Страница 70 из 90
Обучение в их «школе» происходило в течение полутора лет. Именно поэтому я утверждаю, что таких, как я, обучавшихся у них, очень много, – я видела их. Нас разбивали на постоянные группы по четыре человека плюс один ИХ «куратор», ответственный за нашу «успеваемость». «Обучение» шло в виде ролевых игр или наподобие компьютерных игровых ситуаций. Каждый человек специализировался на той теме, которая была ему близка. Моя роль – работа с населением: разъяснение, объединение, организация совместных действий и так далее. А вот одному парню доверяли работу с техникой, с незнакомыми технологиями. Этого парня я знаю в реальности, он стал, кстати, очень неплохим компьютерщиком.
«Обучение» происходило обычно вечером, когда я засыпала, или, реже, к утру. Этакое состояние – полусон-полуявь. Сначала, как правило, был спуск по какой-то короткой трубе – и ты выныриваешь в незнакомом месте: город, лес, берег моря, помещение, улицы и так далее, иногда не на Земле. Суть игры: нужно оглядеться и – выживать! Точнее, приспосабливаться к новой жизни и новой реальности. Это могли быть эпоха средневековых войн или эпизод Великой Отечественной войны, незнакомая планета, города будущего, исторические и реально существовавшие ситуации в других странах. Игра на какую-то одну тему могла продолжаться и несколько недель, и целый месяц – в зависимости от сложности ситуаций. Я всегда знала, что где-то рядом должна находиться моя «группа поддержки» – еще три постоянных партнера, мои сверстники. У каждого «игрока» своя легенда и заданная цель. Общая задача группы: выявить друг друга в окружающем хаосе и создать общую стратегию действий. Надо сказать, что чаще всего мы участвовали в спасении самих себя или других людей в каких-то чрезвычайных обстоятельствах.
«Играть» было безумно интересно! Безумно! Все действие происходило, наверное, часа за два, иногда меньше, но весь день ходишь под впечатлением, вырабатываешь план возможных ходов, прокручиваешь в голове сценарии возможного развития. Когда «школа» закончилась (август 1987 года, мне было 16 лет), я испытала затяжной стресс. Мне не хватало адреналина. Да и сейчас Вам пишу и тоскую. Это были, пожалуй, лучшие, хотя в чем-то и трудные годы моей жизни.
Какие были темы «игр»? Сначала все подряд, но чаще связанные именно с войнами, сражениями, спасением. Потом ситуации повторялись (закрепление определенных навыков?). Если в «игре» мы допускали ошибки, нас возвращали в начало действия, и эпизод повторялся, пока мы ни находили верное решение. Поощрялся творческий подход: например, когда я потом записывала суть игры или некоторые сцены как литературные пьески. Наши Учителя это одобряли.
Ощущения в «игре» были очень реалистичные, настолько, что это отражалось на физическом или эмоциональном состоянии. Однажды меня «убили» – перерезали горло. До сих пор вспоминать жутко. В реальности тогда я вскоре заболела свинкой (и это в 15 лет!). До сих пор я не знаю: то ли начинавшаяся болезнь явилась неким следствием к акту моей «гибели», то ли «видение» о перерезанном горле оказалось сигналом организма о заболевании...
По окончании этих, с позволения сказать, «курсов», всем участникам скорректировали память. Ее попросту блокировали, и в голове мало что осталось. Я не имею представления, почему избежала этой участи (а может, и не избежала, и что-то все равно изъяли...) До некоторых пор я считала свою память некоей привилегией и лопалась от гордости. Может, это свойство моей памяти все-таки сказалось, и она сохранила многое. Лишь с годами понимаешь, что чем меньше знаешь – лучше спишь...
Но «учиться», повторяю, было очень интересно. Я ревела, когда все подошло к концу. Меня утешили: «Вы встретитесь в реальности. Твоя группа соберется вместе в одном месте, в один день и час, и вы узнаете друг друга».
