Страница 61 из 66
— Типичный землянин, — осуждающе прокомментировал Корвун.
Услышав это, тот закрыл глаза.
— Почему… кажется, что он плачет! — воскликнул майор.
— Несомненно, раскаивается в своих прежних грехах и злодействах, — сказал толстяк.
Землянин открыл глаза и злобно уставился на него.
— Бр-р-р! — Майор вздрогнул. — Если бы взгляд мог убивать…
— А он, может, оранжеволицый.
Майор повернулся, но увидел только пилота авиетки, лицо которого было скрыто тенью, но улыбку различить было можно.
— Взгляни вниз, идиот.
Корвун взглянул вниз. Какой-то землянин смотрел на него снизу вверх, примерно с уровня пряжки ремня; он стоял, опираясь о землю костяшками пальцев, стоял, как это понял Корвун, на культях своих ног. Сверхъестественный ужас охватил его.
— Это, конечно, Донован, — сказал толстяк, вовсе не тронутый этой сценой, — не обращай на него внимания.
— И правда, не обращай, — передразнил тот, — Дедушка обратит внимание на себя — и это произойдет скоро. Это я гарантирую!
Он посмотрел на шефа Службы безопасности:
— Ну, мы войдем внутрь и подождем его или останемся снаружи и замерзнем до смерти?
— Мы войдем, — тот взглянул на Корвуна, — пошлите людей к авиетке. Там в десантном отсеке они найдут несколько металлических контейнеров. Они мне нужны.
— Да, сэр. Что-нибудь еще, сэр?
— Да. Давайте уйдем с этого пронизывающего ветра. Отведите меня туда, где размещены ваши остальные офицеры и техники.
— Сэр, все мои офицеры здесь, не считая лейтенантов, которые на позициях со своими взводами. Внутри только техники, они в контрольном центре изучают цепи и реле. Я считал, что мы, как офицеры Империи, должны встретить вас.
— Благородный жест, — признал толстяк, — но опрометчивый. Вы должны были бы…
— Не думайте, что стены защитят вас, — влез в разговор Донован, — они не защитят.
— Может, и нет — посмотрим. — Он снова сунул руки в карманы. — Ну, хорошо, ведите нас в контрольный центр.
Он пошел вперед.
— Прошу прощения, сэр… — осмелился майор.
Он остановился:
— Да, в чем дело?
— Сэр, у меня нет солдат, чтобы перетащить контейнеры. Может, двое из моих офицеров понесут носилки, а вы пошлете для этого своих людей?
— Ни в коем случае! Ничего не случится, если двое офицеров сделают еще кое-что, кроме согревания стульев. Теперь пошли.
Корвун испытал жгучую боль от оскорбления, но сдержался. Этот человек был в чести у Сарно, и этот маленький золотой щит на его кителе давал ему право говорить все, что он захочет, любому, в любое время. Он кивнул двум самым младшим по званию офицерам:
— Выполняйте приказ шефа безопасности.
Он подчеркнул звание Сджиллы, надеясь, что они поймут его положение и не будут делать неуместных замечаний.
Офицеры одновременно отдали честь и отправились выполнять приказ, и, зная взрывной темперамент пехотных офицеров, Корвун был им весьма благодарен.
— Ну, — сказал «Сджилла» нетерпеливо, — чего мы ждем? Пойдем.
— Да, сэр. Сюда.
Корвун повел их сквозь ледяные сумерки, эту процессию духов в угасающем свете.
Крепко привязанный к носилкам тип, которому была поручена роль Джеймса Риерсона, пойманного призрака, терзался от расстройства своих планов.
Глава тридцать третья
Когда вражеский флот прорвался через тонкую линию сторожевых судов, курсировавших на орбите Плутона, и ринулся по направлению к Солнцу, Центральный Контрольный пост в Канаде объявил максимальную тревогу для всех. Полковник Рэндольф Дюма, командир Планетарного Центра Обороны ПЦО10 под названием «Эль-Скорпио», получил сообщение почти в тот же момент и приказал вывести противобомбовые экраны и поднять в воздух перехватчики. Потом он тщательно проверил все системы и убедился, что его команда готова задать перцу захватчикам, как только они попадут в пределы досягаемости ракет и лучевого оружия, которые, так сказать, и были жалом базы под названием «Скорпион».
