Страница 2 из 4
«Демократическая оппозиция» в лице «Яблока» сделала ставку на популярного экс-премьера Сергея Степашина, который, однако, из-за личных амбиций Явлинского занял лишь второе место в партийном списке. Целый ряд ошибок, допущенных в период предвыборной кампании, привел к тому, что «Яблоко» получило лишь 5,93 процента голосов избирателей, уступив не только фаворитам гонки КПРФ и «Единству», но и ОВР, СПС и ЛДПР. В то же время правые, сумевшие сформировать коалицию на собственной политической площадке, добились куда более впечатляющих результатов – 8,52 процента голосов избирателей, 33 мандата в Госдуме.[1] Конечно, на фоне КПРФ и «Единства» (24,3 и 23,3 процента) эти результаты не выглядят фантастическими, но в то время они воспринимались как политическая сенсация. Главным результатом выборов стал неожиданный для многих реванш правых, не только поднявшихся после сокрушительного удара в августе 1998 года, но и вернувших себе симпатии значительной части российского электората.
Тут надо отметить, что выборы 1999 года стали своеобразным «парадом сюрпризов» здесь и неожиданный для многих взлет «Единства», слепленного буквально «на коленке» за несколько месяцев до выборов, и провал «Яблока», которому прочили не менее 10 процентов, и падение ОВР, считавшегося летом 1999 года безусловным фаворитом. Впрочем, это были последние «непредсказуемые» выборы в новейшей истории России.
Парадоксальным образом значительную роль в возрождении либерализма сыграл все тот же дефолт 1998 года. Подъем промышленности весной 1999-го на фоне предшествовавшего ему ожидания катастрофы выглядел едва ли не чудом. Объективно дефолт действительно привел к ослаблению «импортной удавки», не дававшей развиваться отечественной промышленности. В этом смысле политики, ответственные за август 1998-го, имели определенное право претендовать на лавры «спасителей России». «Также очевидно каждому здравому человеку, что дефолт 1998 года стал чуть ли не главным двигателем развития нашей экономики», – заявил Анатолий Чубайс на съезде СПС спустя четыре года после дефолта. Другое дело, что осенью 1999-го уже никто не помнил о том, что год назад либералы предлагали совсем иной выход из создавшейся ситуации – применить в России аргентинский опыт, то есть использовать механизм currency board для жесткого ограничения инфляции (о том, что могло бы произойти в этом случае, дают представление события, потрясшие Аргентину в декабре 2001 года).[2] В то же время СМИ, входившие в медиахолдинги противников Евгения Примакова (прежде всего, конечно, Бориса Березовского), старались внедрить в общественное мнение представление о том, что деятельность премьера-государственника объективно вредна для страны. Поэтому к осени 1999 года по крайней мере часть электората связывала промышленный подъем России не с антикризисными мерами кабинета Примакова, а с личностью Сергея Кириенко, при котором, собственно, дефолт и произошел. Таким образом, Кириенко приобрел статус естественного кандидата правых: некоторое время конкуренцию ему мог составить тоже достаточно популярный Сергей Степашин, однако последний предпочел сделать ставку на «демократическую оппозицию».
По мнению политолога Алексея Макаркина, «Степашин не воспринимался в обществе как либеральная фигура. Он воспринимался как человек Ельцина. На Кириенко не возлагали персональной ответственности за случившееся. Скорее, ответственность возлагали на Черномырдина, а также других администраторов, долго бывших в правительстве».
В ноябре 1998 года сторонники Кириенко создали инициативную группу новой политической организации, получившей название «Новая сила». На первом этапе «Новая сила» использовала поддержку региональных организаций Республиканской партии РФ, а также Партии российского единства и согласия, ставила своей главной целью «сохранение в России демократического режима управления и рыночной экономики». «Речь идет об объединении... не лидеров, а людей, которые будут голосовать на выборах... тех 30–40 процентов, которые еще не трансформировали свою экономическую самостоятельность в самостоятельность политическую», – заявил Кириенко на пресс-конференции в декабре 1998 года.
