Через реку забвения

Казалось, Синтия задумалась, но через минуту усмехнулась.

– Так то я! А ты совсем другое дело.

– Почему? – немного даже обиженно спросила Тереза. – Разве я не женщина?

Синтия покачала головой.

– Я не то имела в виду. Просто все считают тебя недотрогой.

– Вот оно что! – рассмеялась Тереза. – В каком-то смысле это правда. Но я тоже живой человек.

– Вижу, – хохотнула Синтия. – Ну что, приступим к делу?

– Да. Идем в гостиную, там удобнее.

Синтия наклонилась за объемистой сумкой, в которой носила разнообразную косметику, а также инструменты и приспособления, отдаленно напоминающие хирургические, назначение которых было известно ей одной.

– Идем. Только потом я еще схожу на кухню, мне понадобится кипяток для салфеток.

– Это сколько угодно, – на ходу обронила Тереза.

– Да, удивила ты меня, – продолжила Синтия, по-видимому сгорая от любопытства. – А кто он… не знаю, как сказать… ну, парень, с которым ты… ну в общем, сама понимаешь? Если не секрет, конечно. Кто-то из знакомых?

– Для тебя не секрет, – усмехнулась Тереза, первой перешагивая порог гостиной. – Но только для тебя одной, понятно? Не хочу, чтобы в прессу просочились слухи. А «парень», как ты его называешь, тебе прекрасно… – Договорить ей не удалось.

– Боже милостивый! Какая красота! – раздалось за ее спиной.

Сразу сообразив, что вызвало столь бурный восторг, Тереза с лукавой улыбкой обернулась.

– Нравится?

– Ох! – только и сказала Синтия, прижав ладонь к обтянутой тонким шерстяным свитером могучей груди. Несколько мгновений она стояла, не сводя глаз со стоящих у стены в корзинах огромных букетов роз и хризантем, затем медленно выговорила: – Не то слово!

– Подойди поближе, не стесняйся, – предложила Тереза.

– Да? Можно? – зачарованно произнесла Синтия.

– Почему же нет? – рассмеялась Тереза. – Какая ты странная!

Синтия поставила сумку на ковер и приблизилась к букетам.

– Обожаю цветы! А таких шикарных, наверное, никогда не видала. Пахнут-то как… Откуда они? Не сама же ты их купила, верно?

– Нет, конечно, – фыркнула Тереза. Затем добавила, с деланной скромностью опустив ресницы. – У меня есть поклонники.

Синтия закивала, все так же не в силах оторвать взгляд от цветов, но спустя некоторое время возразила:

– На моей памяти таких красивых букетов поклонники тебе не дарили. Здесь чувствуется не только вкус, но и душа. Постой, кажется, я догадываюсь, кто преподнес тебе эту прелесть. Он? Тот, с кем ты… э-э…

– Да, – ответила Тереза. Очень тихо, потому что в этот миг перед ее внутренним взором вспыхнул образ идущего к постели, залитого падающим с улицы светом обнаженного Брюса.

– Блеск! – восхищенно произнесла Синтия. – Вот это я понимаю мужчина…

Тереза задумчиво посмотрела на нее.

– Такие тебе нравятся?

В свою очередь Синтия взглянула на нее удивленно.

– Еще бы! Настоящий мужик. Не то что некоторые. – Она нахмурилась и сердито засопела, очевидно тоже вспомнив что-то. Затем вздохнула. – Жаль, мне такие не попадаются. Все больше какая-то мелюзга, в прямом и переносном смысле. Ни душевной широты, ни романтики… – После небольшой паузы Синтия мечтательно улыбнулась. – Эх, если бы мне подвернулся настоящий парень, я бы… я бы… – Она запнулась, не находя слов, потом выпалила: – На руках его носила!

Не ожидавшая подобного окончания фразы, Тереза вскинула ресницы, потом вдруг представила себе Синтию с мужчиной на руках и хихикнула. С другой стороны, комплекция той вполне позволяла осуществить подобное намерение.

Усмешка сползла с губ Терезы.

– Ты обязательно встретишь такого человека, какой тебе нужен, – уверенно произнесла она. – Вот увидишь!

– Хорошо бы, – вздохнула Синтия. – А тебе, похоже, повезло. Такие букеты просто так не дарят.

– Ты еще не все видела, – не удержалась Тереза.

– Да-а? – протянула Синтия. – И что же это за диковина такая?

