Страница 15 из 88
В 1622 году, по высочайшей милости, она принимала Людовика XIII, возвращавшегося из Прованса. В это время Мари занималась невероятным проектом: сделать Ледигьера коннетаблем Франции. К несчастью, он все еще оставался протестантом, и такое назначение было невозможным, тогда Мари договорилась с Франсуа де Салем, августейшим епископом Женевским, и вдвоем они заставили наконец Ледигьера вернуться в веру его детства, от которой он отрекся, чтобы вступить в протестантскую армию. 26 июля 1622 года состоялась торжественная церемония. Сразу после этого он получил грамоты, подтверждавшие его военные заслуги.
Четыре года спустя, 28 сентября 1626 года коннетабль нашел свою смерть в Валенсии от сильной лихорадки. Ему было почти девяносто лет. Несчастная Мари вынуждена была покинуть Визиль, после чего она попала в тюрьму по ошибке своего зятя, но по приказу короля ей вернули свободу, и она умерла в 1657 году в Гренобле.
Замок, до реконструкции принимавший в своих стенах Людовика XI, Карла VII, Людовика XII и Франциска I, примет в 1788 году ассамблею третьего порядка совета Дофине, а после Реставрации достанется герцогу Ангулемскому.
После того, как замок долго переходил из рук в руки, его купило французское государство для того, чтобы сделать летней резиденцией президентов Республики. Там жили президент Коти, потом генерал де Голль, в 1971 году президент Помпиду и французское правительство передали его департаменту Изер.
ВИЛЛЕТ
Лицейская Венера
Непостоянство — имя твое, женщина.
«Восхитительный пейзаж, очаровательное общество, все таланты соединены в красоте девушек, живущих в доме, музыка, живопись, греческий, латынь, все языки, все науки». Так опишет в последней четверти XVIII века один завсегдатай, безусловный поклонник очаровательного замка Виллет, замок и его обитателей. У маркиза де Груше, выходца из древней нормандской семьи, одним из предков которого был Вильгельм Завоеватель, была жена и трое детей. Старшую из них звали Софи, она будет героиней нашей истории; затем Эммануил, телохранитель Людовика XVI, который однажды станет маршалом де Груше и напрасно будет ждать его император на Ватерлоо и, наконец, маленькая Шарлотта.
Все весело жили в этом самом чудесном замке в окрестностях Мелана: широкий дом с липовой аллеей, дом, казавшийся слишком простым, если бы не великолепный парк с водными каскадами и фонтанами, дом, в котором так приятно жить.
В конце декабря 1786 года все в доме были заняты Софи, которая выходила замуж. Эта свадьба взволновала город и его окрестности, мир интеллектуалов и ученых, даже в Академии собирались отправить делегацию к новобрачным. Для этого искали наиболее достойных. И не только в Академии Наук, но и во Французской Академии, представительным членом которой был жених.
Так кто же жених? Всего-навсего Жан-Антуан де Карита, маркиз де Кондорсе, великий ученый, автор блистательных исследований в области интегрального исчисленияи алгебры, которого Вольтер называл «самым нужным Франции человеком». Понятно, какие чувства обычно испытывают к тому, через кого век Просвещения высветился в последний раз перед тем, как погаснуть в кровавом море Революции.
Самое малое, что можно сказать, это то, что у молодоженов была большая разница в возрасте. Софи, служившей канониссой в соборе Невиль-ле-Дам в Домбе, было двадцать два. Она была восхитительна, с миловидным живым личиком и огромными умными глазами. Но не она была причиной всеобщего удивления. Казалось, женящийся геометр нарушает правовые устои. Когда ты математик, не следует делать того, что д'Аламбер называл «сальто-мортале».
Как бы то ни было, Кондорсе исполнил свое сальто-мортале, причем, по любви. Он любил Софи настолько сильно, что готов был отказаться от приданого. Он довольствовался устной договоренностью. Со своей стороны, Софи казалась тоже влюбленной в своего математика, хотя и поговаривали о ее симпатиях к Лафайетту.
Волней, Кабани, который женится на младшей сестре Софи Шарлотте, Турго, д'Аламбер, Мирабо, короче все, кого Париж считал великими, блистательными, благородными, все они думали о свободе и с радостью приняли первые порывы революционной бури, о которой они безмятежно мечтали. Эти чувства разделили в семье де Груше, и юный Эммануил, не колеблясь, записался в республиканскую армию.
