Утренний хоббит

– Хоббиты из Потеряшки тоже забрали свою долю сидра? – вмешалась в разговор Мари.

– Какая ещё потеряшка? – не понял трактирщик.

– Хутор такой хоббитанский. Находится…. Вернее, находился в двадцати часах езды от Арчета.

– Никогда не слышал о таком поселении, клянусь свиным окороком! Потеряшка? То ещё название, ненашенское…

– А почему ты соврал, что все номера заняты? – напомнил Томас.

Даглиш виновато помотал головой:

– Понимаешь, Утренник, не сразу я заметил на твоей груди медальон Олмера…. А у нас тут – с неделю назад – объявились оборотни. Как-то, уже под вечер, к хоромине Брюса Толстопуза подошли четыре путника: два гнома и два орка. Проходящие попросились на ночлег, пообещали заплатить хлебом и бужениной…. Так-то их Брюс не пустил бы даже на порог – осторожным был и слегка трусоватым. А тут голод, за постой обещают хлеба и мяса. Вот он и расслабился, даже к зеркалу не подвёл незнакомых гостей…. Вы же в курсе, что в зеркале отражается истинная сущность оборотня?

– А как же! – развеселился Кот. – То-то ты здесь игрался со своим зеркальцем! Высмотрел чего подозрительного?

– Не высмотрел, – засмущался трактирщик. – Вы именно те, кем кажитесь…. Ладно, про Толстопуза. Утром прибежал его сынишка Боб и рассказал…. Ночью малец проснулся от страшных криков, выглянул из своей каморки, а в столовом зале чудища доедают его родителей. Гномы и орки обернулись клыкастыми троллями. Вот так…. Хоббитёнок через вторую дверь выскочил из норы, прибежал сюда. Ударил я в набат, собрал два десятка бойцов с копьями и арбалетами. А толку? Пришли мы к хоромине Толстопуза, а оборотни уже убрались восвояси. В норе обнаружились только косточки Брюса и его верной супруги…

Неожиданно послышался шум от множества бегущих ног, азартные вопли. Входная дверь распахнулась настежь, и зал трактира начал заполняться вооружёнными людьми и хоббитами.

– Именно этого я и опасался! – огорчённо сообщил Даглиш. – Вероятность народного бунта – во время голода – повышается многократно….

Глава четвёртая

Комариные Топи

Примерно пятнадцать пар злых и недоверчивых глаз пристально изучали сидящих за столом. В свете масляных фонарей тускло мерцали лезвия кинжалов, наконечники копий и стрел, вложенных в натянутые луки и во взведённые арбалеты.

– Меня зовут – Утренник, я являюсь доверенным лицом знаменитого следопыта Олмера, – солидно представился Томас, прикасаясь ладонью к серебряному медальону. – Эти двое – мои товарищи. Это – хорошо вам всем известный Билл Даглиш…. С кем имею честь разговаривать? И что вам, господа мои, надобно? Проблемы одолели? Помощь нужна? Что вы молчите, словно рыбы речные, вытащенные на каменистый берег?

– Смотри-ка ты, а он, оказывается, большой мастер трепать языком! – криво усмехнулся широкоплечий чернобородый мужик.

– Шутки ещё шутит! – возмутился кто-то из заднего ряда. – Обзывается «господами»!

– Молчать всем! – строго велел хриплый, словно бы простуженный голос.

Вперёд, небрежно растолкав собравшихся, вышел пожилой, совершенно седой хоббит, одетый в пёстрые жёлто-зелёные одежды.

– Моё имя – Фрэнк Шестипал, – старик многозначительно погладил правой ладонью костяную рукоять кинжала в ножнах, обтянутых фиолетовым бархатом. – Я, высокопарно выражаясь, являюсь местным Старшиной…. Дел у нас к вашей милости всего два. Во-первых, убедиться, что вы не имеете никакого отношения к мерзкой нежити и к слугам проклятого Саурона…. Рядом с Даглишем лежит зеркальце, а он при этом не трясётся от страха и не падает в обморок. Значит, вы не имеете с оборотнями ничего общего…. Идём дальше. Медальон господина Олмера, висящий у вас на груди…. Вещь приметная и достойная. Кроме того, серебряная, что просто замечательно.…А, вдруг, её – просто-напросто – подло украли у старого хозяина? Подделали? Как вы ещё можете доказать, что не являетесь слугами Саурона?

– Командир, передай мне, пожалуйста, своё кресало, – негромко попросила Мари.

Девушка старательно пощёлкала кремниевым кресалом возле свечного огарка, вставленного в медный подсвечник. Когда фитиль свечи лениво загорелся, она достала из внутреннего кармана сюртука серую неприметную палочку и поднесла её кончик к пламени.

