Кровавый ветер

— Он же коночин, агент Скалли. Он все что угодно выдержит. — Ланая откашлялся. — Ну так в чем дело? Мне передали ваше сообщение, шериф. Чем могу быть полезен?

Спэрроу поправил портупею.

— Ник, надеюсь, ты не против…

— Нам нужно попасть в резервацию, — перебил его Малдер, шагнув вперед. — Мы хотим задать кое-какие вопросы старейшинам.

— Совету?

— А они и есть жрецы? — спросила Скалли. Ланая пожал плечами:

— В основном да. Не уверен, что они станут с вами разговаривать.

Малдер улыбнулся:

— Вот поэтому мы и обратились к вам. Чтобы вы убедили их помочь нам в расследовании убийств. Может быть, это спасет чьи-то жизни.

Ланая ковырнул землю носком ботинка.

— Если честно, агент Малдер, я сегодня жутко вымотался. — Он покосился на шерифа. — Все утро просидел на пару с полицейским бухгалтером над гроссбухом и счетами Донны Фолкнер. Похоже, она надувала меня. Причем давно и серьезно.

— Я так и понял.

— К счастью, все деньги целы, так что потерял я не так уж и много. Но все равно для меня это такое потрясение… Вы понимаете? Я столько лет ей доверял… Теперь я уже никогда не узнаю, почему она так со мной по-хтупила.

— Ваши люди ей тоже доверяли, — сказала Скалли.

— Нет. — Ланая покосился на холм. — Они доверяли мне. Я же говорю, у меня теперь уйма проблем. А тут еще вы… Это только подольет масла в огонь.

Малдер подошел к пикапу.

— У нас в кабине есть кондиционер? Ланая удивленно кивнул.

— Отлично. — Распахнув дверцу, Малдер подозвал Скалли. — Поехали. — Она без комментариев влезла в кабину. — У нас, кажется, есть одно дело. Верно, шериф?

Спэрроу оставалось лишь молча кивнуть. Ланая, пожав плечами с видом «это ваш последний путь», сел за руль. Малдер заметил, что, когда он поворачивал в замке ключ зажигания, пальцы у него слегка дрожали. То ли злится, то ли нервничает.

— Основные правила, — процедил Ланая, разворачивая пикап. — Выходить из машины только с моего разрешения. Вступать в разговоры только с моего разрешения. Ну и, само собой разумеется, никуда не заходить без моего разрешения. Ясно?

— Поехали, господин Ланая, — сказал Малдер. — Время — деньги.

Они проехали через ущелье, и дорога плавно свернула вправо. Когда гора осталась позади, Малдер чуть было не попросил Ланаю остановиться. Он не очень-то представлял себе резервацию, но то, что увидел, превзошло все его ожидания…

Слева от дороги простирались ухоженные поля. Тут и там темно-серые насосы, чем-то похожие на стальных динозавров, закачивали воду в обширную систему ирригационных каналов. Из всех культур Малдер узнал только кукурузу: поле, где она росла, было в центре и самое большое.

Посреди безжизненной пустыни этот оазис казался почти фантастическим.

Справа от дороги возвышалась Сангре-Вьенто-Меса.

Ланая притормозил.

— Полюбуйтесь, агент Малдер. Вы увидите и другие месы, но ни одна из них не сравнится с этой.

Зубчатые, безжизненные, покрытые морщинами трещин склоны горы поднимались над пустыней метров на семьдесят. На выжженных солнцем желто-коричневых скалах кое-где краснело железо. И ни единого пятнышка зелени. Во всяком случае, из машины никакой растительности Малдер не заметил. Над плоской вершиной, где виднелись очертания низких строений, кружили большие птицы. Казалось, тень Месы нависает повсюду.

У северного подножия расположилось пуэбло. И опять смутные представления померкли перед действительностью.

— Ваши люди не были скалолазами, — тихо заметила Скалли.

— Не были. На самой Месе никто никогда не жил. — Ланая взглянул на Скалли и улыбнулся. — Изредка, раз в десять лет, когда я привожу сюда археологов или каких-нибудь профессоров, они всегда удивляются. Утверждают, что здесь, на нескольких уровнях, должны быть пещерные дома с лестницами, террасами и всем таким прочим. Как в Пуйе и Месе-Верде. А здесь их нет.

