Железные паруса

– Логично, – сказал Сварог. – Именно так рассуждают и наверху. Вот только приборы не засекли ни проявлений магии, ни работы каких бы то ни было антигравов…

– Значит, это не приборы, а…

– У вас есть другие, Элкон? – мягко, тихонько спросил Сварог. – Более точные, надежные? Вот видите… У меня их тоже нет. И ни у кого нет. Поэтому компетентные круги остаются при прежнем мнении: в Горроте наблюдался неизвестный доселе и пока что необъясненный современной наукой природный феномен: ни с того ни с сего сотни три глыб разного размера вдруг поднялись из каменоломни и с близлежащих скальных осыпей, пролетели в строгом порядке несколько лиг на приличной высоте, а затем, обретя прежний вес, обрушились вниз, на то место, где по случайному совпадению как раз устроила бивуак наша доблестная армия. Король Стахор в совершеннейшем недоумении, он прямо-таки умоляет высокие небесные инстанции произвести самое скрупулезное расследование, потому что ему боязно теперь сидеть на престоле – а вдруг очередная глыба ему самому прямо на макушку упадет? Так обстоят дела, мой юный друг… – Сварог поднял ладонь: – Я вас умоляю, не нужно ругательств и скороспелых гипотез. Ругательства ничему не помогут, а скороспелые гипотезы всегда плохи… Повторяю, я изложил официальную точку зрения, подкрепленную авторитетом Магистериума, Мистериора и секретных служб. Чтобы ее опровергнуть, нам нужно доказать, что все происходило совершенно иначе. Но мы пока что ничего не в состоянии доказать.

– Но вы же не верите, что…

– Что произошел неизвестный природный феномен? – жестко усмехнулся Сварог. – Ну конечно, не верю, особенно после Клойна… Очень уж избирательно действуют феномены – один разносит мой замок, другой давит в лепешку половину моей армии… Нет уж, такие феномены непременно ходят на двух ногах и обладают мордой, которую можно набить… – Он помолчал, присмотрелся к собеседнику. – Элкон, ответьте честно. После горротского разгрома вы случайно не чувствуете, что у вас опустились руки? Нет ощущения побежденного?

Мальчишка задрал подбородок, прямо-таки отчеканил:

– Руки у меня не опустились. Они у меня чешутся…

Сварог усмехнулся:

– Ну вот и прекрасно. Главное, запомните: нельзя всю жизнь только побеждать, иногда и по морде попадает весьма чувствительно… Это – теория. А что до практики… Ну разумеется, должно быть объяснение. То ли это разновидность магии, ускользнувшая пока что от выявления и классификации, то ли вид антигравитации, опять-таки незнакомый пока специалистам. И вот что, Элкон… Мне пришла в голову совершенно безумная идея, солидные ученые мужи и опытные контрразведчики меня засмеяли бы, но их и близко нет, а мы с вами, мне отчего-то кажется, парочка изрядных сумасбродов, не обремененных заботами о репутации. А? Я – спесивый король, а вы – мальчишка. Какое нам дело до респектабельных правил игры? Короче говоря, я хочу, чтобы вы, дружище, с головой окунулись в безумные идеи и экстравагантные гипотезы. Переворошите все компьютерные архивы и библиотеки. А я дам соответствующую команду кое-кому из моих здешних помощников…

– А что искать?

– Я же сказал, – ухмыльнулся Сварог. – Безумные идеи, сумасшедшие аналогии, отвергнутые официальной наукой гипотезы. Бред, чушь, фантасмагорию. Девять десятых того, что вы накопаете, будет и в самом деле никчемушным бредом. Но нельзя исключать, что в остатке сверкнут золотые крупинки… Понимаете ход моих мыслей?

– Да, кажется, – сказал Элкон с ноткой уверенности.

– Вот и отлично, – сказал Сварог. – Ищите нечто вроде каталаунской черепахи. Никогда не слышали? Есть такая притча… Один купец строил дом, и у него никак не ладилось – то готовые стропила обрушатся, то стену подземный ручей подмоет, то подмастерья уворуют и пропьют запасенную черепицу. Так продолжалось до тех пор, пока к ним не забрел странствующий монах. Огляделся, прикинул, что к чему, объяснил, что следует сходить к ближайшему бочагу, выудить оттуда старую черепаху и сварить из нее суп к чертовой матери. Или просто прибить ее панцирь на ворота, уж не помню точно. Главное, как только уладили все с черепахой, стройка успешно завершилась без происшествий… Усекли метод? Ищите нечто подобное. Если Стахор отыскал нечто, мы тоже можем при удаче доискаться…

Он ободряюще похлопал мальчишку по плечу и направился к лестнице. Только отойдя достаточно далеко, убрал с лица беззаботную улыбку.

