую тебе договариваться с Хникарром. Все наши видели, в кого он превратился. Больше никто не примет твое расчудесное предложение.

Ник оглянулся на Анзу, чьи крылья чернели на фоне огненного круга. В голове роилась сотня вопросов: о мире демонов, о Лианнан, о том, что они значили друг для друга, что он значил для Анзу.

Лицо демона излучало злорадство. Ему, верно, показалось бы забавным не отвечать на вопросы Ника. А если и нет, если он и хотел рассказать ему обо всем, то вряд ли сумел бы. Анзу просто не понял бы вопроса «что значит быть демоном».

Ник сам должен был это знать.

— Не думал, что вы друзья, — промолвил Артур.