Третий секрет

– Когда придет в себя, начнется что-то страшное. Мне бы не хотелось при этом присутствовать.

Он двинулся было к выходу, но взгляд его упал на разбросанные по полу письма и конверты. Их нужно уничтожить. Мишнер стал собирать письма.

– Колин, надо уйти, пока те двое не поднялись сюда.

– Надо собрать это… – Он уже слышал шаги на лестнице.

– Колин, у нас нет времени.

Он беспорядочно хватал письма руками и запихивал в сумку. Он торопился, но успел собрать только половину. Надо уходить, не то будет поздно.

Он выскользнул из квартиры, Катерина следом за ним. Мишнер указал наверх. Крадучись, они поднялись выше этажом, шаги внизу раздавались все громче. Ему было трудно двигаться из-за боли в боку, но адреналин придавал ему сил.

– Как мы выйдем отсюда? – шепотом спросила она.

– В конце здания есть еще одна лестница. Она выходит во двор. Иди за мной.

Они осторожно пробежали по коридору мимо закрытых дверей квартир и стали удаляться от главной лестницы. Когда Мишнер увидел выход на запасную, в пятидесяти футах от них показались преследователи.

Мишнер перепрыгивал по три ступеньки зараз, преодолевая обжигающую боль. Сумка с письмами била его по ребрам и лишь усиливала его мучения. На нижней площадке они развернулись, бросились к выходу и выскочили из здания.

Двор был уставлен машинами, и им пришлось огибать их. Мишнер бежал впереди, через арку в сторону многолюдного бульвара. Мимо проносились машины, а на тротуарах полно народа. Слава богу, римляне любят гулять допоздна!

Раздался шум мотора, к самому поребрику подъехало такси.

Мишнер подхватил Катерину, и они бросились к забрызганной грязью машине. Обернувшись через плечо, он увидел, что те двое в панике выбегают из двора.

Они тоже заметили его и рванули в его сторону.

Он бросился к такси и распахнул заднюю дверь. Впихнул Катерину, прыгнул сам.

– Поехали! – крикнул он по-итальянски.

Машина тронулась. Через заднее стекло он увидел, что те двое продолжают бежать. Через некоторое время они отстали, поняли, что преследование бесполезно.

– Куда мы едем? – переводя дыхание, спросила Катерина.

– У тебя паспорт с собой?

– В сумочке.

– В аэропорт, – бросил Мишнер водителю.

Глава LXIV

Ватикан

30 ноября, четверг

23.40

Валендреа преклонил колени перед алтарем в часовне, открытой по личному приказу его любимого Павла VI. Климент не использовал ее, предпочитая маленькое помещение в конце зала, но Валендреа намеревался проводить в богато убранном интерьере ежедневные мессы, где кроме понтифика будут участвовать до сорока специально приглашенных гостей. Потом посредством недолгой беседы и фотографии на память можно будет заручиться их поддержкой. Климент всегда пренебрегал почестями, право на которые давал ему его пост, – еще один из его многочисленных недостатков, – но Валендреа был полон решимости воспользоваться всем тем, чего за много веков таким трудом достигли Папы.

Все сотрудники уже ушли, Амбрози занимался Колином Мишнером. Валендреа был рад остаться в одиночестве. Ему надо помолиться, и он знал, что сейчас Бог услышит его.

Он раздумывал, начать ли с обычного «Отче наш» или какой-нибудь другой установленной молитвы, но затем решил, что лучше просто искренне обратиться ко Всевышнему. Кроме того, он верховный понтифик Апостольской церкви. Если он не может открыто говорить с Господом, то кто же может?

Валендреа чувствовал, что его разговор с Мишнером, то, что он узнал десятое откровение Меджугорья, – это знак свыше. Значит, ему позволено узнать все откровения Меджугорья и Фатимы. Значит, убийство отца Тибора оправданно.

Хотя одна из заповедей запрещает убийство, папы столетиями лишают жизни миллионы людей. И сейчас надо поступать так же. Угроза Римской католической церкви вполне серьезна. Хотя не стало Климента XV, остается его протеже, и наследство Климента исчезло. Нельзя, чтобы и без того опасное положение стало катастрофическим. Ситуация требует решительных мер. Колина Мишнера, как и отца Тибора, надо убрать.

