Чеки серии "Д"

Мужичок резко обернулся, прищурился.

- Все можно, - сказал он. - Пойдем, поговорим.

И, не оглядываясь, направился за угол здания.

Вопрошавший заторопился ему вслед.

- Во! - проговорил кто-то. - Тут, наверно, половина очереди из таких, кто "организует" и местом в очереди торгует. Поэтому и стоим так долго.

- И куда милиция смотрит? - подала голос ярко накрашенная женщина средних лет.

- Спрашиваете!.. - иронически бросил кто-то.

- Может, стоит нам согласиться? - совсем тихо проговорил Юрка, обращаясь к друзьям. - А то проторчим тут часа два... а если нас действительно пошлют куда подальше, совсем обидно будет!

- А я бы слинял, - сказал Димка. - Ребята, тут как-то дурно пахнет. А если ко мне ещё прицепятся, опять приняв за цыгана, то вообще можно влипнуть.

- А ты что думаешь, Ленька? - спросил Юрка.

Ленька пожал плечами.

- Мне этот мужик не понравился. Хотя, кто его знает...

Ленька пытался как-то суммировать свои впечатления - и не мог разобраться в происходящем, как и не мог найти точных слов, чтобы объяснить, что он чувствует. С одной стороны, прилипший к ним мужичонка казался ему явным "кидалой". С другой - почему этот мужичонка так обхаживал их, так долго заговаривал им зубы? Ведь он, своим опытным глазом, сразу должен был понять, что денег у них - с гулькин нос и что овчинка выделки не стоит. Так он ещё и в откровенность с ними сыграл... Может, он и правда работает "за сдачу", и ни на что другое не претендует? В конце концов, тридцать рублей в день - это достаточно большие деньги, чтобы за них можно было поубиваться и пообрабатывать каждого потенциального "клиента", даже мальчишку...

И все-таки, и все-таки...

Возможно, общая атмосфера производила на Леньку тягостное впечатление, но он бы предпочел ни с кем не связываться и ни с кем не заговаривать...

- Ничего, - ободряющим тоном проговорил Юрка. - Ничего, нам немного осталось.

Но сам он нервничал все больше, по мере приближения очереди.

- А ты, похоже, тоже мандражишь, - сказал Димка.

- Да я так... - Юрка, несмотря на теплую погоду, зябко передернул плечами. - Главное, смотрю, чтобы на кого-нибудь из отцовских приятелей не нарваться. А то ведь капнут отцу... Может, и правда кого-нибудь попросить, чтобы нам взяли, что нам надо? Столкнуться нос к носу в магазине с кем-нибудь из знакомых совсем было бы паршиво.

- Кстати, посмотрите, - сказал Ленька. - Этот мужик, который из очереди выскочил и обратился к нашему "организатору", уже, кажись, отоварился. Вон какой довольный топает!

И вправду, мужчина шел прочь от дверей магазина, с фирменным пакетом в руке. Заметив ребят, он весело помахал им рукой. Как бы, благодарил за то, что с их невольной помощью он так быстро отделался.

Это решило дело.

- Была не была! - сказал Юрка. - Обращусь и я к нему! Вон, как быстро он этого типа оформил. Вот что, вы, на всякий случай, держите очередь, а я сбегаю за угол, потолкую с мужичком.

И, не успели его друзья глазом моргнуть или что-то возразить, как он рванул наискосок через площадку перед "Березкой" за угол здания.

- Эх, зря он так... - вздохнул, с опозданием, Димка.

- Точно, зря, - согласился Ленька. - Я уверен, в магазине всем продают, без всяких ограничений, хоть на копейку - валютные спички, там - а эти слухи насчет семи рублей сами спекулянты распускают, чтобы народ охотнее на сделки с ними шел...

- Смотри! - перебил его Димка.

Из-за угла здания им энергично махал рукой мужичок, завязавший с ними разговор: мол, бросайте все, скорее сюда!

- Похоже, сговорились... - прокомментировал Димка. Но, на всякий случай, оглянулся на человека, стоявшего позади них. - Мы отойдем на секунду, а если что, мы перед вами...

- Хорошо, - кивнул человек. Ребятам показалось, будто он хочет ещё что-то добавить, но, как и большинство, он предпочел не вмешиваться в обсуждение чужих дел.

Ленька и Димка бегом помчались за угол.

То, что они увидели, их потрясло.

Юрка сидел на корточках, прислонясь к стене, запрокинув голову. На щеке у него была ссадина, из носа шла кровь. Мужичок промакивал эту кровь своим большим носовым платком, пытаясь её остановить.

- Ч-черт!.. - проговорил Юрка. - Напали сзади, схватили за руки... Трое или четверо, такие же пацаны, как и мы... Чуть постарше, может... Деньги вынули... И ранец сорвали... За одну секунду...

Только сейчас друзья обратили внимание, что роскошный Ленькин ранец немецкий, купленный, когда он вместе с родителями почти два года жил в ГДР (на заработки с этой длительной загранкомандировки они и купили квартиру в новом доме в их районе) - так вот, что этот ранец исчез, что его не видно ни на плечах у Леньки, ни на земле где-нибудь рядом...

- Надо же... - развел руками мужичок. - Ну, сволочи...

