Тайна знатных картежников

Мне понадобилось меньше доли секунды, чтобы понять все значение Ванькиного наблюдения, со всем, что за ним стоит, и я почувствовал себя возбужденным, как Топа, взявший свежий волчий след.

— Только спокойней, спокойней… — срывающимся голосом сказал я, обращаясь больше к себе, чем к брату. — Давай разберем все спокойно, это главное… Мог ли Пижон пойти другим путем? Нет, никак не мог. Остров ему совершенно незнаком, Топа провел его до нашего дома самой прямой дорогой от пристани, и, возвращаясь, Пижон вряд ли рискнул избрать другой путь. И заблудиться даже он не мог, хоть и пошутил, что он способен заблудиться где угодно! Надо идти только прямо и прямо, две развилки дорог повернуты разветвлением на наш дом, а когда идешь от дома, то, наоборот, все дороги перед тобой сливаются в одну, так что сбиться или повернуть не туда просто нельзя! Могли мы его пропустить? Невозможно! Допустим, весь его разговор с отцом занял всего пять минут. Но даже в этом случае он не успел бы дойти до Лучников и проскочить сквозь них до того, как мы вышли от бабы Лиды! Да, даже в этом случае он прошел бы лишь половину пути, если не одну треть, и мы бы обязательно с ним столкнулись! Так куда он испарился?

— Степанов его похитил, вот куда! — заявил Ванька. — Смотри, как все получается! Пижон расспрашивает в городе насчет острова — как ему туда попасть и так далее. И при этом слишком распускает язык, проболтавшись о том, о чем болтать не следует! Один из людей Степанова подслушал, донес ему — и Степанов понял, что Пижон охотится за какими-то скрытыми сокровищами! Он дает поручение своей братве — и те проследили его до нашего дома и схватили на обратном пути! Его, конечно, допрашивают, но Пижон пока что молчит или отговаривается — иначе бы Степанов не сомневался, что он ищет, и стоит ли это искать. Но в любом случае Степанов понимает, что поиски Пижона связаны с нашим домом, вот он и навещает нас, придумав хороший предлог! Он старается обхаживать отца, но не грубит и не наезжает — во-первых, он не уверен, что Пижон охотится за сокровищами, и во-вторых, он не уверен, что сокровища именно в нашем доме — может, наш дом это всего лишь одна из опознавательных примет на пути к сокровищам, а от него надо плыть столько-то на восток или запад и нырять на дно озера? То, о чем ты говорил — зачем ради чего-то слишком призрачного ссориться с отцом, превращая его во врага? Но, разумеется, Степанов сразу сообразил, что подвалы — самое подходящее место для спрятанных сокровищ, вот он и хочет засунуть туда своих людей, чтобы они все обыскали… Да, все идеально сходится, разве нет? И… Да, конечно… Охотничий комплекс нужен ему вовсе не для приема знатных гостей, а для того, чтобы там, далеко от людей и дорог, держать Пижона! Трех дней головорезам Степанова хватит по горло, чтобы кого угодно заставить разговориться! Поэтому нам позарез надо добраться до охотничьих домиков и спасти Пижона!

Да, мой брат был умен, очень умен. Против его доводов и выводов мне нечего было возразить.

Но, на всякий случай, я осторожно сказал:

— Да, это все очень похоже на правду. Но ведь произойти могло все, что угодно. Надо похитрее и помягче выпытать у отца, не спрашивал ли Пижон насчет того, можно ли пройти к пристани кружным путем вдоль берега, не подсел ли он в лодку кого-нибудь из соседей, плывущих в город… Если отец нам подтвердит, что Пижон ушел той же дорогой, которой пришел, и что отец сам видел как он удалялся… Что ж, тогда… тогда… — я примолк, ещё раз пытаясь взвесить все, что нам нужно было принимать в расчет.

— Тогда что? — жадно спросил мой брат.

— Тогда, боюсь, нам придется отправиться в заповедник и незаметно выяснить, действительно ли Степанов готовится к приему важных гостей или они там обрабатывают Пижона, чувствуя себя в безопасности среди безлюдных диких лесов, где никакие крики никто не услышит. Понимаешь, мы не можем поделиться нашими догадками ни с отцом, ни, тем более, с милицией, пока мы не уверены до конца. Представь себе, что у Степанова там действительно гости — а на него вдруг нагрянут с обыском! Он вовек не простит такого позора — и найдет способ отыграться! С другой стороны, если он держит там Пижона, то, ты прав, его «методы убеждения» никто долго не выдержит. И тогда он опять нагрянет к нам в дом, полный решимости добраться до сокровищ, точное место которых уже будет ему известно!

