Время жалящих стрел

– Мне известно гораздо меньше, чем ты думаешь. Все, что я знаю об этом предмете, я почерпнул из книг… – и предотвращая каверзный вопрос своего собеседника, добавил, – …в библиотеке бельверуского монастыря, где я провел отроческие годы.

Как-то раз мне на глаза попался старинный том, написанный неким Адалазием из Рокемалля еще в пятый год от Восшествия Митры. В нем излагалась валузийская легенда о сотворении мира, называвшаяся «Битва при Иокундиаке» и приводились поздние комментарии немедийских жрецов.

Мудрость древней Валузии почти не дошла до наших дней, а воспоминания о ней можно найти разве что в сказках невежественных селян. Насколько мне известно, письменных источников почти не сохранилось, особенно на моей родине, где древние культы истреблялись огнем и мечом.

Поэтому, принц, ты легко можешь представить мое волнение, когда я наткнулся на заплесневелый фолиант. Но, как на грех, он был написан на старонемедийском, и понял я не очень много, но все же того, что мне удалось прочитать, оказалось довольно, чтобы взбудоражить воображение.

Древние мудрецы полагали, что когда наш мир возник на Срединном Столбе Та-Терха – Дома Богов, – его населяли лишь звери, гады, птицы и демоны. Но однажды Богиня Лугов и Полей, Гор и Степей, Черная Кобылица Нантосфельта сошлась с Повелителем Пещер, Демоном Нуаду, и от той греховной связи родились странные существа с безволосыми телами и разными конечностями.

Так появились первые люди, прародители рода человеческого.

Шли эоны.

И род людской основал страну, и страна эта стала называться Ва-Лусия, и столь возгордился мудростью своей и силой, что стал презирать Древних Богов, перестал строить храмы, принялся глумиться и поносить Черную Кобылицу Нантосфельту, покровительницу Полей, Холмов и Долов; Найдайю – Богиню-Щуку, Владычицу Рек, Озер и Заводей; Цернунноса – Бога Лесных Кущ, и Суцеллоса – Пестрого Козодоя, чьей вотчиной было Небо.

И разгневались тогда Зверобоги, и повелели тысячу зим лить ливням, извергаться огнедышащим горам, трястись земной коре и свирепствовать ураганам.

И нашел Великий Мор на род человеческий.

Тогда взмолились их князья и пали ниц перед Богами и вознамерились купить милость Небожителей обильными жертвами.

Но посмеялись Древние над своими неблагодарными слугами и повелели приносить гекатомбы не из плоти коз и баранов, но из тел человеческих.

С тех пор алтари пропитались кровью. Жестокие жрецы воздвигали на жертвенных камнях пирамиды из дымящихся сердец и отрубленных голов. И хохотали Звероликие, наслаждаясь своей местью, и от смеха того содрогалась земная твердь, вздымались буруны и вихрился воздух.

Напрасно князья взывали к милости Древних, напрасно строили им новые капища и приносили обильные дары. Ничто не могло поколебать кровожадных Зверобогов.

В ту пору мир не знал Животворящего пламени, люди не пекли хлеб, а ели растертые зерна злаков; не варили похлебки, а поглощали мясо сырым; не грелись у очага, а ловили тепло одеждами из шкур животных.

И никто из смертных никогда не видел солнечных лучей, ибо к Своду Небесному было прибито Черное Светило, отчего мир был сумрачен, словно накрытый чудовищным пологом.

Но был рожден герой Гаэлий, кто восстал против Кобылицы, Оленя, Щуки и Козодоя, вознамерившись освободить мир от гнета Звероликих! И началась Великая Битва при Иокундиаке, что шла тысячу зим.

Когда пал храбрец Гаэлий на поле боя, то упавший меч подобрали его сыновья, а затем – внуки. И так колебалась Твердь, так колыхался Небесный Свод, так дрожал Срединный Столб Та-Терха, что в мирах горних и дальних забеспокоились Боги не кровожадные и бесноватые, но справедливые и мудрые, с ликами не Звериными, но Человеческими.

И сжалились над несчастным миром Молодые Боги – два брата, что звались Митра и Ариман. И снизошли Братья в наш мир, и низринули Древних, и однажды утром проснулись люди, и закрыли глаза от ослепительного света – то скакали по небе Огнегривые Кони Подателя Жизни.

