«К» – значит кара

– Хотите что-нибудь выпить? – спросил Эккерт. – Я как раз собирался повторить свой заказ.

– Было бы неплохо. Спасибо.

– Что именно?

– "Шардонне", если можно.

Он помахал рукой, подзывая официанта, тот подошел и принял заказ. Для себя Эккерт взял виски.

Когда официант отошел, Эккерт снова переключил и взгляд, и все свое внимание на меня.

– А вы откуда? Из полиции? Департамента по борьбе с наркотиками? Или из налоговой службы?

– Я частный детектив, работаю по контракту с "Калифорния фиделити", расследую дело, связанное с выплатой по договору о страховании жизни.

– Той выплатой, которую недавно получила Дана, так?

– Да, два месяца назад.

Сидевшая в баре группа разразилась громким взрывом хохота, и Эккерт чуть подался ко мне, чтобы я могла его слышать.

– И как это все обнаружилось?

– Человек, который раньше работал агентом в "КФ", а сейчас на пенсии, неделю назад видел Джаффе в Мексике. Меня тут же наняли, чтобы я немедленно слетала туда и проверила, действительно ли это так.

– И вы лично убедились, что это был Венделл?

– Более или менее, – ответила я. – Конечно, не могу поклясться, что это был именно он, я никогда не была знакома с мистером Джаффе.

– Но вы его видели? – уточнил Эккерт.

– Его или кого-то очень на него похожего. Разумеется, он сделал себе пластическую операцию. Наверное, это было самое первое, что он тогда сделал.

Карл прямо посмотрел на меня и задумчиво покачал головой. На губах у него появилась легкая усмешка.

– Я полагаю, Дане вы уже сказали об этом?

– Только что говорила с ней. Ее эта новость не обрадовала.

– Я думаю. – Он пристально всматривался мне в лицо, как будто изучая меня. – Как, вы сказали, вас зовут?

Я достала визитку и через стол пододвинула ее Эккерту.

– А вы знаете, что его сын попал в неприятную историю? – спросила я.

За нашими спинами снова раздался взрыв хохота, на этот раз еще громче первого. Там явно развлекались смачными анекдотами.

Эккерт прочитал мое имя на карточке и сунул визитку в карман рубашки.

– Я читал о Брайане в газете, – сказал он. – Любопытно.

– Что именно?

– Это появление Венделла и его намерения. Я как раз недавно вспоминал о нем. Поскольку его тело так и не обнаружили, я всегда сомневался в достоверности этой смерти. Правда, ни с кем не делился своими сомнениями. Считал, что люди истолковали бы их в том смысле, что я просто отказываюсь верить очевидному. Отрицаю явные факты. И где же он все это время скрывался?

– У меня не было возможности спросить его об этом.

– И он все еще там?

– Нет, он уехал из гостиницы прямо среди ночи, и с тех пор я его больше не видела. Возможно, сейчас он держит путь сюда.

– Из-за Брайана, – мгновенно сделал вывод Эккерт.

– Я тоже так подумала. Ну и потом, это вообще единственная зацепка, какая у нас есть. Даже не зацепка, а просто хоть что-то, от чего можно оттолкнуться.

– И зачем вы мне все это рассказали?

– На случай, если Джаффе попытается установить с вами контакт.

Вернулся официант, поставил перед нами заказанное, и Карл поднял на него взгляд.

– Спасибо, Джимми. Запиши это на мой счет, если не возражаешь. – Эккерт взял счет, приписал чаевые, небрежно расписался внизу и вернул счет официанту.

– Спасибо, мистер Эккерт, – без энтузиазма проговорил тот. – Что-нибудь еще?

– Нет, благодарю.

– Приятного вам вечера.

Карл рассеянно кивнул и снова вопросительно уставился на меня. Я залезла к себе в сумку, порылась и достала листок с портретом, который сделал по моим рассказам Валбуса.

– У меня есть портрет, взгляните, если хотите. – Я положила лист на стол перед Эккертом.

Карл передвинул сигарету в угол рта и, скосив немного глаза из-за дыма, принялся изучать изображение Венделла. Потом горько улыбнулся и покачал головой.

– Какое дерьмо!

– Я думала, вам будет приятно узнать, что он жив, – сказала я.