— По-твоему, он может нас убить? — прошептал Ванька.

— Ни в коем случае! — твердо ответил я. — Но приятного все равно будет мало. И, в конце концов, раз дом принадлежит нам, то и все спрятанные в нем сокровища тоже принадлежат нам!

Мой брат открыл рот, собираясь что-то сказать, но тут нас позвали ужинать.

Глава 6

Неужели призрак все-таки есть?

Ужин получился отменным. Мама улучила минутку, чтобы сбегать искупаться на ближайшем пляже и передохнуть перед тем, как накрывать на стол, и выглядела теперь такой посвежевшей, прямо-таки искрящейся энергией. Отец тоже был в своем обычном веселом настроении, в том, когда он шутил или отпускал нелепые замечания с таким бесстрастным лицом, что от его мнимой серьезности все шутки казались ещё смешнее, и позволял себе улыбнуться лишь тогда, когда мы бока надрывали от смеха.

Бутерброды с медом, которые мы так жадно проглотили, нисколько, разумеется, не «испортили» наш аппетит, и мы наворачивали так, что за ушами трещало, как говорили в таких случаях наши родители.

— Боюсь, «царский котелок» не проживет даже пяти дней, если вы будете пожирать его такими темпами, — заметила мама, как бы жалобно, но в её глазах плясали при этом веселые чертенята.

— Сложная возникает проблема, — сказал отец. — Если мы будем слишком быстро съедать все, что ты готовишь, ты почувствуешь себя рабыней, вечно прикованной к плите. А если мы будем еле клевать, ты ужасно расстроишься, решив, что ты никудышная повариха и приготовила нечто несъедобное! Значит, нам надо предельно точно рассчитать скорость поедания этого котелка, чтобы найти золотую середину между двух дурных крайностей!

Мама рассмеялась.

— Ешьте от пуза! — махнув рукой, сказала она.

Увидев общее хорошее настроение, я решил, что вот удобный момент вклиниться в разговор.

— Да, кстати, — сказал я, — этот человек, который приезжал к нам часа два назад — это был Степанов или кто-то просто похожий на него?

По неловкому молчанию, внезапно повисшему над столом, я понял, что угодил по больному месту родителей так метко, как будто наносил прицельный удар.

— Да, это был он, — сказала мама, несколько принужденно рассмеявшись. — Этот ужасный человек. Не знаю, почему двери нашего дома всегда должны быть гостеприимно распахнуты перед ним.

— Я ведь объяснял тебе, — мягким голосом проговорил отец, его взгляд был опущен и сосредоточен на вилке, которую он аккуратно сгибал и разгибал своими могучими пальцами. — Есть правила игры, которые нельзя нарушать. И как можно выставлять за дверь человека, который приезжает с самыми добрыми намерениями…

— Которыми вымощена дорога в ад! — ввернула мама.

— Я ведь не говорю, что когда-либо собираюсь следовать вместе с ним по этой дороге, — возразил отец. — Но нельзя отрицать, что он относится ко мне с большим почтением, и это стоит ценить. Да, время от времени он нас навещает, но с единственной целью: узнать, не нужно ли нам чего-нибудь? Зачем мне его незаслуженно оскорблять и наживать опасного врага?

— Ну да! — фыркнула мама. — Он приезжает к тебе и спрашивает: «Как там, хозяин, не надо там пришить кого-нибудь для вас?» — а ты отвечаешь, что пришивать пока никого не надо и даешь ему ключи от охотничьего домика или по-другому воздаешь ему за заботливое отношение. Вот погоди, он захоронит труп прямо в одном из охотничьих комплексов, и ты влипнешь в крупнейшие неприятности, когда тебе долго придется доказывать, что ты не верблюд!

(Я знал, что мама имеет в виду. Это был анекдот, который любил рассказывать отец: бежит человек по улице, встречает знакомого. Тот спрашивает: «Куда ты бежишь?» — «Как? Ты не слышал? Из зоопарка верблюд сбежал!» — «Ну и что?» — «Как ну и что? Поймают, посадят — потом пойди докажи, что ты не верблюд!»)