Раздался громкий треск, во все стороны полетели жёлтые и светло-голубые искры.

«Обычная бенгальская новогодняя свеча!» – удивился Томас. – «Откуда она взялась в Средиземье?».

– Огни Серого мага, – облегчённо зашептались зрители. – У Саурона нет таких…

Когда бенгальская свеча догорела, Томас поинтересовался у Старшины Арчета:

– А что – во-вторых? Какое второе дело?

– Нам нужны ваши пони! – чуть помявшись, сообщил Шестипал, и в его голосе прорезались стальные нотки. – Наши жёны, дети и внуки голодают…

– Без вопросов! – вскинул вверх ладонь Томас. – Мы всё равно имели приказ господина Олмера – оставить пони в Арчете. Так что, можете использовать лошадок по своему усмотрению…. Забирайте прямо сейчас!

Послышались радостные восклицания, люди и хоббиты, нетерпеливо толкаясь возле узких дверей, начали дружно покидать помещение таверны. К столу подошёл Фрэнк Шестипал, присел на табурет Даглиша, который тоже поспешил к конюшне, и спросил:

– Куда вы направляетесь, господин Утренник? Можем ли мы, жители Арчета, чем-то помочь благородным путникам?

– У меня имеется поручение от господина Олмера, связанное с Комариными Топями, – честно ответил Томас, не любящий говорить неправду и придумывать всякий бред. – Выходим завтра на рассвете. Когда вернёмся – не знаю…

– Ну да, ну да, Комариные Топи! – закивал головой старик. – Как же, местечко известное! Там дел важных можно найти – без счёта. Да и вернуться оттуда живым – удаётся далеко не каждому.

– Много ли в Арчете детишек? – спросила Мари.

– Ещё имеются, – последовал скупой ответ. – Не все умерли…

Девушка тут же вскочила на ноги и убежала по лестнице на второй этаж, где находилась комната с их вещами.

– Невеста? – всезнающе усмехнулся старикан. – Можешь не отвечать, оно и так сразу видно…. Что же, правильная девица, красивая. Вам бы ещё выбраться отсюда на свободу…

– О чём это вы? – опешил Томас. – На какую – свободу?

– Не обращай внимания, Утренник! Это я просто сегодня утром забыл глотнуть сидра, вот и начинается старческий бред…. А на Комариных Топях держи ухо востро и не зевай! Особенно опасайся серебряных нитей…

Вернулась Мари, поставила на стол перед Шестипалом пухлый холщовый мешочек.

– Вот, возьмите для детишек! – попросила девушка. – Это вяленые эльфийские яблоки. Не конфеты, конечно, но тоже сладкие, – протянула Томасу маленький светло-бежевый кусочек – Попробуй, дорогой, тебе обязательно понравится!

Разжевав и проглотив дольку «эльфийского яблока», он подумал: – «По вкусу – обыкновенный сушёный банан. Но это – по вкусу. А вот, что такое «банан», я толком и не помню…. Кажется, фрукт, растущий в тропиках. Теперь осталось вспомнить, что такое – «тропики»…».

Утром, когда они уже забросили за плечи тяжёлые вещмешки и распрощались с Биллом Даглишем, к воротам «Бодрого пони» подошёл Фрэнк Шестипал, вежливо приподнял над головой ярко-зелёную круглую хоббитанскую шляпу и выверенным ненавязчивым жестом отозвал Томаса в сторону.

– Тут такое дело, – солидно и веско проговорил старик, усиленно дымя чёрной курительной трубкой. – Странности наблюдаются. Я о них расскажу коротко…. А ты, Утренник, сам решай, что делать с этим. Олмеру, например, перерасскажи, или Серому магу…. Во-первых, Брюс Толстопуз и его жена…. Нашли мы в их хоромине человеческие кости. Только они были желтоватыми, то есть, «не свежими». И крови было, на мой взгляд, маловато…. Хоббитёнок, он чего только не расскажет со страха. Так что, я не знаю, что там произошло на самом деле…. Были оборотни? Не было их? Не знаю! Ещё по тем личностям, которые, неосторожно опившись сидром, сошли с ума и повеселись…. Они висели на коротких верёвках, примотанных к потолочной балке амбара. Только вот – как они попали туда? Там высоко, метра три с половиной до земляного пола. А никаких лесенок и табуреток поблизости не обнаружилось…. Кто верёвки закреплял на потолочной балке? Загадка, однако…. Нет у меня этому объяснений! Так что, Утренник, сам думай! Размышляй на досуге…