Страница 20 из 32
Доктор очень пельменям обрадовался, а когда попробовал - разулыбался, раскраснелся.
- Это же, сколько лет я пельменей настоящих не ел? - И глаза к потолку завёл, губами беззвучно шевеля, - Почитай, года сорок три будет. Да и русских людей - лет пятнадцать уже - не встречал. Впрочем, недели две назад, в клинику мою....Разве я Вам ещё не говорил, что являюсь владельцем частного Сумасшедшего Дома? Нет? Так вот - являюсь!
Очень выгодный бизнес - рекомендую! Так вот, две недели назад, в мою клинику больного одного привезли, русского - по национальности. Очень редкий экземпляр. Представляете: сумасшедший - сам - историю своего сумасшествия написал! Уникальный случай! Ко мне, на него посмотреть, - светилы европейской медицины приезжают. Кстати, уважаемый Абрам, если я правильно понял, Вы по своей основной профессии - доктор?
- Да, знаете, уж, - Моисеич от важности раздулся - не хуже индюка иного.
Часа два они о своих врачебных делах трепались, байки друг другу профильные травили, всех остальных собеседников - презрев.
Один анекдот, бородатый до омерзения, герр Мюллер раза три Моисеича повторить просил:
" Везёт санитарка на каталке больного.
- Куда ты меня везёшь, милая Марья Ивановна? - больной спрашивает.
- В морг, конечно, - Марья Ивановна отвечает.
- Как - в морг? - удивляется несчастный, - Я же живой!
- Доктор сказал - в морг, значит - в морг, доктору - лучше знать! - Санитарка отвечает".
Что тут - смешного, спрашивается? А старикан австрийский - ржал над этой фигнёй - как жеребец племенной - в соку самом.
Уже прощаясь, доктор Мюллер попросил нас с Моисеичем:
- Друзья мои, если у вас завтра времечко будет - загляните ко мне в клинику, она здесь недалеко совсем находится, - и, визитку протягивает, - Я не до конца текст, больным тем написанный, понял. Может, вы - прочтёте, пояснения дадите?
На следующий день Аматов так и не объявился. От нечего делать, решили к господину Мюллеру в клинику съездить: просил старикан - надо уважить.
Приезжаем - дом огромный стоит, высоченным забором огороженный. Охранник - хмурый здоровяк, нас к доктору в кабинет проводил.
Обрадовался Мюллер:
- Здравствуйте, господа! Спасибо - что о старике не забыли! Пойдёмте, для начала - я вам соотечественника этого вашего - продемонстрирую.
По коридорам запутанным долго пробирались, наконец, к нужной палате подошли.
Стекло толстенное, прозрачное - во всю стену, за стеклом - мужик за столом письменным сидит, рисует что-то старательно, язык на сторону, от усердия вывалив.
Мужик как мужик: коротко стриженный, широкоплечий, голый по пояс - руки и плечи - в татуировках синих. А все стенки в той палате - рисунками завешаны, и на всех рисунках этих - подснежники изображены: простым карандашом, и красками акварельными, по одиночке, и группами многочисленными.
- Вот, - доктор говорит, - Первую неделю всё писал - сам - о причинах болезни собственной, теперь вот - рисует. Что, интересно, - дальше то делать станет? Кстати, господа, - прочтите сей опус, это - последний вариант, исправленный, и набело переписанный, - и пару листков, почерком убористым исписанных, протягивает.
Привожу текст дословно.
Витька Боков не любил ездить в Нахаловку.
Поганое это место - если вдуматься. Обшарпанные пятиэтажки, бараки разномастные, полуразвалившиеся, дороги - название одно, канавы всякие - понарытые беспорядочно. Да и людской контингент местный - та ещё компашка, уродов мрачных сборище.
Большинство - зеки бывшие, а остальные - пьянь беспросветная, да - наркоманы законченные. Промышляют - кто чем: одни - по кражам квартирным специализируются, другие - по металлам цветным, карманники есть, напёрсточники, наркодиллеры, проститутки разнокалиберные - куда же без них?
Долго Нахаловка сама по себе жила, пока год назад где-то, народу местного покрошив немало, Бес её под руку свою не перевёл. С тех пор ежемесячно - местные деловые Бесу оброк платят - за Крышу официальную.