Первоначально предполагалось, что «Новая сила» готова вести переговоры и объединяться со всеми, кто «придерживается таких же взглядов», в том числе с правоцентристской коалицией Гайдара и Чубайса, Немцовым, «Яблоком» и даже движением Юрия Лужкова. При этом сам Кириенко позиционировал свое движение как «консервативное», вкладывая в это понятие несколько иное значение, чем это обычно принято делать. «Консерватизм» «Новой силы» предусматривал наличие неких правил как для власти, так и для бизнеса, которые должны были выполняться всеми.
В коалицию «Правое дело» вошли партия «Демократический выбор России» Егора Гайдара, движение «Россия молодая» Бориса Немцова, «Общее дело» Ирины Хакамады, движение «Вперед, Россия!» Бориса Федорова, партия «Демократическая Россия» Юлия Рыбакова, движение «Демократическая Россия» Льва Пономарева, Крестьянская партия России Юрия Черниченко, Российская партия социальной демократии Александра Яковлева, Партия экономической свободы Константина Борового, «Свободные демократы России» Марины Салье, часть Республиканской партии Российской Федерации и другие, более мелкие организации.
С января 1999 года возникает коалиция правых, получившая официальное наименование «Правое дело». На пресс-конференции, посвященной рождению «Правого дела», Борис Немцов подчеркнул, что среди основателей коалиции «очень много узнаваемых людей, в отличие от всех других партий – начиная от коммунистической и заканчивая „Яблоком“, где есть всего один лидер».
Довольно скоро Кириенко дистанцировался от лидеров правоцентристской коалиции, выступив с идеей создания более широкого некоммунистического блока с участием губернаторов (чтобы создать противовес пресловутому «красному поясу») и, в идеале, «Яблока». Хотя «Правое дело» неоднократно пыталось привлечь Кириенко в свои ряды, до лета 1999 года тот присутствовал на мероприятиях коалиции только как гость. В мае 1999 года «Новая сила» и губернаторский блок «Голос России» Константина Титова[3] заявили о начале работы по созданию широкой «правоцентристской коалиции». Речь явно шла о том, кто будет играть первую скрипку в складывающемся ансамбле либералов – в том же, что такой ансамбль будет создан, по-видимому, не было никаких сомнений.
К концу июля 1999 года Кириенко и «Новой силе», рассматривавшейся как прообраз «правой партии власти», удалось занять лидирующие позиции в либеральном лагере. 23 июля 1999 года состоялась встреча Кириенко, Чубайса и Титова, на которой была достигнута договоренность о создании единого блока. Официального «дележа портфелей» не произошло, но лидерство Кириенко уже никем не оспаривалось.
29 августа 1999 года на совместном съезде был учрежден Союз Правых Сил (СПС), в который вошли большая часть партий «Правого дела», «Новая сила», часть «Голоса России». Правым удалось собрать на одной площадке немало знаковых фигур либерального лагеря. В то же время первоначальный план, предполагавший союз между двумя организациями, имевшими наиболее разветвленные региональные сети, – ДВР и НДР, реализовать не удалось. Единственной крупной фигурой, перешедшей в праволиберальную коалицию из НДР, стал губернатор Самарской области Константин Титов; губернатор Саратовской области Дмитрий Аяцков, первоначально подписавший «заявление четырнадцати», в тот же день публично опроверг свое участие в коалиции.
Переговоры, которые летом и осенью 1999 года НДР вел о вхождении в состав праволиберальной коалиции, закончились ничем. Не удалось согласовать состав «первой тройки», которую коалиция собиралась выставить на парламентских выборах в декабре: НДР поддерживал кандидатуру Сергея Степашина в качестве лидера списка и настаивал на включении в первую тройку своего представителя (Владимира Рыжкова). С точки зрения «Правого дела», списки должен был возглавить Кириенко, а Рыжкову вообще не находилось места в первой тройке.[4] Но гораздо важнее было то, что НДР принципиально выступал против присутствия в коалиции партии «Демвыбор России» и лично Егора Гайдара.
1
24 мандата по пропорциональной системе, пять депутатов-одномандатников, три независимых депутата, присоединившихся к правым, и депутат, избранный от Российской партии пенсионеров.
2
Такого рода предложения высказывал, например, Борис Федоров.
3
Константин Титов изначально входил в НДР, но после конфликта с Виктором Черномырдиным покинул ряды «партии власти» и основал собственную организацию «Голос России».
4
Участию Рыжкова в коалиции активно сопротивлялся Гайдар, который не мог простить ему критику идеологии и практики радикального либерализма.