Страница 74 из 91
Этот частный эпизод, ничтожный на фоне событий, определявших судьбы целых народов, заслуживает такого подробного разбора, так как хорошо иллюстрирует сложные, противоречивые взаимоотношения внутри верхушки мусульманского общества.
Все действия ал-Валида были безупречны: убийц следовал наказывать, и казнил он их не по собственной инициативе, а по приказу халифа, но это не могло оправдать его в глазах родственников казненных. Они стали искать повода опорочить ал-Валида перед халифом. Проще всего было уличить его в пьянстве. Один раз Джундаб устроил форменный обыск в доме ал-Валида, но не смог найти доказательств и только разгневал куфийцев таким бесчестным поступком. Друзья советовали ал-Валиду пожаловаться халифу, но он предпочел скрыть этот случай, чтобы не разжигать страстей в городе, к тому же он сам хорошо знал свое пристрастие к вину. Наконец, Джундаб сумел снять перстень-печать с руки пьяного ал-Валида.
Это вещественное доказательство опьянения было предъявлено Усману, и ему ничего не оставалось, кроме как приговорить ал-Валида к 40 ударам бича. Исполнить наказание было поручено Са'иду б. ал-Асу [+110], который затем получил назначение на пост наместника Куфы [+111].
В наиболее враждебной ал-Валиду версии событий повествуется, что Са'ид, придя первый раз на моление в мечеть Куфы, отказался взойти на минбар, оскверненный предшественником, и потребовал его вымыть, со словами: "Ведь ал-Валид был скверным и мерзким" [+112]. Но последующая деятельность Са'ида вскоре вызвала к нему всеобщую ненависть. Особенно жалели об ал-Валиде бедняки и рабы. Один из рабов оплакал смещение ал-Валида в бесхитростных стихах, подлинность которых не вызывает сомнения:
Пока в Куфе шла скандальная смена власти, басрийская армия под предводительством Ибн Амира, захватив Фарс, продолжала движение к восточным пределам Ирана (рис. 18). Ее успехи заставили Йездигерда искать пристанище в соседнем Кермане. В погоню за ним был послан Муджаши' б. Мас'уд. В конце 650 г. он дошел до Сиреджана (Ширеджана) [+114] и после короткой осады взял его штурмом. Дело было к зиме, от которой в этих краях трудно ожидать больших холодов, и Муджаши' смело пошел на Керман короткой дорогой через горы. Неожиданно в горах мощный снегопад (снег лежал "высотой с копье") накрыл отряд. Легко одетые и непривычные к морозам арабы погибли от холода, лишь немногим вместе с Муджаши' удалось возвратиться назад [+115].
Керман недолго был пристанищем последнего Сасанида. Его требование дать заложников в доказательство верности возмутило правителя Кермана, и он изгнал Йездигерда. Царь со своей многочисленной челядью и небольшим отрядом гвардии через Сиджистан направился в Хорасан искать союзников для борьбы с арабами [+116].
На следующий, 651 г. Абдаллах б. Амир со всей армией стал в Ширеджане и оттуда послал ар-Раби' б. Зийада на Сиджистан. Тот прошел через Фехредж, пересек пустыню и около 20 сентября, в праздник осеннего равноденствия — михраджан, — оказался у укрепленного селения Залик в пяти фарсахах (30 км) южнее Зеренджа [+117].
Эта дата свидетельствует, что путь от Ширеджана до Фехреджа не был прогулкой. Ведь если бы армия выступила в весенний поход даже из Басры, то 800 км до Ширеджана прошла бы без особой спешки дней за 40 — 45 (учитывая отдых, остановки для получения фуража и так далее), прибыв к концу апреля — началу мая. На оставшиеся до Залика 650 — 700 км остается, таким образом, не менее 4 месяцев. Значит, города на пути от Ширеджана до Фехреджа приходилось осаждать, вести бои и переговоры.
По сведениям ал-Балазури, главный город на этом пути Бам, был завоеван ар-Раби' б. Зийадом еще при Абу Мусе ал-Аш'ари, но потом восстал и его вторично завоевывал Муджаши', после чего ему пришлось завоевывать Джируфт и выдержать под Хурмузом бой с горцами-куфджами и беглецами из других областей Ирана. Потерпев поражение, они бежали к морю в Мекран [+118]. В каком году произошло это сражение или хотя бы когда оно было — до или после злосчастного зимнего похода Муджаши', - сказать невозможно.