Витька Боков в Бесовском сообществе на "средних ролях" числился - не сявка, какая зелёная, но и не бригадир полноправный. Так - что-то навроде ординарца - пойди, принеси, подай, другие поручения всякие. Но на хлеб с маслом хватало, по тогдашним Временам Смутным - и это - немало.
Вот и сейчас, Бес Витьку в Нахаловку командировал - долю месячную забрать.
Сел Боков в свой "Чёрный Бумер" - подержанный, правда, десятилетний уже, но, до сих пор - презентабельный, да и объехал - за пару часов - всех авторитетов нахаловских.
Улов небогатым оказался: несколько рублёвых пачечек, долларов - с десяток купюр, наркоты различной, в таре нехитрой - немного, да ещё - золотых, серебряных изделий - несколько штук.
Одна безделица ювелирная Витьке особенно понравилась - серебряный браслет тоненький - в виде змейки, один глаз - кумушек зелененький, а вот второго - нет вовсе, видимо - выпал когда-то, жалко.
Хотел Боков даже "зажучить" вещицу понравившуюся, благо и подарить - было кому.
Да не посмел - с Бесом шутки шутить - себе дороже.
Побросал всё в пакет полиэтиленовый, хозяину отвёз.
Бес трофеи на стол вывалил, поморщился брезгливо, но ничего - ординарца верного похвалил - скупо, да и отпустил - на все четыре стороны, вечер пятницы как-никак, рэкетиры - тоже люди, и им отдыхать когда-то надо.
Подумал Витька немного, да и поехал за город - дело у него одно важное оставалось.
Сошёлся он, где-то - месяц назад, с девицей одной. И, ничего особенного, вроде: не фотомодель, какая, годков под тридцать - уже, да и вообще - училкой в школе трудится, очки носит, литературу детям преподаёт.
Да вот, глядишь ты, - присушила Витькино сердце накрепко. В театр с ней сходил как-то, книжки читать серьёзные начал. Даже задумываться стал - завязать с деятельностью своей, криминальной, к прежней профессии вернуться. А был Боков в прошлом - краснодеревщиком знатным, не последним в городе.
Вот как оно бывает в жизни - подвернётся бабёнка смазливая - жизнь поворот крутой, неожиданный - и совершает.
Отъехал Витька от города километров тридцать, "бумера" на обочине оставил, а сам - по лесу весеннему погулять пошёл.
В лесу - благодать. Птички крохотные щебечут, ветерок что-то в кронах деревьев шепчет, рядом с редкими холмиками снега, не растаявшего ещё, - подснежники растут. Набрал Боков тех подснежников охапку немаленькую, да и поехал к своей зазнобе - руку и сердце предлагать.
А невеста его - на другом конце городка жила, пока доехал - стемнело совсем.
Поднимается по лестнице - вихрем, в дверь звонит - нетерпеливо.
Варенька дверь открыла, ахнула радостно, жарко Витюшу своего обняла, поцеловала в губы, и пошла - подснежники в вазу ставить.
И, вдруг, Боков замечает - на руке его наречённой - браслетик серебряный, в виде змейки, и глаз один у того холоднокровного - отсутствует.
Потемнело тут у нашего жениха в глазах.
А, Варенька, интерес суженного своего - к безделушке этой, заметив, и объясняет:
- Это я ещё месяц назад, по случаю, купила. Надо будет завтра и глазик недостающий - вставить. Правда - красиво?
Тут у Виктора Бокова - шторка и упала. Темнота кругом - беспросветная.....
Конец.
- Что же, вы, по поводу этого, думаете? - Доктор вопрошает, - И ещё, объясните мне - почему в России каждый месяц - крыши ремонтируют? Осадки сильные бывают? Ветры ураганные - дуют постоянно?
На такие вопросы - сразу и не ответишь.
- Видите ли, доктор, - говорю, в затылке, предварительно почесав нещадно, - Россия, с точки зрения психологии и психиатрии, - один большой сплошной Нонсенс: бывает, тонкие и ранимые души - в душегубы идут, а бывает и наоборот - люди грубые и жестокие - в Депутаты подаются. А что этот индивид - дальше делать будет? Да - стишки, конечно же, писать. Русские, они завсегда - когда волнения душевные, разные одолевают - стихи пишут.