Во всем, что касалось мнения ученых, магов и разведчиков, он нисколечко не солгал мальчишке. Он просто-напросто не сказал всей правды, чтобы не расхолаживать. А вся правда заключалась в том, что Сварогу официальное мнение Магистериума, Мистериора и восьмого департамента излагали не первые лица, а заместители заместителей. Потому что все первые лица – в том числе и канцлер с Гаудином – пребывали на секретнейшем совещании у императрицы, куда Сварога никто не озаботился пригласить. Хотя по занимаемой наверху должности он просто обязан был там присутствовать. В чем убедился, узнав точный список затворившихся в покоях императрицы сановников – исключительно люди дела, ни единой декоративной фигуры или бездельника вроде Костяной Жопы. Именно в таком составе не менее десяти раз собирался насквозь неофициальный, но с некоторых пор обладавший всей полнотой власти в империи «черный кабинет» Яны – и всякий раз исправно приглашали Сварога. А вот сейчас впервые не позвали, и это неспроста, подозревать можно все, что угодно. Но мальчишке о таких вещах знать необязательно – пусть думает, что все в порядке, все шагают вперед дружными, сомкнутыми рядами, нет никаких интриг и внутренних сложностей. Рано ему еще вникать в подобную грязь…

Он шагал по дворцовым коридорам мрачнее тучи, переполненный злым бессилием – и окружающие, в большинстве своем профессиональные холуи, просекали это моментально, даже те, кто в другое время словно бы невзначай постарался попасться на глаза, а то и выказать каким-либо образом ретивость и преданность, держались поодаль. Гвардейцы личной стражи, как им и полагалось, стояли в нишах и у лестниц, как статуи, ухитряясь не дышать, замерев в совершеннейшей неподвижности. Лакеи при чинах бесшумно отшатывались к стенам, сгибаясь в поклонах, а просто лакеи, ливрейные услужители, ухитрялись становиться невидимками.

И потому Сварог прямо-таки недоуменно вскинул голову, когда ему наперерез довольно-таки энергично ринулся субъект средних лет в палевом с серебряным шитьем придворном мундире, судя по тройным позументам и геральдическим нашивкам на рукавах, пребывавший в чине кабинет-камергера – не самый высокий чин, но и не маленький, нечто вроде капитана в войсках.

Кабинет-камергера этого он смутно помнил, но по имени не знал – чиновных в новом королевском обиталище шныряло не менее сотни, а ливрейных и вовсе неисчислимо, Сварог еще не успел их всех запомнить. Всех знал разве что Интагар, пропускавший через сито тройных проверок каждого, от кухонного мальчишки до хранителя Большой Королевской Печати…

Сварог остановился и вопросительно поднял бровь отработанным жестом. Кабинет-камергер держался почтительно, но без излишней угодливости, и это понравилось.

– Ваше величество, – сказал он вполголоса. – Вы велели пригласить к вам сегодня графа Гаржака… Ваше повеление исполнено, граф во дворце. Поскольку аудиенция неофициальная, из разряда приватных бесед, я позволил себе проявить инициативу и объявил графу, что вы его примете в Желтой гостиной… Или вы распорядитесь иначе?

– Да нет, зачем? – сказал Сварог, не раздумывая. – Какая разница? Все правильно, идемте…

Он не успел еще изучить как следует огромное четырехэтажное здание, отведенное под личные королевские покои, но в Желтой гостиной бывал несколько раз, и она ему нравилась – отделана мозаикой из сильванского янтаря соответствующих оттенков, все остальное подобрано в тон: портьеры и мебель, вазы и лепнина, гамма от густо-золотистого до светло-соломенного, даже цветы в тех же колерах…

Кабинет-камергер распахнул дверь – светлое дерево в резных узорах, золотистый лак – пропустил Сварога вперед, согнулся в поклоне: