Сын соперника

Арден заметил, что повсюду валяется брошенное солдатами противника оружие. Он схватил за локоть одну из девушек-колонисток и велел ей вместе с другими собрать как можно больше огнестрелов и боеприпасов к ним, чтобы позже распределить между защитниками города.

Отдав приказ, великан вновь ринулся в атаку, круша головы врагов.

Кто-то из неприятельских бойцов кинулся на него со штыком, но Арден уклонился и разрубил нападавшего топором от шеи до пояса. Лезвие застряло в теле, великан замешкался. Другой солдат в бело-голубом мундире поднял ствол, целясь в него, но Эриот успела раньше, вонзив свой кинжал ривальдийцу в бедро. Тот закричал и повалился на землю: девушка добила его ударом в горло.

Яростная схватка продолжалась еще какое-то время. Когда она закончилась, около стены не осталось ни одного солдата в ривальдийской военной форме.

Арден приказал Эриот убедиться, что противник не захватил пролом в стене, затем собрал всех колонистов, вооруженных огнестрелами, и провел инструктаж.

– Вы не должны уходить отсюда без приказа, – сказал он. – Вы – наш мобильный резерв.

На стене наступило затишье. Враг не предпринимал никаких действий, и можно было заняться ранеными.

Покончив с неотложными делами, Арден и Эриот вернулись к созданному ими отряду огнестрельщиков и стали ждать нового штурма.

Лерене пришлось применить силу, чтобы заставить семью помочь ей. Родственники умоляли отпустить их и не приносить Акскевлеренов в жертву, но императрица осталась глуха к просьбам. Она пригрозила повесить любимых кузенов, если те откажутся сотрудничать. Услышав такое, большинство Акскевлеренов попадали на колени и взмолились о том, чтобы их побыстрее принесли в жертву, лишь бы жизнь любимых господ осталась в целости.

Так или иначе, но все Кевлерены и потенциальные жертвы выстроились перед Лереной и устремили взгляды на Беферен. Позади каждого Кевлерена стоял гвардеец с саблей наголо.

Паймер, дрожавший, словно тростник на ветру, стоял рядом с племянницей. Ему очень хотелось закрыть глаза, но он не мог этого сделать. В глубине сердца старик понимал, что он – Кевлерен, даже несмотря на то, что у него нет способности к дару: жертвоприношение и Обладание манили его, как труп муху.

Лерена мягко сказала:

– Вы не будете Обладать самостоятельно. Я не могу взвалить такой груз на ваши плечи и сделаю все сама. Если попытаетесь помешать мне – умрете.

Императрица глубоко вздохнула.

– Приступайте.

Каждый Кевлерен протянул руку вперед и крепко сжал шею своего Акскевлерена. Маленькие иголочки, спрятанные под ногтями пальцев, безошибочно нащупали вены.

Жертвоприношение началось.

Поначалу ничего не происходило, но вскоре температура воздуха начала резко падать. Паймер заметил облачка пара, вырывавшиеся из ртов. Вспыхнуло голубое сияние, начало играть на саблях гвардейцев. Закружился вихрь, унесший прочь стоны умирающих и слезы палачей.

Кровь хлынула к ногам Паймера, ее запах неприятно щекотал ноздри герцога. Мороз пробежал по его коже.

Идальго должен быть где-то рядом, подумал старик.

– Да я все время тут стою, – ответил Идальго.

– Это успокаивает, – сказал Паймер.

Он бросил косой взгляд в сторону Лерены. Губы племянницы шевелились. Заклинание. Обладание началось. Интересно, что она сделает на этот раз?..

Гош почувствовал неприятный холод в желудке, когда не нашел врага в том месте, где рассчитывал.

Полковник был совершенно уверен, что противник двинется вниз по реке, чтобы не попасть под огонь лонггонов Цитадели, и именно поэтому привел с собой всю кавалерию. Теперь самая боеспособная часть киданской армии оказалась вне игры.

– На Кархее завязался бой, – проговорил Эймс Вестэвэй, глядя в подзорную трубу.