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

КРУТОЕ РЕШЕНИЕ ДИМКИ

- Я ж как раз с одним тут договаривался, насчет очередного захода в складчину, - продолжал объяснять мужичок, - и мы чуть в сторону отошли, вон туда, на дорожку между сквериком и оградой детского сада... Ну, местечко поспокойнее, никто не толчется... Вдруг, вижу, из-за угла ваш друг появляется, оглядывается, вроде как меня ища, и тут на него трое выскакивают... И как они так за секунду сработали?.. Видно, давно вас пасли, чуть не с самого начала на заметку взяли... Я имею в виду, как вы в очередь встали... И как они на него прыгнули... Я побежал со всех ног, но, пока добежал, они уже управились... Сволочи, я ведь говорю... И, главное, ранец тоже свинтили. А сколько ранец такой стоит...

Ранец и впрямь был чудом. Хорошие ранцы и тогда были не редкость. Скажем, Ленька Болдин ходил с чешским ранцем, "с боем" взятым его родителями в "Детском мире": ранец этот был из натуральной толстенной кожи (примечание: как вспоминали Леонид Болдин и Юрий Богатиков, из такой же кожи, из которой в те былинные времена были сделаны американские и немецкие тупорылые ботинки, не знавшие сносу), весь соединенный медными клепками, со множеством дополнительных кармашков для пеналов и прочего. Но у Юрки Богатикова ранец был ещё похлеще: кроме того, что и он был из натуральной кожи соображен, причем обалденного оттенка, темно-коричневого с золотым отливом, и кроме того, что на нем имелись не только медные заклепки и замки, но и "молнии", на нем были установлены, прямо под двумя застежками, два круглых красных отражателя, наподобие тех, что ставят на велосипедные колеса и на передок и задок велосипеда, чтобы, когда едешь ночью, свет автомобильных фар вспыхивал в них ярко-красным, и чтобы автомобилисты, увидев эти ярко-красные кружочки, вовремя объезжали велосипедиста. Ну, вы все такие отражатели отлично знаете. Сейчас они не только на всех велосипедах стоят, но и на многих ранцах. А тогда ранец с таким "красным светом светофора" тоже казался чудом. Были в этом ранце и ещё всякие навороты - например, отделение для школьных завтраков, в котором не мялись бутерброды. Словом, ранец был... пользуясь выражением отца (Леонида Болдина), "как "мерседес" Владимира Высоцкого - чуть не единственный на всю Москву!"

Так что, сами понимаете, каково было потерять такой ранец. Я бы мог даже подсчеты сделать. Считать я люблю и умею. Степанов, тот наш "мистер Твистер" и мафиози, о котором я упоминал в самом начале, говорит, что у меня замечательные данные бухгалтера, ещё похлеще моего умения писать или, если хотите, нормально пересказывать на бумаге все интересное, что с нами приключается, потому что сочинять я не умею, несколько раз брался за выдуманные истории, и такая лажа выходила, что я все бросал - и что я должен, "без базара", в четырнадцать лет пойти в лицей бизнеса и менеджмента, потом колледж закончить, на аудитора, и прийти к нему работать главным бухгалтером. Я не знаю, честное слово, стоит мне это делать или нет, потому что, с одной стороны, мне нравится возиться со всякими цифрами и смотреть, что получается, когда их сопоставишь, и, скажем, когда мы играем в игры типа "Биржи" или наших "Пиратов", я сразу за цифрами вижу будущее - то есть, цельная цветная картинка передо мной встает, и в тех же "Пиратах" я мгновенно соображаю, стоит мне выкупать то поле, на которое меня привели брошенные кубики, и ставить на нем сундучок с золотом, или это будет бессмысленно, потому что по законам выпадания чисел на кубиках на это поле мало кто попадет и у меня расходы на охрану сундучка превысят доходы от дани с других участников игры... Я где-то читал, не помню, в какой книге, как какой-то купец (из положительных персонажей) объяснял главному герою, что ты, мол, пойми, вот эти деньги и векселя у меня в конторе - это не просто кусочки металла и бумажки, это трепет парусов, шум океана, это запах кофе, корицы и ямайского перца в трюмах, это жизни моряков, которым ты доверился и которые доверились тебе. И вот когда ты поймешь, что статьи прихода и расхода - это не статьи твоего личного прибытка или потерь, а статьи ответственности за всех людей, судьба которых опирается на эти кусочки металла и эти бумажки, вот тогда ты усвоишь, что такое быть купцом. Потому что давать деньги в рост и сидеть, потирая руки, в ожидании прибыли, и, узнав о крушении судна и гибели всей команды, огорчаться только потому, что твои денежки плакали - это всякий может, не обязательно для этого быть человеком. По-моему, это говорят Николасу Никльби эти замечательные братья-близнецы, которые берут его к себе клерком после того, как Николас окончательно разругался со своим дядей-ростовщиком, Ральфом Никльби. А может, это и не Диккенс, "Приключения Николаса Никльби", а совсем другая книга. Неважно. Я о том говорю, что у меня вот так же: когда я через цифры и суммы вижу всю картину жизни, которая за ними крутится и отражением которой они являются, я тут же просчитываю все так четко, что все вокруг ахают, все надежные пути вижу и все тупики, и знаю, как деньги должны дальше двигаться, чтобы жизнь сохранялась. А вот когда я не могу разглядеть, что за жизнь скрывается за цифрами, когда эта жизнь мне непонятна - тут я ничего не могу поделать, хоть ты дерись.