– Послушайте, я же из-за него в тюрьму угодил. И на меня набросилось столько народу! Когда пропадают такие деньги, кто-то же должен быть выставлен виноватым. Я был не против нести свою долю ответственности, но, черт побери, я вовсе не хочу расплачиваться за него.

– Да, наверное, вам тогда крепко досталось.

– Вы себе и представить не можете. Как только я заявил о своем банкротстве, все мои счета были заблокированы. Ужас! И вспоминать не хочется.

– Если Венделл объявится, вы дадите мне знать?

– Возможно, – ответил он. – С ним я общаться не захочу, можете быть уверены. Когда-то он был моим хорошим другом. По крайней мере, я его таким считал.

Снова раздался взрыв хохота. Эккерт недовольно поерзал и отодвинул свой стакан в сторону.

– Пойдемте на яхту. Здесь слишком шумно, черт возьми.

Не дожидаясь ответа, он встал и вышел из-за стола. Пораженная, я схватила сумку и заспешила следом за ним.

Как только мы оказались снаружи, шум мгновенно стих. Было свежо и прохладно. Ветер усилился, и волны бились о волнорез, поднимая фонтаны пены и воды. Бум-м! Над волнорезом вырастает стена брызг, похожая то ли на пушистый веер, то ли на высокую пампасную траву. Вырастает и мгновенно опадает, и только отдельные капли долетают до дорожки и шлепаются на нее, оставляя большие, будто пролитые из ведра лужи.

Когда мы подошли к запертым воротам пирса номер один, Эккерт достал магнитную карточку и открыл замок. Потом неожиданно галантным жестом взял меня под руку и провел по мокрому и скользкому деревянному настилу. Яхты качались на воде, то потираясь друг о друга бортами, то внезапно ударяясь металлическими частями. Воздух наполнился легким потрескиванием и периодическим звоном металла. Звук наших шагов по настилу вносил дисгармонию в эти ритмические шумы.

Пространство, защищенное от морской стихии, составляет тут восемьдесят четыре акра[12]. От четырех пирсов отходят причалы, возле которых достаточно места для примерно тысячи ста яхт. С одной стороны бухты берег изгибался, подобно загнутому крючком пальцу, с другой к конечной точке этого изгиба почти вплотную подходила дуга волнореза, и в защищенном таким образом, почти круглом, пространстве уютно гнездились яхты. Помимо тех, что заходят сюда только на какое-то время, в порту стоят обычно и несколько «яхт-домов», владельцы которых используют суда в качестве своего основного места жительства. Есть запирающиеся на ключ блоки с туалетами и душевыми, а в южной части порта, возле заправочного пирса, расположены водокачка и резервуар с водой. На пирсе, обозначенном буквой "J", мы свернули влево, прошли еще около тридцати ярдов[13] и очутились возле яхты.

"Капитан Стэнли Лорд" оказался тридцатипятифутовой яхтой класса "фудзи", построенной по типу двухмачтовых парусников, со смешенной к носу грот-мачтой. Снаружи она была покрашена в интенсивный темно-зеленый цвет, ватерлиния проведена темно-синим. Карл взобрался на узкую палубу и протянул мне руку, помогая подняться. В темноте я почти ничего не разглядела, кроме грота-шкота и бизань-мачты. Карл отпер дверь и, повернув рукоятку, открыл ее.

– Не ударьтесь головой, – предупредил он, входя внутрь. – Знакомы с яхтами?

– Не очень, – ответила я, осторожно спускаясь вслед за ним по покрытым ковром четырем крутым ступенькам.

– На этой яхте спереди три паруса: генуэзский кливер, рабочий кливер, штормовой парус, ну и еще, разумеется, главный парус и бизань-парус.

– А почему она называется "Капитан Стэнли Лорд"? Кто он?

– Это связано с историей мореплавания. И с особенностями чувства юмора Венделла. Стэнли Лорд был капитаном "Калифорниэн", единственного судна, которое, как принято считать, находилось в момент катастрофы достаточно близко к "Титанику" и могло бы помочь в спасении. Лорд утверждал, что он не получал никаких сигналов тревоги, но расследование показало, что он просто проигнорировал "SOS". На него свалили ответственность за масштабы катастрофы, и скандал положил конец его карьере. Венделл использовал его инициалы и для названия нашей компании – "КСЛ инвестментс". Я никогда не понимал, в чем тут юмор, но Венделл находил это занятным.

12

1 акр – 0,4 га.

13

1 ярд – 0,9 м.