Страница 54 из 88
Пьер д'Обюссон, выходец из простой семьи, выбрал для этой цели городок Бурганеф, основательно защищенный, но не располагавший ничем, необходимым для приема столь важной особы. Тогда он приказал построить замок, а в ожидании окончания строительства предложил Джему, высадившемуся во Франции, поселиться на время в Дофине, в другом замке ордена: Рошешинаре.
Средневековое жилище было неприветливо, но принцу удалось наполнить его чисто восточной роскошью, — своими соколами, лошадьми, шелковыми нарядами и сказочными игрушками. И вскоре в округе только и было разговоров, что о чудесном госте рыцарей Святого Иоанна. Говорили, что он поет странные романсы собственного сочинения, что он милый поэт и утонченный кавалер, и дворянство стекалось туда, как в театр.
Барон Сассенаж прибыл в числе первых. Принадлежащий к высокородным де Беранже, что оспаривали у Лузиньянов право вести свое происхождение от феи Мелюзины и чьими родственниками были графы де Форез и де Лион, — барон с полным правом мог считать себя важной персоной. К тому же, двадцатью годами ранее его тетушка Маргарита Сассенаж совершила, в своем роде, подвиг; став любовницей Людовика XI, Когда тот еще был дофином, и родив ему трех девочек, которые ныне были пристроены в благороднейшие семейства Франции. Это значило, что барону судьба благоприятствовала. Очарованный любезностью Джема, он взялся устроить ему свидание с Людовиком XI, которого тот желал больше всего. В ожидании он пригласил его погостить некоторое время в своем прекрасном владении Сассенаж.
Приглашение обрадовало принца, но его счастье стало безграничным, когда он встретил там молодую девушку, которую не смог более забыть. Елене-Филиппине, старшей дочери барона, было пятнадцать лет. «Правильный овал лица, маленький рот, красиво посаженные умные черные глаза, счастливое выражение лица и изумительный характер», — такова была та, что навсегда завладела сердцем турецкого принца.
Джем влюбился в Елену с первого взгляда. Он не мог с собой справиться. Все время, пока он оставался в Сассенаже на охотах, праздниках и пирах он искал глазами Елену. Она находила его очаровательным. И так как принц и не подумал скрывать свою любовь, она ее поощряла. Она часами слушала рассказы о его родине, о всех тех чудесах, которые он охотно разделил бы с нею. Она говорила слова утешения, узнав, что король Франции не примет его. Людовик XI был на пороге смерти и не хотел осквернить своей души встречей с неверным.
Но дни восторженной радости закончились. Великий молитвенник из Оверни сообщил, что постройка замка завершена… Перед отъездом Джем осмелился открыто сказать о своей любви, просить Елену последовать за ним и принять ислам, чтобы стать принцессой. Подталкиваемый страстью, он предложил даже самому принять христианство; поселиться во Франции и жить, как обычный француз… но рядом с ней! Тогда она и сказала, что не любит его, видит в нем всего лишь друга, и, кроме того, обручена: удар был тяжелым.
Джем покинул Сассенаж и отправился в суровый замок из грубого камня, где провел долгие дни. Он стал теперь всего лишь игрушкой в европейской политике, игрушкой, которая понадобилась папе Иннокентию VIII.
И Джем отправился в Рим. Потом он потребовался королю Карлу VIII. И Джем хотел было отправиться к нему, но Цезарь Борджиа взял на себя труд положить конец существованию одного из самых романтичных турецких принцев… который был убит.
От замка, знавшего принца Джема, сохранилась лишь часть стен. Семейство Веренде де Сассенаж, в течение нескольких веков обитавшее на этих дальних отрогах хребта Веркор, открыло для замка красоты Ренессанса, а затем — классицизма. Нынешний замок был построен при Людовике XIV, между 1661 и 1665 годами, — на него была истрачена часть огромного состояния семьи, которая, если бы лучше распоряжалась своим имуществом, могла бы жить здесь не хуже, чем в Версале, где были собраны все королевские красоты.
Таким же он был при Людовике XV. Король в честь женитьбы Раймонда де Беранже, придворного из свиты дофина, на кузине Франсуазе де Сассенаж подарил молодым супругам восхитительную мебель, ставшую украшением здешних залов.