– Все ли солдаты противника переправились? – громко спросил Гош. – Неужели нам ничего не осталось?..

Вестэвэй ответил не сразу. Полковник заставил себя сохранять спокойствие.

– Они потеряли много кораблей, – заговорил Эймс. – Однако готов спорить, что все же не так много, как рассчитывал Кадберн Акскевлерен.

– А солдаты неприятеля?

– Большинство из них переправились, полковник, но на берегу я вижу значительное количество бойцов противника. Они на нашей стороне реки.

Лейтенант сложил подзорную трубу.

– Времени не так много. Корабли скоро вернутся.

Линседд не стал медлить ни секунды. Драгуны, выстроившись в колонну по четыре, направились на север.

Они двигались шагом, несмотря на то, что времени было в обрез. После ночного перехода лошади сильно устали.

Полковник очень хотел бы поверить в нечто большее, чем Сефид. Через какое-то время он с удивлением понял, что просит помощи у богини Кидан.

Наверное, Полома сказал бы, что это странно…

Кляйн Феррен втянул ноздрями воздух. Пахло еще чем-то – кроме пороха. Стало сильно напекать голову. Он посмотрел вверх и открыл рот от удивления. Крепостная башня пылала. Военный губернатор собирался поднять тревогу, но, заметив, как странно перемещается пламя – прыгая, точно живое, – промолчал. Это не огонь! – застучало в голове.

Пламя медленно расползалось по стене, а потом полыхнуло так, что Феррен ощутил жар всем телом.

– Во имя Сефида, – хрипло пробормотал он.

Вся стена уже была охвачена огнем. Поднимаясь вверх, он казался почти белоснежным и горел так ярко, что Феррен невольно отвернулся и закрыл голову руками.

Пламя начало издавать страшный свистящий гул; тут же последовала яркая вспышка, которую Кляйн видел даже сквозь закрытые веки. Несколько защитников крепости дико закричали, кто-то спрыгнул со стены, спасаясь от огня.

И вдруг – тишина.

Феррен открыл глаза, медленно убрал руки.

Основная часть стены исчезла.

На вершине вспомогательного укрепления показалась лестница, затем два крюка. Феррен, держа в руке меч, подбежал к этому месту и посмотрел вниз.

Откуда их так много?..

Что-то сильно ударило его в лицо, кровь залила глаза. Кляйн покачнулся. Он не понимал, что происходит.

И тут Феррена окатило волной такой боли, что он мог только кричать – долго и страшно.

Полома и Гэлис стояли на Длинном мосту. Ланнел Тори терпеливо ожидал неподалеку.

Префект и стратег, не обращая никакого внимания на дождь, прислушивались к звукам боя на Кархее. Они ждали известий от Ардена, прежде чем посылать туда подкрепления.

– Помню, как в первый раз увидела Длинный мост, – сказала Гэлис и похлопала рукой по каменному парапету. – Ты был тогда рядом. Мы штурмовали Цитадель.

Полома кивнул.

– Кажется, что минули годы…

– Всего несколько месяцев.

– Если мы сегодня победим…

– Мы обязательно победим сегодня, – перебила Гэлис.

– Если мы сегодня победим, – упрямо сказал Полома, – то я больше не хочу никаких войн в Кидане.

Стратег покачала головой. Она знала, что в этом мире, полном опасностей, говорить такое неразумно.

– Помнишь наш разговор на «Ганнеме» во время перехода через Бушующее море? – спросил Мальвара.

Гэлис тихо рассмеялась.

– Который из них? Мы разговаривали часами.

– По поводу того, что Кидан достаточно силен, чтобы не попасть под влияние Ривальда или Хамилая.

– Да, помню. А еще помню, как ты сказал, что хочешь, чтобы Кидан не превращался в большую рыбу, а всегда оставался маленькой и никому не видимой рыбкой.

– Теперь я понимаю, что нет такого понятия, как маленькая невидимая рыбка, – хмыкнул он. – В море водятся лишь хищники – и их корм.

– Ты хочешь, чтобы Кидан стал могущественным?