Заговор Древних

Не ожидавший такого быстрого согласия Мстислав опешил. Он не успел даже и рта раскрыть, не то, чтобы поблагодарить, а Ковак уже устремился в глубину. Чародей отсутствовал довольно долго. Витязь успел даже два раза покушать, опустошив содержимое заплечного мешка. Стало темнеть и витязь начал подумывать о том, что неплохо бы выловить какую-нибудь живность на ужин. Только вот снастей у него не было. Не долго думая, витязь застыл с обнаженным мечом у берега, готовясь использовать его в качестве острога.

Он стоял довольно долго. Пару раз что-то мелькало поблизости, но он всякий раз промахивался, ругался, но продолжал стоять. Оставленный без присмотра костер погас, дым перестал сдерживать натиск голодных комаров, и они тотчас набросились на него. Но витязь стоял упорно, еще более голодный, чем комары, злой, пока в глубине мутной воды не метнулось вверх нечто крупное. Хищная усмешка исказила его красное, искусанное лицо, и он ударил изо всех сил…

Мощная волна выплеснулась из болота, ударила в витязя и швырнула его на берег, прямо в тлеющий костер. Душераздирающе взвыв, он выскочил оттуда, бросился к воде, чтобы остудить обожженное тело и только тут наткнулся на круглые глаза чародея.

— Ты, парень, что — белены объелся? — спокойно осведомился чародей. — Или бешеный комар покусал? Отвечай, зачем на меня с мечом бросился?

— Так я рыбу хотел… — растерянно и немного смущенно ответил витязь.

Особой вины он не чувствовал. Ковак сам виноват, что не оставил ему никакой еды, а он ведь не чародей какой-нибудь болотный, ему есть надо хорошо и регулярно, организм ведь у него молодой, растущий. Похоже, все это было ясно написано у него на лбу, потому что Ковак лишь рукой махнул. Махнул, и на траву возле витязя стала тотчас падать всяческая снедь. Жареные поросята, гуси, куры, под конец шлепнулась и рыба — большой балык из осетра.

— Ладно, юноша, узнал я кое-что для тебя, — медленно уронил чародей, с нескрываемым любопытством следя за спешно насыщающимся витязем.

Витязь промычал что-то с набитым ртом, но чародей его понял.

— Что, говоришь? — переспросил задумчиво Ковак. — Хотел бы я и сам знать, что…

Мстислав, наконец, проглотил застрявший было кусок мяса, и забросал чародея вопросами.

— Она жива? Где она? Ее украл ведьмак? Где я могу его найти?

Чародей замахал на него руками.

— Откуда я могу знать столько подробностей? Я же не Род!.. Я пытался узнать, жива ли она вообще, но должен признаться, узрел странное, — чародей надолго замолчал.

— Что? Что ты узнал? — не вытерпел Мстислав.

— Если бы не торопил меня, и дал немного времени на размышления, я бы смог ответить тебе более точно… — недовольным голосом откликнулся чародей.

— Сколько времени тебе нужно, чародей?

— Ну, скажем, недельки две, не меньше…

— Две недели??? — витязь едва не взвыл. — У меня нет столько времени! Ответь хоть что-нибудь!

— Как хочешь, — холодно заявил чародей. — Вот она — человеческая природа! Ему не нужны точные сведения, ему подавай хоть что-нибудь! А потом, на основе этих куцых знаний, они берутся изменять мир!

— Так ты скажешь или нет? — нахмурился витязь, чувствуя, как медленно наливается гневом. — Она жива?

— Я увидел очень странное зрелище, Мстислав, она выглядела живой и в то же время не живой…

— Что это значит? — Мстислав приблизился к чародею, и тот, заметив нехороший блеск в глазах человека, невольно отодвинулся подальше от берега.

— Не знаю. Ты же не дал мне времени на размышление, — пожал плечами Ковак. — Все, что я понял, это то, что она находится в мире живых, но при этом что-то в ней было неправильно, не так, как должно быть у людей… Возможно, ты не ошибся, и ее действительно удерживает некий колдун.

— Где ее искать?

— А вот на этот вопрос я, пожалуй, не смогу тебе ответить, человек. Ведь я живу здесь безвылазно, и мои названия мест могут не совпасть с твоими. Думаю, что будет гораздо лучше, если я дам тебе проводника.

— Что еще за проводник? — подозрительно сощурился Мстислав.

