Страница 12 из 112
Али простоял в Зу-Каре в общей сложности 15 дней [+109] и в начале декабря пошел к Басре. Видимо, уже на подходе к ней он послал туда для переговоров ал-Ка'ка' б. Амра. Переговоры были бессмысленными, так как обе стороны заверяли друг друга, что их целью является наведение порядка (ал-ислах) в мусульманской общине, только понимание путей к нему было прямо противоположным. Мятежники видели его в наказании убийц Ус-мана, говоря, что отказ от этого равносилен отказу от Корана. Ал-Ка'ка' возразил им: "Вы убили убийц Усмана среди басрийцев, и оказалось, что до этого были ближе к Корану, чем теперь. Убили шестьсот человек без одного, а разгневались из-за них шесть тысяч". Единственное, на чем сошлись стороны, что происходящее — небывало и серьезно. Это позволило ал-Ка'ка' надеяться на возможность примирения, с чем он и вернулся к Али [+110]. Басрийцы также прислали к Али несколько делегаций.
Пятого или шестого декабря Али подошел к Басре и остановился в ал-Хурайбе. Талха и аз-Зубайр покинули центр города и устроили лагерь, окопанный рвом, в пригороде аз-Завийа. В распоряжении Али было около 12 000 человек, его противники располагали несколько большими силами [+111], при этом басрийцы знали, что за их спинами родные дома и семьи, которые надо защищать, и это должно было повышать их боевой дух. Подогревая эти чувства, Талха и аз-Зубайр распространяли слухи о расправе над семьями в случае победы Али. Поэтому ал-Ахнаф б. Кайс при посещении Али первым делом спросил, собирается ли он в случае победы обращать в рабство жен и детей побежденных. Али заверил его, что подобное недопустимо в отношении мусульман [+112].
Три дня оба войска стояли в отдалении друг от друга, и все эти дни между соплеменниками, находившимися в разных лагерях, шел обмен посетителями, выяснявшими намерения и настроения противников. Общее настроение клонилось к примирению. Али тоже направил своим соперникам несколько посланий, рассчитывая на примирение. Тексты этих посланий слишком абстрактны или просто недостоверны. В четверг 8 декабря войска сошлись на близкое расстояние. По-видимому, к этому моменту относится встреча Али с вождями мятежников на нейтральной полосе, на виду у войск. Содержание переговоров осталось неизвестным [+113], но похоже, что, как принято теперь выражаться, позиции переговаривающихся сторон сблизились, так как вечером Талха и аз-Зубайр созвали верхушку своих сторонников и то же сделал Али, не пригласив наиболее воинственно настроенных своих почитателей и участников осады Усмана.
Это вызвало беспокойство обойденных приглашением. В ту же ночь они собрались на тайный совет. На нем были: Малик ал-Аштар, Ибн Саба, Илба б. ал-Хайсам, Шурайх б. Ауфа и Ади б. Хатим. Ал-Аштар четко охарактеризовал ситуацию: "Мнение тех людей о нас известно, и если они достигнут соглашения с Али, то только с условием пролития нашей крови". После долгих споров было решено спровоцировать сражение, пока еще не произошло примирение.
На исходе ночи заговорщики напали на басрийцев. Те возмутились предательством собратьев, только что заверявших в дружелюбии. Талха и аз-Зубайр стали выяснять, что случилось. Им сообщили, что куфийцы совершили ночное нападение. "Так и знали, — воскликнули они, — что Али не успокоится, пока не прольет кровь!" Они кинулись к своим воинам, которые тем временем отбросили нападавших в их расположение. Али, узнав о схватке, также не усомнился в вероломстве своих противников и стал готовиться к сражению. Оно, как обычно, началось с перебранок и перестрелки наиболее горячей молодежи, в которую втянулись и рабы, за ними в бой вступили основные силы [+114].
Военное счастье вскоре изменило противникам Али. Наиболее энергичный и воинственный Талха в первой половине дня был ранен стрелой в ногу; стрела, видимо, перебила артерию, так как сильное кровотечение не удалось остановить, и он умер от потери крови [+115]. Скорее всего, после гибели энергичного командующего басрийцы дрогнули и стали отступать. Аз-Зубайру не удалось их остановить, и он, отчаявшись, покинул поле боя, направившись из Басры на юг к Вади ас-Сиба', и был там вскоре убит одним бедуином. Обстоятельства его гибели излагаются различно, и ни одна версия не помогает понять, что заставило аз-Зубайра бежать в одиночку, без сопровождения и даже без сына [+116].
