Страница 22 из 60
Подсказку дает сама жизнь. Как-то за чаепитием жена американского представителя фирмы «Симменс» Зауэра, которая родилась в Китае, рассказала историю. Однажды в провинции ее с удивлением спросили: «Вы говорите по-китайски, а ваш муж знает всего три слова. Давно ли он живет в Китае?» — «Тридцать лет», — ответила госпожа Зауэр. «Тридцать лет? — удивились крестьяне. — Значит, за десять лет он выучивал одно слово?»
«Соню» осенило. Вот оно, прикрытие их разведработы.
Муж поддержал и дал добро на изучение супругой китайского языка. Теперь под видом преподавателей китайского в дом приходили нужные Зорге люди.
Позже, уже в Москве, она узнает, сколь высокую оценку ее явочной квартире дал «Рамзай».
Она покинула Шанхай в 1935 году.
А дальше была столица ее второй родины. Здесь «Соня» прошла полную подготовку по программе радиста, освоила оперативную работу, изучила основы радиотехники, приемы передачи азбуки Морзе и даже обучилась конструированию двухкаскадных передатчиков.
Ее московская радиоподготовка даст о себе знать уже в следующую командировку — в Польше, но особенно в Швейцарии, перед войной, когда резидентура Шандора Радо с ценнейшими материалами останется, по сути, без радиста. Вот тогда «Соня» на своем передатчике и сообщит в Центр: «Директору. По данным, полученным от швейцарского офицера разведки, Германия сейчас имеет на Востоке 150 дивизий. По его мнению, наступление Германии начнется в конце мая».
Но до этого сообщения было еще далеко. После окончания курса подготовки в Москве «Соня» направляется в Польшу.
1936 год. В Польше жить трудно. Каждые десять дней надо получать разрешение на пребывание в стране. Но даже в этих условиях «Соня» пытается наладить связи с полезными для разведки людьми.
Вскоре по приказу Центра она переезжает в Данциг. Обстановка в «польском коридоре» осложнялась: фашисты закреплялись здесь. Работа требовала большой осторожности и мужества. Но наша «Соня» с ней справилась. Она самостоятельно собрала передатчик, приобрела на местном радиорынке приемник и передавала информацию в Центр.
За успешную работу в Польше «Соня» была награждена орденом Красного Знамени № 944. Награду в Кремле ей вручил сам Председатель Всесоюзного Центрального Исполнительного Комитета, формальный президент страны Михаил Иванович Калинин.
В 1938 году по решению Центра «Соня» едет в Швейцарию. Едет кружным путем, чтобы запутать след. И вот она, состоятельная, беззаботная дама с двумя детьми и няней, останавливается в Женеве.
Вновь вхождение в обстановку, поиск знакомых, налаживание связей, сборка своими руками радиопередатчика. 28 октября 1938 года «Соня» передала первую радиограмму в Центр. На центральном радиоузле разведуправления ее знали как корреспондента «Жмеринка».
Рассказывает ветеран спецрадиосвязи ГРУ К.Покровский:
«Всех радиооператоров центрального радиоузла военной разведки предупредили: корреспонденту «Жмеринка» максимум внимания. Чтобы ускорить его обнаружение и в эфире долго не держать, одновременно три оператора сели за разные радиоприемники.
В условленное время все трое обнаружили немного сбивчивый от волнения сигнал. Потом новичок передал шифрованную радиограмму и исчез.
Появления «Жмеринки» и шифровки в Москве ждали с нетерпением. Удастся ли «Соне» внедриться вместе с детьми в чуждой стране? Позволят ли обстоятельства установить прямые связи с теми, кто владел разведданными, крайне важными в предвоенные годы для Советского Союза? И, главное, — как справится она с радиостанцией и организацией радиосвязи с Москвой? Этот вопрос больше всех волновал бывшего радиста Балтфлота, а позднее полковника Н.Шечкова, первого наставника «Сони». Все-таки у нее, как у разведчика-радиста, было маловато опыта.
К счастью, все получилось. «Соня» вышла в эфир и сообщила: группа разведчиков действует, их донесения передаются в резидентуру «Дора» для обобщения».