Тереза плавным жестом указала вправо, на резной кофейный столик.

– Вот.

Синтия посмотрела в указанном направлении, и рот ее приоткрылся сам собой.

– Это… орхидеи? – Она двинулась к экзотическому букету. – Просто очаровательно! Боже правый, сколько же их здесь! – Спустя некоторое время, детально рассмотрев едва ли не каждый цветок, Синтия повернулась к Терезе и уверенно произнесла: – Парень в тебя влюблен. Таково, если хочешь знать, мое мнение. Тереза рассмеялась, но как-то неуверенно.

– Так уж сразу и влюблен!

– Помяни мое слово, – кивнула Синтия. Затем в ее синих глазах мелькнула какая-то мысль. – Кажется, ты начала рассказывать про него?

Она взглянула на Терезу, ожидая ответа, но та молчала, глядя в одну точку. Ее мысли витали где-то вдалеке.

– Тереза?

Та словно очнулась от сна.

– Что?

– Говорю, ты начала рассказывать про того, кто тебе это подарил, – кивнула Синтия на орхидеи.

– А… да.

– Ну и? – Глаза Синтии блестели.

– Хорошо, скажу, только обещай не распространять эту информацию.

Синтия ничего не ответила, но всем своим видом показала, что она – могила.

– Перед тем как ты начала восхищаться цветами, я собиралась сказать, что мой «парень» тебе прекрасно известен, – улыбнулась Тереза.

У Синтии вырвался звук, похожий на недовольное кошачье урчание.

– Не томи! Умираю, так хочу знать, кто это. Говори скорей!

Однако Тереза выдержала небольшую паузу, прежде чем ответить:

– Брюс.

Брови Синтии изумленно взлетели.

– Кто-о? Брюс Харрингтон?

Тереза кивнула, и при этом на ее лице сами собой возникла счастливая улыбка.

– Удивительно, – протянула Синтия.

– Почему?

– Ну… вы ведь столько времени знакомы, но между вами ничего такого не было… Или я ошибаюсь?

– Нет, – сказала Тереза. Потом, подумав, добавила: – Во всяком случае, с моей стороны. – Затем она бросила взгляд на часы. – Мы не опоздаем?

– Да-да, – спохватилась Синтия. – Начнем!

Открыв свою объемистую сумку, она вынула оттуда клеенку, которой застелила край большого овального стола. Затем принялась выкладывать все, что было необходимо для предстоящей процедуры.

– Сначала я сделаю тебе горячий компресс, потом пластический массаж и наложу маску. Ну а затем макияж и все такое. Ложись сюда, на диван, вот я тебе подушку подложу… Расслабься и полежи пять минут, пока я за кипятком схожу.

Синтия ушла на кухню и включила там электрический чайник. А Тереза, оставшись в одиночестве, принялась размышлять над тем, была ли затеянная Брюсом в минувшую субботу эротическая игра спонтанной или он давно уже задумал нечто подобное. «Помяни мое слово, парень в тебя влюблен», вертелась в ее мозгу фраза Синтии.

А вдруг это правда? – думала она. Вдруг я действительно небезразлична Брюсу, однако до сих пор он ловко скрывал это? Но почему?

Потому что все считают тебя недотрогой, – подсказало подсознание. Вспомни, что говорила на этот счет Синтия.

Но Брюс знает меня лучше остальных, мысленно возразила Тереза.

Вот именно, тут же парировал насмешливый голос. Ему прекрасно известно, как ты нянчишься со своей прежней неразделенной любовью, лелеешь воспоминания о драгоценном Патрике и шарахаешься от всех, кто так или иначе дает понять, что хотел бы вступить с тобой в более близкие отношения! На этом фоне заигрывать с тобой – себе дороже. И не только себе. Сама прекрасно знаешь, сколько людей зависит от тебя с Брюсом. Если вы разругаетесь, что с ними будет?

Это правда, подумала Тереза.

Разумеется! Вот Брюс и таил свои чувства, боясь, что тебе попадет вожжа под хвост и ты пойдешь вразнос, не думая ни о ком, кроме себя.

Почему же тогда в прошлую субботу он сделал столь решительный шаг? – спросила себя Тереза.

Ответ не заставил себя долго ждать.

Как минимум по двум причинам: во-первых, Брюс мужчина, в жилах которого течет горячая кровь, а во-вторых, шила в мешке не утаишь. Рано или поздно он все равно бы открылся.