Страница 128 из 160
Что характерно, крупных зверей, как травоядных, так и хищников, не было вокруг ни видно, ни слышно. Все, кого татисианцы еще не переловили и не съели, покинули этот регион, спасаясь от неминуемой гибели. Инопланетные убийцы не брезговали ничем и ели все, что попадалось им на пути и являлось мясом. Однако живая добыча для них была все же предпочтительнее, ибо татисианцы от рождения становились заядлыми охотниками и в пользу доброй охоты пожертвовали бы любым удовольствием.
Несмотря на проделанную воинами Татиса «работу», лес опустел не полностью, по кустам с громким, заставляющим одергиваться, взводя оружие, поочередно каждого члена группы, шорохом сновали грызуны и мелкие хищники, не попадающиеся на вид. Деревья в Северном лесу были просто огромными, гораздо больше тех, какие встретили падающий корвет с высшими генералами на борту, но их размеры вовсе не создавали простора. Это происходило из-за того, что помимо деревьев-исполинов, джунгли состояли из великого числа ярусов, представленных самыми различными видами деревьев, кустарников и трав. Каким-то невероятным образом заросли Шерикона умудрялись совмещать в одном и том же месте деревья, которые в подобном сочетании невозможно было даже представить. В итоге вся эта растительность создавала идеальные условия для незаметного перемещения татисианцев и давала им привилегию неожиданной атаки.
Хоть отсутствие танкового прикрытия поначалу смущало Вондара, он понял — здесь они просто не прошли бы. Чтобы провести сквозь такой густой лес даже бронеавтомобиль потребовалась бы уйма времени для прочищения пути от переплетения лиан и частокола молодых деревец. Прокладывание же дороги для танков и вовсе продлилось бы не один день. Повелитель ветров лишь порадовался тому, что они оказались тут до того, как Прадс решился пробиться к форту орков.
Акуан долго шагал без дела — Ксандор позвал Эландру на пару слов, тем самым, лишив друга собеседника, а эти пара слов изрядно затянулись. И в итоге сверхвоину оставалось осматривать заросли, которые словно сужали свое кольцо вокруг забредших сюда людей, таких маленьких на фоне мощи природы. Каждый раз, когда взгляд Акуана опускался к земле, он подмечал, что в траве тянется сильно заросшая, но, тем не менее, различимая тропинка, вдоль этой тропинки и двигался взвод. Ее никто не замечал, однако идти по ней все равно было удобнее, нежели вилять между деревьев. Сначала Акуан и сам положил, будто ему показалось. Присмотревшись лучше, он понял — тропа, протоптанная намерено, действительно имела здесь место. Сравнявшись с Прадсом, сверхвоин задал заинтересовавший его вопрос:
— Вы довольно давно на планете, откуда в такой глуши тропа? — Не будучи до конца уверенным, что генерал обратил на дорожку внимание, Акуан указал на земляную змейку, подернутую стрелами травы. — Орки не стали бы протаптывать дороги — не их стиль. Мне вообще странно, что они не разровняли весь лес траками танков.
— Это не орочья работа, — равнодушно ответил генерал. — Жители «гнилой деревни» ее вытоптали, когда деревня была целой, еще до войны с орками. Во всяком случае, так говорят местные, бывавшие в тех краях. Зачем вот вам сдалась эта дыра? В это проклятое место даже животные не ходят, если верить охотникам из соседних селений.
— Есть на то свои причины. Скажем так: это нужно на общее благо Альянса. А все-таки, что случилось с той деревней? Неужели жители просто так вот, безо всяких поводов перебили друг друга? Да и, в конце концов, должен же был кто-нибудь уцелеть, или те, что остались последними закончили суицидом.
— Так рассказывают, — Прадс подернул скулой. — На самом деле я понятия не имею, что именно там случилось и мне это безразлично. Возможно, они подцепили какой-либо вирус, их тут целая радуга и все мутируют. В настоящий момент меня интересуют запасы, оставленные орками, плюс в форт можно будет отступить, в крайнем случае. Главное для нас прочистить сектор от татисианцев и запомнить путь.
— Почему вы так уверены, что Союз планирует штурм планеты? Мы не встретили никаких кораблей на орбите, — Акуан искоса взглянул на Прадса, дожидаясь ответа. — Я-то сам ожидал теплой встречи наших думонских друзей, но я не увидел ни единого судна, ни истребителя.