В наши дни семейство Беранже де Сассенаж покинуло замок. После смерти мужа, несколько лет тому назад, последняя маркиза де Беранже подарила его Французскому Фонду, который теперь владеет замком Сассенаж.
СЕВЕРАК
Кровь Глорианды
О, берегитесь ревности, мой господин.
Это сероглазое чудовище насмехается
над теми, кого пожирает.
И сегодня, глядя на руины, угадываешь огромные размеры, былую силу и роскошь замка, когда-то царившего над всей округой, благодаря своей величине и богатству. Лишенный былых одеяний и предоставленный всем ветрам, свободно гуляющим по его переходам, защищенный лишь остатками стен, он уже не увенчивает, как то было прежде, роскошной короной холм, по которому взбираются дома соседнего города.
Некогда он был настоящей средневековой крепостью; потом, в XVII Веке, Людовику Арагонскому, маркизу де Северак, пришло в голову перестроить его, превратив в роскошную резиденцию. Одну из тех, где пожелала бы царить любая женщина… и царить безраздельно. Но великолепие нередко соседствует с самыми ужасными драмами.
Свекрови, любящие невесток, во все времена были редкостью. Вдовствующая маркиза де Северак, урожденная Жаклин де Кастельно де Клермон-Лодев, не была исключением из правил. С тех пор, как тринадцать лет назад, 1 февраля 1622 года ее сын женился на прекрасной Глорианде де Лозьер, дочери Пон де Лозьера, маркиза де Темин и маршала Франции, свекровь возненавидела невестку тихой ненавистью, скрывая и лелея эту ненависть под маской добродушия и мягкости. Терпение большой кошки, хорошо знающей, что глупая мышь когда-нибудь попадет в ее когти!
В то же время сам этот брак не был следствием ни расчета, ни страсти. С рождения Глорианда была невестой Луи д'Арпажон, маркиза де Северак. Родовитостью оба семейства были равны, может быть с небольшим превосходством рода Арпажон, восходящего к графам де Родез.
Так как обрученная была еще ребенком, маркиза ничего не имела против этого брака. Но когда Глорианда выросла, она превратилась в красивую и кокетливую особу, увенчанную молодостью и нарядами более, чем всем остальным. Это шокировало и раздражало ее свекровь, строгую кальвинистку. И в один из вечеров вскоре после свадьбы, когда первые звуки бальной музыки огласили мрачные своды, когда игра веселых виолончелей разбудила ото сна большие залы, старая маркиза поклялась, что однажды пройдет вслед за гробом той, что оскорбляла и высмеивала ее своим поведением.
Но она не была так глупа, чтобы сразу перейти к действиям. Людовик был сильно влюблен в молодую и очаровательную супругу — ей было на семнадцать лет меньше, чем ему — в ее юность и грацию. Малейшее злословие вызывало в нем приступы холодного, немого, едва сдерживаемого гнева, которого мать начала уже опасаться. Людовик не терпел, чтобы кто-нибудь ругал Глорианду, но он очень ее ревновал, и именно на этой струне решила сыграть свекровь при первом же удобном случае.
В первые годы никому не удалось причинить вреда положению молодой маркизы. Ее супруг большей частью жил в своих замках, но когда Людовик XIII призывал его ко двору, ему приходилось навещать Париж, где у него были друзья — среди прочих знаменитый Сирано де Бержерак, и он всегда брал с собой Глорианду.
Вскоре разразилась Тридцатилетняя война и кардинал Ришелье нашел занятие для маркиза, чьей великой мечтой было стать маршалом Франции, подобно своему тестю. Потому в 1630 году Северак и отправился в Италию с маршалом де Ла Форс, потом — в Германию в 1631 и 1632 годах, и, наконец, в Лотарингию в 1634 году. Все это время Глорианда продолжала жить в Севераке, не слишком предаваясь грустя. Молодая женщина была большой жизнелюбкой, чтобы удовольствоваться уединением в обществе свекрови, и она приглашала к себе всех соседей, которые не заставляли себя просить дважды. Среди тех, кто наиболее прилежно посещал Северак, был молодой сеньор Жан де Лессак… К этому времени молодая маркиза подарила супругу четырех сыновей. Однако старший умер еще во время тяжелых родов, которые пришлось перенести юной маркизе. Через довольно длительный срок 3 июля 1632 года родился другой сын, Жан-Луи. К тому времени прошел уже год регулярных посещений Лессаком замка Северак.