Сложив руки, Валендреа изучал измученное лицо Христа на распятии. Он благоговейно просил Сына Божьего наставить его на путь. Ведь не случайно его избрали Папой.

Он вдруг осознал, почему выбрал имя Петр. Хотя до сегодняшнего дня Валендреа считал и то и другое лишь проявлениями своих личных амбиций. Теперь он понял другое. Он должен стать проводником воли Неба. Петром II. У него теперь лишь один путь, и он благодарит Бога за то, что тот дал ему сил сделать то, что надо сделать.

– Святой Отец…

Валендреа перекрестился и поднялся с колен. В дальнем конце тускло освещенной капеллы в дверях стоял Амбрози. На лице помощника была тревога.

– Что с Мишнером?

– Сбежал. Вместе с Катериной Лью. Но мы кое-что нашли.

Валендреа просмотрел ворох писем и не смог скрыть изумления. У Климента XV была любовница?! Хотя ничего в письмах прямо не говорило о смертном грехе – а для священника нарушение своих обетов это смертный грех, – значение писем было бесспорно.

– Не перестаю удивляться, – сказал он, подняв глаза на Амбрози.

Они сидели в библиотеке. Здесь же у него недавно состоялся неприятный разговор с Мишнером. Валендреа вспомнил, что сказал ему Климент месяц назад, когда Папа узнал, что отец Кили не оставил членам трибунала выбора.

«Может быть, стоит выслушать другую точку зрения?»

Теперь он понял, почему Фолкнер был так благосклонен к Кили. Видимо, безбрачие не входило в число тех догм, к которым немец относился серьезно. Он снова посмотрел на Амбрози. Медленно сказал:

– Это будет почище самоубийства. Я и не знал, что у Климента имелось столько тайн!

– И что он был так предусмотрителен, – заметил Амбрози. – Он взял из хранилища перевод Тибора, поскольку знал, что вы станете делать.

Не стоило лишний раз упоминать о предусмотрительности Климента, но Валендреа не стал возражать.

– Уничтожьте письма, – приказал он.

– Разве они нам не пригодятся?

– Мы все равно не сможем воспользоваться ими в полной мере. Нельзя очернять память о Клименте. Дискредитировать его сегодня означает дискредитировать Ватикан, а этого я не допущу. Если мы опорочим умершего, мы только навредим сами себе. Уничтожьте их.

Потом он спросил о том, что его действительно волновало.

– Куда поехали Мишнер и Лью?

– Наши друзья сейчас проверяют таксистов. Скоро будем все знать.

Валендреа и раньше думал, что тайником Климента может служить его сундучок. Но теперь, когда он узнал больше о своем прежнем враге, догадался, что немец поступил гораздо умнее. Взяв один из конвертов, Валендреа прочел обратный адрес.

Германия, Бамберг, Хинтерхольц, 19, Ирма Ран.

Раздалась тихая мелодия, и Амбрози вынул из-под сутаны мобильный телефон. Разговор занял всего несколько секунд.

Валендреа опять посмотрел на конверт.

– Дай-ка я угадаю. Они поехали в аэропорт?

Амбрози молча кивнул.

– Паоло, найдите эту женщину, – он указал рукой на письма, – и мы получим то, что ищем. Мишнер и Лью тоже будут там. Они сейчас летят к ней.

– Вы уверены?

– Никогда нельзя ни в чем быть уверенным, но все говорит об этом. Займитесь этим лично.

– Разве это не опасно?

– На этот риск стоит пойти. Думаю, вы не станете привлекать к вашему пребыванию в Германии лишнего внимания.

– Конечно, Святой Отец.

– Как только найдете перевод Тибора, вы должны немедленно его уничтожить. Не важно как. Паоло, я рассчитываю на вас. – Голос его понизился и звучал совсем глухо. – Если кто-нибудь – не важно, любовница Климента, Мишнер, Лью, кто угодно, – прочтет эти слова или будет их знать, убейте его. Не думайте ни о чем, просто уничтожьте.

На лице секретаря не дрогнул ни один мускул. Его глаза, как глаза хищной птицы, засветились недобрым светом. Валендреа знал о противостоянии Амбрози и Мишнера и даже поощрял его – ничто не обеспечивает преданность лучше, чем обычная ненависть. Так что задание на предстоящие часы принесет его другу подлинное удовлетворение.