— Не видели, значит? — переспросил генерал. — Вот это по-настоящему странно. Еще пару дней назад мимо проходил транспортный крейсер думонов, да так близко, что мы его без всякой аппаратуры видели. Огромный, как летающая гора. Уверен, в нем поместилось бы две или три дивизии этих тварей. После такого случая сложно не забить тревогу. Тем более что мы застряли на Шериконе, не имея возможности вызвать подкрепления. Потом все стихло, но я не верю, будто войска Союза могли просто развернуться и уйти. А значит, успокоиться и про все забыть я не могу. Мы с вами генералы, мы несем ответственность за каждого бойца, сражающегося на нашей стороне. Если не иметь запасного варианта, то мои подопечные могут погибнуть и не важно, чего задумал Хаос и остальные подонки из Союза. После Волонтоса я научился ценить жизнь, правда, не свою…
Внезапно заработала рация на поясе Прадса, совершенно его не смутив, не смотря на неожиданность возникшего сигнала. Послышался взволнованный голос Киры:
— Генерал! Генерал, у вас все в порядке?
— Все отлично, — отозвался Прадс, сняв рацию с пояса и поднеся ее к лицу. — Пока операция идет по плану, хотя контактов с противником не было. На базе все спокойно?
— У нас тихо, а вот с маяками что-то не так…
Вондар остановился, услышав слова связистки, и приказал остальным последовать его примеру. Бойцы замерли как вкопанные, скинув винтовки с плеч и насторожившись. Эландра вытащила из кобуры цсидианский арсенал и, трансформировав его в небольшой автомат, похожий скорее на пистолет-пулемет — на большее ресурсов «арсенала» уже не хватало — внимательно прислушалась.
— В чем проблема? Зонды неисправны? — прохрипел Прадс.
— Трудно сказать, генерал, они вроде бы функционируют, и вполне нормально, но от двух маяков, залетевших дальше всего, исходит странный сигнал. Я никак не могу его идентифицировать. Это невозможно, однако получаемые с него данные четко указывают, словно в глубине леса находиться органическое существо немыслимых размеров.
— Местная фауна? — предположил Ксандор.
— Исключено. Татисианцы уничтожили всю крупную живность в округе, — опроверг версию воина Вондар. — А такое большое, как утверждает Кира, животное они бы точно не смогли обойти стороной. Если только тут не водится живности, способной уничтожить самих татисианцев.
— Ладно, конец связи, — отрезал Прадс и выключил рацию. — Татисианцы живы, они где-то рядом. И пока мы их хороним, они подкрадываются к нам, точат свои клинки… Мы и так задержались, стоит поторопиться.
— Откуда такая уверенность, что татисианцы где-то рядом. Жучки их не определили до сих пор, или вы их по запаху чуете, — скептически произнес Ксандор. По правде говоря, он желал, чтобы татисианцев в лесу действительно кто-нибудь уже сожрал. Но надеяться на столь щедрый подарок судьбы вряд ли стоило. И, при всем том, неотвязчивая мысль о возможности лишиться конечностей или жизни от удара татисианского клинка прилипла к нему очень прочно, а такая идея мало кого могла привлекать.
— Нет, не по запаху, — глядя перед собой, ответил Прадс. — Просто после той встречи с их ножом я органически не переношу проклятых монстров. Не знаю, как это возможно объяснить, но только они приближаются, вся кожа вокруг среза так и чешется. Кое-кто из моих подчиненных предполагал, что это может быть связано с памятью тела, черт знает — что это такое. Да мне и плевать где, что и с чем связано, одно могу сказать — твари живы, и они еще устроят нам теплый прием. А значит, мы сами должны их уничтожить.
Всего лишь через несколько шагов вглубь леса слова Прадса подтвердились: среди зарослей кустарников проявились искусственно воткнутые и вкопанные в землю трости, грубо заточенные на концах. На колах были нанизаны человеческие черепа с засохшими ошметками плоти или пустые шлемы десантников Альянса. Те же ряды встретили группу при входе в лес. «Частоколы смерти» использовались татисианцами не только как весьма эффективная форма устрашения противника, но и также как граница, за которую ни кому из числа недругов Татиса лучше не переступать.