Захватив Залик, ар-Раби' б. Зийад не решился сразу напасть на столицу Сиджистана, Зерендж, а направился сначала на север и, заключив договор с городком Каркуйа, вернулся в Залик, взял проводников, переправился через Хильменд и подошел к Зеренджу. Под городом произошло сражение, в котором обе стороны понесли большие потери. Гарнизон Зеренджа был загнан обратно в город, но взять его сразу не удалось. Лишь после захвата местности к востоку от Зеренджа [+119] ар Раби' начал осаду столицы. Осажденные упорно оборонялись и совершали вылазки. После одной из таких схваток, когда шах Сиджистана Иран сын Рустама [+120] прибыл для переговоров о сдаче, ар-Раби' приказал сложить тела убитых врагов и превратить в подобие трона для себя и своих военачальников. Увидев восседавшего на этом страшном троне темнолицего, большеротого, зубастого ар-Раби', шах сказал своей свите: "Говорят, Ахриман [*5] днем не является. Вот же он, и в этом нет никакого сомнения". Услышав перевод этих слов, ар-Раби', довольный собой, расхохотался.
Условия договора были странными: шах должен был остановить 1000 рабов, каждый с золотым кубком в руке [+121]. Видимо у ар-Раби' была склонность к издевательским чудачествам, заключая договор с Заликом, он потребовал поставить козу, обсыпать ее золотыми и серебряными: монетами, пока они ее не закроют.
После Зеренджа ар-Раби' прошел до Буста и возвратился обратно.
Одновременно с этим [+122] на севере Ирана Са'ид б. ал-Ас предпринял поход на Джурджан и Табаристан, по-видимому, со стороны главной дороги на Хорасан, выйдя откуда-то около Бистама на Джурджан (Гурген). Жители города вступили в переговоры и откупились от арабов уплатой 200 000 дирхемов. Далее Са'ид подступил к Тамисе, городу, находившемуся на границе Джурджана и Табаристана. Жители его упорно сражались и настолько обозлили Са'ида, что, захватив город, он приказал перебить всех его защитников [+123]. Отсюда арабы совершили набег на побережье Табаристана.
Эта экспедиция Са'ида выглядит несколько странно: вместо того чтобы идти, прямой дорогой на Абаршахр (Нишапур), до которого от Бистама не более десяти дней пути, он вдруг сворачивает в сторону. Объяснить это можно только тем, что к Нишапуру с юга уже подошли басрийцы под командованием самого Абдаллаха б. Амира или его полководца ал-Ахнафа б. Кайса;
Как рассказывает ал-Йа'куби, халиф написал Са'иду и Абдаллаху, что тот из них, кто первым войдет в Хорасан, станет его наместником [+124]. Синхронизировать действия этих двух наместников как-то иначе очень трудно, поскольку ат-Табари относит эти походы в разных версиях то к 30, то к 31 г. х.
Видимо, параллельно с завоеванием Сиджистана басрийская армия двинулась по пустынной дороге через Равер и Дешт-и Кевир на Хорасан, не встречая в этих пустынных краях серьезного сопротивления.
Тем временем в Мерве разыгрывался последний акт трагического царствования Йездигерда III. Хорасан был его последней надеждой после десяти лет бесплодных попыток организовать сопротивление арабам, отступая из провинции в провинцию [+125]. Но и в Мерве Йездигерд был встречен без особого энтузиазма. По некоторым сведениям, правитель Мерва, Махуйе (по другому чтению — Махавейхи), не хотел даже пустить его в город [+126]. Шахиншах прибыл с большой свитой и отрядом гвapдии, содержание которых требовало денег, а взять их было неоткуда. При нем были сокровища, вывезенные из Фарса, но расставаться с ними не хотелось. Йездигерд потребовал денег у Махуйе и мервцев. Это вызвало их враждебность. Ища опоры в недружелюбном окружении, шахиншах стал настраивать одних влиятельных лиц против других, а добился только того, что Махуйе обратился за помощью к эфталитскому правителю Гузгана (Джузджана) Низек-Тархану.