Казалось, бегство басрийцев, оставшихся без вождей, никто не сможет остановить. Вдруг, когда сторонники Али уже готовы были торжествовать победу, наступил перелом. Первая волна бежавших достигла места, где на рыжем верблюде в паланкине, обитом железом, сидела Аиша; кое-кто из них остановился, чтобы защитить "мать верующих", которая одна не покинула их; вокруг нее образовалось ядро сопротивления. Битва возобновилась по всему фронту. Аиша понимала, что без военачальников-мужчин не сможет руководить сражением, и попыталась прекратить кровопролитие, послав Ка'ба б. Сура со свитком Корана призывать к миру. Попытка оказалась напрасной — Ка'б вскоре был убит последователями Абдаллаха б. Саба. Это предопределило неуспех такой же попытки со стороны Али: басрийцы отвергли призывы его посланцев, заявив: "Как может призывать к Корану тот, кто убил Ка'ба" [+117].
Решающая схватка разгорелась вокруг верблюда, на котором сидела Аиша, ставшего своеобразным знаменем, из-за которого вся битва получила название "битвы у верблюда" ("дня верблюда"). Поэтому почти все сведения о ходе битвы состоят из рассказов о поединках около верблюда. Здесь погибло несколько десятков человек из тех, кто по очереди держал его поводья. Один из последних на этом почетном посту, Абдаллах б. аз-Зубайр, схватился с Маликом ал-Аштаром. Сцепившись друг с другом, они катались по земле, и Абдаллах кричал: "Убейте его вместе со мной!" Их еле разняли и развели. Наконец воинам Али удалось пробиться к верблюду и перерезать ему поджилки. Огромный верблюд со страшным ревом рухнул на землю, паланкин, утыканный стрелами, "как дикобраз", опрокинулся, накрыв собой Аишу. Падение верблюда оказалось равнозначным потере боевого знамени — битва на этом по существу закончилась. Мухаммад б. Абу Бакр вытащил свою слегка ушибшуюся старшую сестру из-под обломков паланкина, Али выговорил ей за то, что взялась за неженское дело, и распорядился отвезти ее в дом, где она жила. Началось преследование бегущих, но Али запретил убивать тех, кто не оказывает сопротивления или укрылся в домах, а также добивать раненых, уродовать убитых и грабить до ма [+118].
Потери с обеих сторон были очень большими. Об упорстве сражавшихся свидетельствует хотя бы то, что у аздитов Куфы были убиты четыре знаменосца, у бакр б. ваил — шесть, а у аб-далкайс — восемь. У басрийцев особенно пострадали главные защитники Аиши, бану дабба, которых пало от 800 до 1000 человек. Общие цифры потерь, приводимые разными источниками, сильно расходятся, хотя, видимо, на первоначальном этапе фиксации сведений имелись достаточно достоверные данные, поскольку потери некоторых племен приводятся с точностью до десятков. Наименьшее, а потому и наиболее надежное число убитых с обеих сторон — 5000 человек [+119]. Возможно, из этого числа несколько более половины приходится на долю басрийцев. Если считать, что в обоих войсках было около 30 000 воинов, то это значит, что каждый шестой остался на поле боя. Только знатных курайшитов, павших в этой битве, согласно Халифе б. Хаййату, было 30 человек, среди них кроме Талхи и аз-Зубай-ра — Мухаммад б. Талха, Абдаллах б. Хаким б. Хизам и Абдар-рахман б. Абу Салама [+120].
Другие руководители мятежа оказались счастливее. Утба б. Абу Суфйан, а также Абдаррахман и Йахйа, братья Марвана б. ал-Хакама, нашли покровительство у вождя племени тайм б. рибаб, который дал им 400 сопровождающих, доставивших их в Думу около Дамаска; Марван нашел покровительство у вождя бакритов Малика б. Мисма', а Абдаллах б. аз-Зубайр укрылся у какого-то аздита в Басре [+121].