С тех пор как Солнцеликий даровал людям Небесный Огонь, на род людской снизошла мудрость. Стали процветать науки, ремесла и искусство, а кровь людская не окропляла алтари. Ее заменил можжевеловый сок, а вместо тел человеческих в жертву Хранителю Горнего Очага стали приносить солод, хмель, мед, зерно и редко – туши тельцов…

Наступил Золотой Век. И продолжался он до тех пор, пока не поссорились братья и не решили поделить этот мир. Долго спорили они, но наконец пришли к согласию, решив, что половину суток на земле правит Митра, а вторую – Ариман.

И, дабы закрепить это решение, Мудрые Боги сотворили два талисмана-оберега, кои, по их разумению, должны хранить вечно Равновесие между Светом и Тьмой.

Первый – кроваво-красный камень, такой яркий, что кажется внутри него бушует огонь. Его имя – Сердце Аримана.

Второй – золотой диск с человеческим лицом, окаймленный лучами попеременно искривленными и прямыми. Позже его стали называть Оберег Кулла. Истинное же имя его неведомо…

Один из них не может существовать без другого. Их нельзя уничтожить, но если бы случилось такое, то рухнул бы Та-Терха, Дом Богов, раскололись бы вдребезги все Тринадцать Небесных Сфер и воцарился Вечный Хаос.

…Под конец речь Ораста становилась все более бессвязной. Похоже, ему уже давно не приходилось говорить столь долго. Видно было, что он устал, но Валерий все же не удержался и спросил:

– Постой, а разве Ариман не злое божество гирканцев? Помнится, на Востоке я слышал об этом…

– Все мироздание – не более чем Вечная Борьба Добра и Зла, Хаоса и Порядка, Света и Тьмы! То, что я рассказал тебе, – легенда, поэтический пересказ древних событий. И из нее, сколь ни старайся, не почерпнешь точных сведений, словно из дворцовой хроники. Неважно, какими словами именуется Свет. Одни народы именуют его Митрой, другие Асурой, третьи Иштар. То же и с Тьмой – где-то она нарекается Сетом, где-то Нергалом или Эрликом… Не знаю, существуют ли все эти многочисленные боги в действительности, или это лишь разные названия одного и того же.

Валерия передернуло от такого святотатства. Подумать только – этот чернокнижник еще смеет рассуждать о Митре. И как только не отсохнет у него язык!

Но вслух не выказал своего возмущения, а только спросил:

– Но почему тогда талисман называется Оберег Кулла?

– Этого точно никто не знает. Я привел тебе одну версию его происхождения – ту, что мне ведома. Но есть и другая. Якобы талисман этот – дело рук тайных аколитов Пресветлого, которые, как говорят, противостоят в Хайбории Черному Братству. Что же касается Кулла, то с помощью этого Оберега он сумел очистить Валузию от таинственной расы змеелюдей. Правда это или нет? Боюсь, нам не суждено узнать.

– Но как талисман попал к Куллу и куда он делся потом?

Ораст пожал плечами.

– В немедийских летописях можно найти сведения о том, как этот легендарный воитель возглавил поход против змеелюдей, но чудовища были сильнее и одолевали.

И тогда Митра даровал Куллу право быть Вечным Хранителем Оберега и пользоваться его священной силой. Это право должно было перейти после его смерти к наследникам. Говорят, тот, кто носит его, неуязвим для меча и магии, но только если Хранитель праведен и блюдет единство державы. Пока владели талисманом потомки Кулла, процветала и крепла Валузия, а затем Аквилония. Но когда утратили магический амулет – порвалась связующая нить, и настало время огня и крови. В некоторых книгах его именуют – Время Жалящих Стрел! Валерий вздрогнул. То, что говорил Ораст, напоминало пророчество слепой колдуньи.

– Ты рассказал об одном талисмане. Но что со вторым? Сердцем Аримана?

Ораст усмехнулся.

– Если бы я знал это, принц, то я сейчас не сидел бы с тобой рядом в сыром каземате. То, о чем ты любопытствуешь, – величайшая тайна! Никто не ведает, где искать Сердце Аримана! В магических книгах сказано, что его последним Хранителем был Ксальтотун из Багряного Пифона – величайший колдун всех времен и народов. Говорят, его мумия до сих пор покоится в потайном саркофаге. В древних летописях есть пророчество: восстанет ахеронский чародей, Тот, Кто Спал Тысячу Зим, и низвергнет этот мир. Знай, принц: тайна Сердца – то, ради чего все чернокнижники Хайбории с легкостью пожертвовали бы дюжиной будущих перерождений. Куда уж нам, ничтожным…