Удовлетворенный тем, что все идет настолько хорошо, как это только возможно при данных обстоятельствах, он откинулся в своем командирском кресле и приказал роботу-стюарду принести чашечку кофе, охлажденную до приятной температуры, чтобы его можно было выпить за сорок девять секунд. В конце концов, у него было целых сто секунд до начала следующих действий и его пробудили от здорового сна всего лишь три минуты назад. Конечно, более нервный командир провел бы это время, еще и еще раз проверяя все и доводя этим команду до белого каления, но Дюма был сплетен из другого теста. С точки зрения более осторожных людей, он бесстыдно расточал время.
Он позволил себе роскошь маленького зевка и мягко упрекнул себя за это. Должно быть, стареет: он все еще чувствовал себя сонным. Кофе должен помочь. Где, черт возьми, шляется этот стюард?…
Он проснулся.
Целых три секунды по часам, вмонтированным в потолок над его кроватью, он лежал спокойно, следя за стрелкой. На четвертой секунде он сел на постели и на пятой уже проклинал себя за случившееся.
Состояние, близкое к панике, впервые охватило его, впервые с тех пор, как он начал свою размеренную военную карьеру в академии двадцать девять лет назад. Ему пришлось сделать усилие, чтобы взять себя в руки и признать неоспоримый факт.
Он заснул на посту.
С перехватчиками в воздухе, поднятыми экранами, с сотней хорошо обученных людей в зале контроля, ждущих его приказа, для того чтобы поразить грозной энергией вторгшиеся фаланги вражеских судов, в то время, когда на Земле впервые за ее историю была максимальная тревога, он заснул в самый разгар событий.
Как только он заставил себя признать этот факт вместе со всеми возможными немыслимыми последствиями, паника исчезла и он снова стал самим собой. Он огляделся по сторонам…
И получил еще один шок.
Перед ним выстроились в его спальне — а именно там он и был, как он понял с самого первого момента пробуждения, — самые фантастические типы, которых он когда-либо видел. Там был толстяк с ружьем на плече, другой человек, самодовольно стоящий на культях ног, в то время как штанины его брюк были заткнуты за пояс, и еще там было полдюжины ллари. Двое из них склонились над третьим землянином, лежащим на носилках, еще один — пузатый летчик, судя по форме, — держал пистолет, направленный в голову безногого. Остальные трое — майор и два капитана — просто стояли и смотрели на него.
— Вы понимаете по-лларански? — спросил толстяк.
Дюма молча кивнул, почувствовав внезапно пульсирующую боль в голове.
— Хорошо. — Он повернулся к майору-лларанцу: — Произнесите свою маленькую речь, майор.
— Да, сэр. — Майор сделал шаг вперед, пока Дюма переваривал то, что толстый землянин отдает приказы лларанцу и тот подчиняется, как будто они исходят от лларанского генерала.
— Вы — пленник Империи, — сообщил тот ровным тоном, — Земля, Венера и Марс захвачены Империей. Благодаря использованию нового и не имевшего прецедентов оружия население этих трех планет находится в глубоком, подобном коме сне. Это помогло нам добиться совершенно бескровной победы и, удерживая население трех планет в качестве заложников, получить в высшей степени благоприятные позиции на переговорах с Федерацией. Мы предлагаем вам не оказывать сопротивления и полностью сотрудничать с нами, любое сопротивление будет тщетным и только повлечет репрессии по отношению к гражданскому населению. — Он отступил назад.
— Достаточно хорошо, шеф безопасности?
— Достаточно хорошо, майор, — сказал толстяк. Он взглянул на Дюма: — Я вижу, как завертелись колесики у вас в голове, полковник. Превосходно — именно этого я и хочу. Полностью ли вы переварили сообщенную вам информацию?
— Вполне, — ответил Дюма, раздраженный тоном толстяка.
— Хорошо. Тогда усвойте еще кое-что: транспортом, на котором это оружие было доставлено, были наши автоматические суда, совершавшие рейды в прошлом году. Когда был достигнут требуемый уровень насыщения, последовало полномасштабное вторжение. Само оружие является экстрактом из цветка, найденного на Рисстайре, одном из миров Империи.