А условия работы, даже в такой нейтральной стране как Швейцария, становились все более сложными. Пришло сообщение: решением правительства запрещен выход в эфир радиолюбителям. Неужто придется замолчать? Нет, об этом не могло быть и речи. И «Соня» вместе со своими помощниками, «Джоном» и «Джимом», которых сама завербовала и обучила радиоделу, ищут выход. Рассредоточены тайники, сжаты до предела сроки пребывания в эфире, радиопередатчик кочует по всей округе. Но шифрограммы идут в Центр.
С началом Второй мировой войны в Европе многие резидентуры Разведуправления остаются без связи.
Впоследствии известный советский разведчик Шандор Радо в своих воспоминаниях напишет: «Моя разведгруппа с началом Второй мировой войны оказалась в тяжелом положении. Швейцария наглухо перекрыла свои границы, почтой, как мы делали раньше, добытую информацию не перешлешь. Что предпринять? Каким каналом связи воспользоваться? У нас был радиопередатчик, его разрешалось расконсервировать при крайней необходимости. Такой момент настал. Но беда была в том, что группа не имела ни радиста, ни шифра, ни программы радиосвязи. Я нервничал, удивлялся молчанию Центра. В военное время остаться без связи!
Вскоре нашему ожиданию пришел конец. После понятных предосторожностей ко мне в женевскую квартиру постучала женщина, высокая и стройная, в облегающем шерстяном платье, лет тридцати пяти. В кабинете мы обменялись паролями.
— Мой псевдоним «Соня», — с улыбкой сказала гостья.
Так «Соня» пришла на помощь резидентуре «Дора». Она месяцами передавала донесения Шандора Радо.
В апреле 1941-го «Соня» радирует: «Все германские моторизованные дивизии на Востоке. Войска, расположенные ранее на швейцарской границе, переброшены на юго-восток. Дора».
Для сотрудников разведуправления было совершенно ясно — надо срочно укрепить женевскую резидентуру. Случись ошибка, неточность, и группа лишилась бы единственной радиостанции.
Указание изыскать возможность организации еще одной линии связи получил сам резидент — Шандор Радо.
Вскоре судьба улыбнулась разведчику. Хозяин радиомагазина и мастерской Эдмунд Хаммель и его жена Ольга согласились помочь Радо.
«Ольга работала с азартом, — вспоминала «Соня». — Случалось, что заспанный Эдмунд в пижаме и ночных туфлях заглядывал в кухню, где мы практиковались, и жалобно вопрошал: „Еще не кончили? Когда же, наконец, ты пойдешь спать?" Ольга нетерпеливо отмахивалась».
Итак, «Соня» и ее помощники «Джон» и «Джим» обучили Хаммелей обращению с передатчиком. В ночь с 22 на 23 июня 1941 года «Мод» и «Эдуард» (такие псевдонимы получили Хаммели) передали радиограмму в Центр: «Директору. В этот исторический час с неизменной верностью и человеческой энергией будем стоять на передовом посту. Дора».
Но «Сони» в это время в Швейцарии уже не было. Центр принял решение направить ее в Англию, тем более что она вышла замуж за англичанина Л.Бартона и получила английское гражданство.
Перед ней стояла главная задача: удачно легализоваться, затем собрать радиопередатчик и установить связь с Москвой.
15 мая 1941 года позывные «Жмеринки» вновь услышали на приемном центре.
А потом наступило 22 июня. «Соню» потрясла война. Она плакала. «Однажды, приехав из Оксфорда, где я жила, в Лондон, — вспоминала разведчица, — чтобы поговорить с отцом, успевшим бежать из Германии, я узнала от него, что, по мнению ведущих политиков и военных кругов Англии, Советский Союз потерпит поражение не позднее, чем через три месяца. Эту точку зрения в беседе с отцом подтвердил видный деятель лейбористской партии Стаффорд Криппс. «Германский вермахт пойдет сквозь Россию, как горячий нож проходит сквозь масло» — позднее это высказывание стало повсеместно известным».
26 ноября 1941 года «Соня» получает из Центра письмо: «Мы по-прежнему крайне нуждаемся в радистах. Приложите все усилия к тому, чтобы найти по крайней мере одного или двух…» И она вербует и готовит радиста. В стадии разработки находились и другие кандидаты. К сожалению, информационные возможности «Сони» в Лондоне были ограничены.