Так и случилось. Этот факт – что мы встретились в один день и час все четверо, хотя осознали это спустя некоторое время, – убедил меня в том, что вышеупомянутая «школа» не плод моей фантазии. Мы узнали друг друга, выделили из толпы. Это был первый вступительный экзамен в институт, и, наверное, стоит вообще удивляться, что у нас хватило энтузиазма говорить друг с другом о чем-то ином, кроме билетов и устных тем предстоящего экзамена.
Конечно, в силу юношеской пассионарности я пыталась в ту пору разобраться, найти Истину, но та всегда чуть-чуть, да ускользала, оставаясь «где-то рядом». Я прочла гору литературы по философии, религии, уфологии и так далее. Похоже, ОНИ сами снабжали меня некими источниками – Вы, наверное, знаете, как это бывает: вам приносят редкие книги, дарят их на день рождения, их «случайно» находишь в библиотеке или на книжных лотках... Поэтому я не стану Вас уверять, будто ничего не знаю из области аномального. Моя задача сейчас не пытаться убедить Вас в собственной искренности и правдивости (я искренна и правдива), я просто ставлю Вас в известность о загадочной Сети и обучении землян для непонятных целей. В качестве доказательства – все написанное не мои фантазии, могу сообщить, что в свое время я начала поиск тех, кто тоже «учился» ТАМ. Не буду говорить как, но за семь лет я разыскала около десятка бывших слушателей небесной «школы». Главное – все больше людей участвуют в ИХ эксперименте, дети вырастают, на их место, видимо, приходят новые... В этом ощущается какая-то загадочная целенаправленность. Как эпидемия.
Надеюсь, что мое письмо все же попадет к Вам в руки. Я не хотела подписываться полным именем и указывать адрес, но потом решила, что после всего вышесказанного это будет совсем некрасиво.
Наверное, следует сообщить, что мой муж не знает, что я Вам написала, и, честно сказать, я не представляю, как он к этому отнесется. Он из той нашей группы, которая работала в виртуальном режиме. Однако мы встретились, как я писала, и в реальной жизни. У него память заблокирована в значительной степени. Мы давно не поднимали эту тему, и он, думаю, надеется, что мои «приятели» оставили уже меня и мою семью в покое. Нет, не оставили. Но я поговорю с ним. Если у Вас будут вопросы, напишите мне.
С уважением к Вам и к делу, которому Вы себя посвящаете. Надежда».
Встреча в привокзальном кафе
Тут настала пора моих вопросов и сомнений... Что это – фантазии не реализовавшей себя в писательстве девушки? Обыкновенный розыгрыш? Попытка проверить уфолога на сюжете какого-нибудь зарубежного фантастического рассказа? Все это могло иметь место, но интуиция подсказывала – здесь, скорее всего, реальность. Невероятная, непознанная, недоказуемая, но реальность.
Конечно, я сразу же отослал обстоятельное письмо Надежде, задал немало уточняющих вопросов, но по всему выходило, что все равно необходима личная встреча. После второго письма Тепловой, где был сообщен также номер домашнего телефона, я выехал в Санкт-Петербург.
По телефону мы договорились встретиться на железнодорожной станции их города на крытом переходе к платформам электричек. Я никогда до этого не был в том городе, ничего не знал о вокзале и переходе, но все оказалось так, как это мне описала Надежда. Я ждал на условленном месте и невольно мысленно играл в ролевую игру: кто из проходящих людей – та самая Надежда? Моя корреспондентка опаздывала, и я уже не раз посматривал на часы. Может, прошла мимо, убедившись в заурядности моей внешности, решив в последний момент не связываться с незнакомым человеком?.. Правда, я бы тогда поехал к ним домой – никогда не простил бы себе упущенного случая.
– Извините, я припоздала... – миловидная молодая женщина с черными прядями волос из-под шапочки, с внимательными темными глазами, стройная и со вкусом одетая, выделилась из спешившей к электричкам толпы и со скрытой усмешкой смотрела на меня.
– Я играл в игру, вычисляя вас... – обрадовался я Надежде. – Куда пойдем?
– Здесь неподалеку есть кафе, давайте посидим там... Мы перешли привокзальную площадь, поднялись на второй этаж торгового центра, зашли в помещение кафе, где в это утреннее время было мало народу и многие столики пустовали.