За окнами тянулись ровные ряды маленьких одноэтажных домиков из саманного кирпича. Каждый на одну семью. Все окна и двери выкрашены в светло-зеленый цвет. Когда дорога свернула поближе к поселку, Малдер увидел развешенное на веревках белье, прямые, словно расчерченные по линейке улицы и переулки, а на востоке два больших строения: хранилище зерна и Центр Племени, как объяснил по ходу Ланая. На крышах некоторых домов торчали телевизионные и радиоантенны, выглядевшие в таком окружении, с точки зрения Малдера, довольно дико. Кое-где были припаркованы машины, в основном пикапы. Еще Малдер заметил загон для скота, где, лениво жуя сено и отгоняя хвостом мух, паслись несколько лошадок. По улице важно шествовали три пятнистые собаки. В низком курятнике кудахтали куры экзотической окраски.

Малдеру почему-то не показалось странным, что он нигде не увидел никакого мусора.

— А где работают жители пуэбло? — спросила Скалли, прильнув к окну.

— В поле, в мастерских Центра или у себя дома. Некоторые работают за Стеной, но таких единицы. У коночинов нет безработицы, если вы это имеете в виду. Надо зарабатывать себе на хлеб. Кто не работает, тот не ест. — Ланая засмеялся, но как-то невесело. — Насколько я знаю, никто еще не собирался умирать голодной смертью.

— А где ваш дом? — полюбопытствовала Скалли.

— Отсюда не видно, — бесстрастно ответил Ланая.

Малдер заметил у одного из домов в цент-ре пуэбло стайку одетых в белое детей. Другая стайка гонялась по улице с обручами и палками.

— А где живет Леон Сиола? — спросил он. Ланая резко свернул в переулок, который упирался в Центр Племени. Никто из попадавшихся на пути местных жителей не поднимал глаз, и только один карапуз так широко распахнул глазенки, что Малдер невольно улыбнулся.

Заглушив мотор, Ланая со скрежетом распахнул дверцу.

— Сиола живет там, где захочет. Я за ним не слежу, агент Малдер. Ему… ему сейчас приходится нелегко — ведь он только что вернулся.

Они подошли к Центру. К двустворчатой входной двери вела лесенка в три ступени. Отворив одну из створок, Ланая жестом пригласил их войти:

— Вот здесь вы и зададите все ваши вопросы.

Они очутились в просторной комнате для собраний с низким потолком и мощными балками. Белые стены, голый пол. Две боковые и одна задняя двери, выкрашенные в бледно-зеленый цвет, были закрыты. Единственное украшение — огромный тканый ковер на стене над задней дверью: посередине Меса, молния через все небо, символы солнца и луны, птиц и животных. Изображения людей на ковре не было. И ничего похожего на буквы тоже.

— Никто не знает, сколько ему лет, — понизив голос, сказал Ланая, кивнув в сторону ковра. — Мой дед как-то рассказывал, что его дед знал одну старую женщину, которая знала другую старую женщину, которая помогала ткать ковер. — Он пожал плечами. — Впрочем, это не важно.

У левой стены стоял длинный дубовый стол с массивными стульями. Ланая велел гостям сесть. Малдер уселся спиной к стене, Скалли — напротив.

— Вы хотели побеседовать с одним из старейшин? Лучше всего вам поговорить с Дуганом.

— Человек на горе? — вспомнил Малдер.

— Да. Кстати, давно пора забрать его с солнцепека. Так и удар схлопотать можно. Последние дни он все сидит и сидит на вершине… Подождите, пожалуйста, я скоро.

Он ушел, а эхо его шагов чуть задержалось.

Когда оно смолкло, стало совсем тихо. Как будто на улице никого не было.

Скалли положила сумочку на стол и сложила на ней руки.

— Странный человек этот Ланая. То он здесь все ненавидит, а то разведет такое благолепие, что прямо-таки слеза набегает.

— Не забывай, он ведь уходил из резервации. Отсюда и внутренний конфликт.

Похоже, Скалли этот довод не убедил, но развивать тему она не стала, а, как и предпо-.лагал Малдер, принялась веско и аргументированно объяснять ему, как он со своей очередной навязчивой идеей злоупотребляет ее долготерпением. Хотя она с большой натяжкой и допускает, что ненаправленная психическая энергия (тут она чуть не поперхнулась), возможно, и существует, но чтобы сознательно ею управлять… Это уж чересчур.