— Это магическое существо, мой друг, мой гость, посетивший недавно мою обитель. Его природу я и сам толком не успел понять, но главное, что оно уже изъявило желание сопровождать тебя.

— Ну, что ж, мне все равно, кто будет вести меня, главное — добраться… — равнодушно сказал витязь. — А теперь назови мне плату за свою помощь?

— Какую плату? — удивился чародей, делая вид, что совсем забыл о ней. — А, плату, ну, конечно… Но что же потребовать от тебя, витязь… Я плохо знаю тебя. Да, я вижу, что ты молод и силен, у тебя есть великолепный меч, который, надо думать, не достается просто так. И все-таки этого недостаточно, чтобы понять, на что ты способен. Давай поступим так. Ты пока ищи свою подругу, а я буду приглядывать за твоими поисками. Проводник будет не только указывать тебе дорогу, он будет также моими глазами и ушами. И если вдруг я замечу, что ты вышел на что-то любопытное, что-то, что может представлять для меня интерес, я дам тебе знак. Договорились?

— А если ничего такого не попадется?

— Ну, это вряд ли, такой доблестный витязь, как ты, обязательно вляпается… то есть, я хотел сказать, обязательно наткнется на что-нибудь интересное для меня… А если уж нет, значит, и не надо, обойдусь, как-нибудь, — чародей снисходительно отмахнулся.

— Ну, что же, давай сюда это существо, и мы пойдем отсюда, — поторопил чародея Мстислав.

Витязь не скрывал своего разочарования. Все-таки он ожидал большего от этого чародея. Хотя, с другой стороны, он и так теперь знает значительно больше. Главное — он теперь точно знает, что девушка жива… Вот только эти странности, о которых болтал Ковак, пугали витязя. Неужто ведьмак выжил и продолжает свои нездоровые опыты над Вистой? Если это так, ему следовало торопиться! Как бы Висту не постигла участь страшнее, чем смерть!

— Не спеши, витязь, ему нужно подобрать для дороги наиболее подходящую форму, а ты пока поспи… Утром вы отправитесь в путь!

— Что? — взвился Мстислав. — Каким утром? Проклятый ведьмак плетет новые козни, может, пытает Висту, а ты мне предлагаешь спать?!

Ковак протянул в сторону Мстислава руку и того неудержимо потянуло в сон. Куда сильнее, чем во время мудрых речей чародея. Сильнее, пожалуй, были только труды древних мыслителей.

А проснувшись, Мстислав с удивлением обнаружил, что местность вокруг разительно изменилась. Вместо тоскливых болотных просторов его окружал лес, близкий и родной, и он с удовольствием вдохнул полной грудью его свежий и чистый воздух. Столь резкая смена его местоположения вызвала у него противоречивые чувства. С одной стороны, он был рад, что ему не пришлось, увязая по уши, топать через бескрайние унылые болота. Но вот с другой стороны… Ведь его перенесли спящим, перенесли помимо его воли и желания, как какого-нибудь жалкого беспомощного котенка, не способного перебраться через улицу. Он так зримо представил себе этого маленького беззащитного звереныша, что почти не удивился, увидев его подле себя.

Котенок сидел на его туго набитой дорожной сумке и мирно умывался. Некоторое время Мстислав наблюдал за столь правдоподобным плодом своего воображения, пока до него не дошло, что воображением здесь и не пахнет. Перед ним сидел самый настоящий живой котенок.

— Это еще что? — нахмурился витязь. — Откуда ты здесь?

Мстислав оглянулся, надеясь увидеть хозяина или, скорее, хозяйку животины, но вместо этого наткнулся на оседланного коня и не удержался от восхищенного свиста. Перед ним стоял черный, как смоль, жеребец, крупный, с широкой грудью, с роскошной гривой, в общем, самый, что ни есть богатырский, самому Муромцу на зависть! Так, значит, и конем обеспечили! А судя по толщине сумке — еще и провизией! Он недоверчиво покачал головой. Все это ему совершенно не понравилось. Он слишком хорошо помнил, чем обернулась заботливость ведьмака…

Однако когда в животе требовательно заурчало, витязь был вынужден признать, что отказываться сейчас от приготовленной еды, а потом носиться по лесу за каким-нибудь глупым зайцем, было бы непредусмотрительно. Ругая себя и свою ненасытную утробу последними словами, он залез в сумку и с мрачным выражением лица приступил к завтраку. А когда голод перестал туманить сознание, Мстислава вдруг осенило.