Страница 86 из 118
Больно и обидно! Но Амальрик запретил себе тратить время на пустые сожаления.
Руки его ловко нашарили в ящике стола потайной рычаг – и вот уже в столешнице открылся секретный ящичек, о котором не знала ни одна живая душа, ибо мастер, соорудивший тайник для барона, был давно мертв.
Амальрик извлек оттуда подорожную, дававшую право беспрепятственного пересечения границы посланцу короля Аквилонии; подобный же документ, выписанный правителями Зингары, Офира и наконец Немедии. За исключением последнего, все они были попросту выкрадены у менее бдительных собратьев дуайена.
Теперь, по крайней мере, он мог быть уверен, что беспрепятственно пересечет любую границу.
Так, теперь главное! Оружие. Амальрик прошел в оружейную и распахнул шкафы. За исключением так нелепо утраченного шипа ядозуба, вся амуниция была на месте. Ах, нет, не хватало туранского кривого клинка – должно быть, позарился кто-то из стражников. В остальном же ему было из чего выбрать.
Амальрик торопливо экипировался.
В дверях он оглянулся, в последний раз обозревая пустынные апартаменты. Не забыл ли чего? Он не ощущал печали, покидая покои, что больше двух зим служили ему пристанищем. Барон никогда не испытывал привязанности к жилищу, считая это чувство нелепейшим из предрассудков.
Ничто не удерживало его здесь.
Он шагнул за порог через парадную дверь, что вела во двор замка.
Где был встречен радостным возгласом:
– Смотри, командир, твоя правда! Пташечка-то вернулась в гнездышко!
Амальрик окаменел.
Навстречу, ловко охватывая его в кольцо, вышли шестеро стражников, и барон узнал в них наемников из Вольного Отряда Нумедидеса. Сердце его упало. Будь это Черные Драконы, с ними еще можно было договориться. Альвий, даже если бы не встал открыто на его сторону, непременно польстился бы на золото барона и дал тому шанс ускользнуть.
Но от этих спасения не было.
Выгадывая время, Амальрик попятился.
Но за спиной была закрытая дверь, и вести за собой наемников в дом ему не хотелось. В тесных комнатах им легче будет окружить его и зажать в угол. Барон понял, что, если хочет уцелеть, то должен выгадать время. Самым спокойным и надменным тоном он осведомился:
– Могу ли я знать, кто вы такие и по какому праву задерживаете меня? Напомню, я посланник короля Нимеда, и аквилонские законы не имеют надо мной власти.
– Во поет-то! – присвистнул восхищенно тот же голос. – Эй, Невус, а ты, поди, так не смог бы!
Наемники захохотали. Один из них выступил вперед, и Амальрик узнал черноволосого северянина, их предводителя.
Вот ведь как встретиться довелось, Конан-киммериец, подумалось ему невольно, но вслух он не сказал ничего. По лицу северянина невозможно было определить, узнал ли тот барона.
Впрочем, едва ли. Тот очень изменился за эти годы.
– Мы получили приказ арестовать тебя, барон, – произнес северянин невозмутимо. Риторика дуайена, как видно, не сильно подействовала на него. – Кром! Лучше бы тебе подчиниться по доброй воле!
– Ну, разумеется.
Амальрик печально улыбнулся, всем видом своим показывая, что вынужден подчиниться неизбежному, и медленно двинулся вниз по ступеням, навстречу солдатам.
Те, видя, что враг готов сдаться, невольно расслабились.
В тот же миг руки немедийца метнулись к потайным ножнам на запястьях. Мгновение – и два острых тонких кинжала серебристыми молниями взвились в воздух. Первый вонзился в глазницу наемнику, которого называли Невусом… это был тот самый прием, что сразил жреца в храме Митры. Но второй нож, предназначенный киммерийцу, пролетел мимо цели.
В последний миг северянин успел уклониться.
Замешательство наемников помогло барону выгадать драгоценные мгновения.
Он метнулся в брешь в рядах наемников, образовавшуюся, когда пал Невус. Их разделяло не меньше десяти шагов, когда опомнившиеся наконец солдаты бросились в погоню.
Теперь немедийцем владела лишь одна мысль: любой ценой увести погоню прочь со двора. Здесь слишком людно. В любой миг их могут заметить, набегут подкрепления – и он пропал!