В доме у Кондорсе все шло своим чередом. Софи родила девочку, маленькую Эмун, походившую на Кондорсе вопреки злым языкам, распускавшим слухи еще со свадьбы. Софи была очаровательна настолько, что Анатарсис Клоде назвал ее Лицейской Венерой. У нее были многочисленные поклонники всех возрастов, но все это не затрагивало спокойствия ученого, а когда наступало лето, все вместе переезжали в Виллет, где пользовались неограниченным гостеприимством маркиза.
Естественно, никто из членов семьи и не думал эмигрировать. Кондорсе стал депутатом Законодательного собрания, а потом Конвента. Но гибель короля сбросила его с высоких облаков, где он витал, в кровавую реальность. Карающая и убивающая революция не вызывала его симпатий. Вскоре колесница революции разогналась и понесла в безумном вихре. 8 июля 1793 года, после провала его друзей жирондистов, Кондорсе, преданный Шабо, подлежал аресту. Но, вовремя предупрежденный, он скрылся у госпожи Гельвеции, а позднее у вдовы скульптора Франсуа Берне, в доме 15 на улице Сервандони, где и оставался вплоть до 25 марта 1794 года, сочиняя свой «Эскиз прогресса человеческого ума», ставший примером благородства человека, находящегося в бегах.
Но чтобы не навести беду на свое убежище, когда Террор ужесточился, Кондорсе покинул улицу Сервандони и скитался рядом с Кламареи в поисках так и не найденного убежища. Арестованный и заключенный в тюрьму Бург-ля-Рень, он отравился, чтобы избежать ужасной гильотины. Но только после Термидора Софи, жившая, как могла, делая маленькие портреты и другие картины, узнала о смерти супруга, который, по ее предположениям, скрывался в Швейцарии. Ее горе было велико, и она успокоилась не сразу. Она отправилась со своей дочкой в Виллет не для того, чтобы забыться, а чтобы обрести покой. Там ничего не изменилось, разве что жизнь стала не такой привольной, но семейное тепло оказалось именно тем, что искала молодая женщина. Один за другим старые друзья вспомнили дорогу к замку, где все еще жил ее отец.
Директория со своими безумствами и вкусом к жизни помогла забыть кошмар. Софи, как и другие, бросилась в водоворот жизни. Она снова любит. На этот раз страстно и безумно. К несчастью, неудачно. Предмет ее любви, Майа-Гара, племянник члена Конвента Жозефа Тара и брат известного строителя, был маленьким худым баском. С темными волосами, живым, как молния, проникающим в душу взглядом, развязный и наделенный парой глаз, сводивших с ума дам. Ветреный как павлин и даже сверх того, он считал себя обладателем литературного дара и рассчитывал сделать карьеру журналиста.
Покоренная с первого взгляда, Софи страстно увлеклась им, сразу же стала его любовницей, к бесконечному удивлению своей сестры Шарлотты, своего брата и окружения верных друзей, которые ничего не понимали. Они отваживались на некоторые замечания в мягкой форме, но не более того.
Софи была слишком тонкой натурой, чтобы не понимать этого и, чтобы не оскорблять отца, она переехала в Мелан, недалеко от Виллета, в развалины старинного монастыря, который она окрестила «Домиком». Там она свободно могла принимать своего любимого Майа, которому она между делом писала пламенные письма:
«Я вижу эту чудесную террасу, где восхитительное солнце освещало тебя, и ты запечатлелся в моем сердце». Или еще: «Если когда-либо и существовала на земле женщина, которая полностью отдавалась самой интимной из связей, так это, конечно же, я».
Впустую растраченная страсть. Софи не замечала даже, что ее любимый Майа бесконечно изменял ей, дело доходило до того, что он приводил некоторых из своих подруг в квартиру госпожи де Кондорсе, которую она снимала на несколько зимних месяцев. Среди тех, кого он приводил чаще всего, бывала Эмма де Куаньи, экс-герцогиня де Флери, экс-Жан Картив несчастного Андре Шенье, которая еще станет экс-графиней де Монтрон.[3] Это была одна из женщин, наиболее пылких, которые только возможно представить, и очень красивая. Считая ее своей подругой, ничего не ведавшая Софи пригласила ее в свой «Домик» вместе с Гара. Здесь-то она и узнала ужасную правду о тех, кто пользовался ее гостеприимством, любовью и дружбой. С элегантностью и благородством госпожа де Кондорсе положила конец этой недостойной любви.
3
См. Марей — Ан-Бри.