Но куда бежать?!
Хвала Митре, башни, где были апартаменты посланников, располагались вдали как от казарм, так и от служб дворца, так что поблизости не было ни воинов, ни челяди; да и час был еще ранний. Небо едва начало светлеть на востоке.
Однако необходимо было торопиться. Амальрик чувствовал, как утекают сквозь пальцы, точно вода в клепсидре, драгоценные мгновения.
Решившись, он подбежал к открытой галерее, что шла вдоль стены, соединявшей все три башни между собой и, недолго думая, вскочил на перила. Затем, подтянувшись за низко нависавшую черепицу, подтянулся и птицей взмыл на крышу галереи.
По ту сторону стены не было ничего, кроме закрытого прогулочного садика с фонтаном и посыпанными речным песком дорожками. Скрыться там было негде, но наемники могли этого и не знать. Пусть решат, что он собирается бежать таким путем. Возможно, это заставит их утратить осторожность.
Расчет его отчасти оправдался. Двое наемников, выкрикивая проклятья, торопливо принялись карабкаться за ним.
Как только первый из них показался на крыше, Амальрик подскочил к нему. Руки наемника цеплялись за черепицу. Точным ударом меча барон снес ему череп. Окровавленный труп свалился на камни.
Немедиец бросился к его товарищу.
Яростный рев донесся снизу.
– Проклятый пес! Ты поплатишься за это!
Барон слышал, как остальные, звеня мечами, бросились на галерею с разных сторон.
Второй наемник почти успел вскарабкаться наверх, но покатая крыша не позволила ему подняться на ноги достаточно быстро. Меч Амальрика достал его, однако обшитая пластинами кожаная куртка отразила удар. Солдат вскочил на ноги. Новый выпад немедийца заставил его потерять равновесие. Он отступил, зашатался… Амальрик ударил еще раз, целя в горло.
Наемник полетел вниз.
Но трое его товарищей уже бежали к нему по крыше, на ходу вытаскивая из ножен мечи. Лица их исказились от ненависти.
Мгновенно оценив ситуацию, Амальрик сделал вид, что бросился налево, навстречу киммерийцу и его напарнику. Сапоги его гремели по черепице. Бежать по наклонной плоскости было невозможно. Он заскользил вниз, чувствуя, что теряет равновесие. Солдаты устремились за ним. Он отчаянно замахал руками, точно готов был вот-вот сорваться…
– Живьем! – закричал Конан. – Надо взять его живьем!
Они были уже совсем рядом.
Внезапно из руки немедийца, точно рой пчел, выпорхнули Летучие Звезды.
Все это время он держал их наготове. Смертоносным веером крохотные стальные лезвия разлетелись во все стороны. Наемник справа отчаянно закричал, бросив меч, прижимая ладони к окровавленному лицу.
Амальрик, оттолкнувшись, прыгнул.
Меч Конана рассек воздух в том самом месте, где он был только что.
Высота в два человеческих роста была немедийцу не преграда. Перевернувшись в воздухе, он приземлился, как кошка, долю мгновения помедлил, пока отступит острая боль, пронзившая ступни, и бросился прочь.
Он был уверен, что теперь сумеет положить между собой и преследователями достаточное расстояние, но, оглянувшись, увидел, что просчитался. Последний из уцелевших наемников и впрямь отстал, но киммериец спрыгнул за ним следом, и Амальрик не мог сдержать восхищения.
Это был достойный противник! Даже жаль убивать его.
Точно заяц, петляющий, убегая от борзых, немедиец метнулся в сторону, к башне офирцев. Там, должно быть, все уже проснулись, разбуженные шумом схватки, но он достаточно хорошо знал осторожного посланника Ианты, чтобы быть уверенным, что тот ничего не предпримет, пока точно не уяснит расстановку сил.
Помощи от него ждать нечего – но и задержать собрата он пытаться не станет.
Чуть отставший от своего капитана наемник, заметив маневр барона, бросился ему наперерез, размахивая мечом.
– Твой час пришел, бельверуское отродье! – прорычал он, бешено вращая глазами.
Амальрик слишком берег дыхание, чтобы отвечать. Усталость начинала сказываться, и если бы не железная выдержка, он, должно быть, давно свалился бы замертво. Но его воспитывали не ведающим поражений.