Песнь сауриалов

Оливия кивнула.

— Тебе лучше надеть это, — сказал Бард, покрутив одно из гладких золотых колец на своей опухшей руке. — Это оберегающее кольцо.

— Тебе не снять его, — сказала Оливия, непроизвольно вздрогнув. — Забудь лучше об этом.

— Нет, — ответил Путеводец. Он спел си-бемоль, и кольцо начало увеличиваться до тех пор, пока он не смог снять его с раздувшегося пальца. Бард надел кольцо на крохотный мизинец Оливии, и оно волшебным образом уменьшилось, став ей впору.

— Я скоро вернусь, — пообещала хафлинг, поднимаясь на ноги и поднимая на плечо мешок.

Слишком уставший для того, чтобы ответить Путеводец кивнул.

Оливия отодвинула засов, открыла дверь и полезла вниз по лестнице.

Добравшись до первого завала, она вытащила кремень и новый факел, но задумалась, стоит ли факел зажигать. Если она пойдет с факелом, то не сможет спрятаться в тени, но с факелом она по крайней мере не наткнется в темноте на орков. Если бы только она могла видеть в темноте, как орки.

— Почему я унаследовала только голос бабушки Розы? Почему мне не досталось ее способности видеть в темноте? — пробормотала она.

Несколькими ударами кремня она зажгла факел и поползла через первый завал.

С факелом в руке ползти было труднее, да и сознание того, что она ползет навстречу оркам вовсе не помогало ей ползти быстрее.

Она попыталась сосредоточиться на том, каким героическим будет выглядеть ее поступок, когда она будет о нем рассказывать, но не могла не думать о том, что всего этого ужаса можно было избежать. Это все ошибка Путеводца.

— Если бы он покинул башню, когда я его об этом просила. Кайр не стащила бы у нас путеводный камень, — бормотала она, ползя вперед. — Если бы я приняла предложение Джиджи и осталась бы в Приморье, то мы не рылись бы в течение четырех часов в грязи, как кроты. А если бы ты не устраивал показухи с замками, орки не обнаружили бы нас, мы бы уже были в твоей лаборатории, я не была бы вся в крови орков, а ты не умирал бы от отравленной иглы-ловушки.

Оливия добралась до конца первого завала и сползла на пол. Она вздохнула.

Хафлинг поняла, что зря все это говорит. Дело не в том, что она не сказала это в лицо Путеводцу. Он все равно не обратил бы внимания на ее слова. Она молча потопала по каменному коридору.

Пробравшись сквозь второй завал, Оливия с еще большей осторожностью двигалась к третьему и последнему. Сначала она решила погасить свой факел, пока не пролезет сквозь него. «Нет, — подумала она, — лучше видеть то, чего я боюсь, чем бояться того, что я не вижу». Забравшись на кучу грязи и камней, она полезла в крохотный проход. Примерно на полпути, там где Путеводец в первый раз потерял сознание, она нашла кинжал барда. Засовывая его в свой мешок Оливия представила, как перевяжет кинжал ленточкой и подарит Путеводцу на день рождения.

«Тебе сначала нужно выбраться отсюда живой и с нейтрализующим яд снадобьем, — обругала она себя, — или Путеводец не получит это на следующий день рождения». Она выбралась на другую сторону туннеля.

Несколько минут она вглядывалась не моргая в темноту за железной решеткой, высматривая выдающее орков красное свечение глаз. Когда от напряжения у нее заболела голова, Оливия решила, что пора идти. Тихо, как только могла, она слезла с кучи грязи и осторожно пошла к железной двери.

Не притрагиваясь к замку и двери, хафлинг несколько минут осматривала их, пока не обнаружила веревку, которая тянулась от двери к отверстию в стене рядом с ней. Оливия решила, что эта веревка должна идти в логово орков, где привязана к какому-нибудь оповещающему устройству. Во всяком случае, веревка была очень хорошо замаскирована. Если бы хафлинг не была уверена, что она здесь есть, то не смогла бы ее найти. Вероятно, орки были не так осторожны, как она. К счастью, веревка шла невысоко от пола, поэтому Оливия могла легко до нее достать. Она воткнула факел в решетку, положила мешок на пол и достала необходимые инструменты. Куском замазки она прикрепила веревку к нижнему пруту решетки и отрезала ее ножницами в том месте, где она крепилась к двери.

На то, чтобы отпереть дверь, у нее ушло всего несколько секунд. Смазав петли маслом, она приоткрыла дверь на фут.

— Пока все хорошо, — прошептала она, взяла факел и мешок и проскользнула в дверь. Она прикрыла дверь, но не до конца и стала на цыпочках пробираться по коридору.

Достигнув пролома в стене, где располагался туннель, из которого выбрались орки, Оливия проскочила открытое место, прижалась к стене на другой стороне и выждала минуту.

Она внимательно прислушивалась, но не услышала ни голосов ни шагов.

«Должно быть, Путеводец прав в том, что орки полагаются на свою сигнализацию», — подумала она, подбираясь ко второй железной решетке.

Второй замок оказался весьма искусной работой, причем был сделан недавно.

Такого типа замок Оливия определенно не ожидала увидеть в логове орков. «Должно быть, его поставил друг орков, владеющий искусством распыления», — решила она.

Положив мешок на землю и отключив тревогу, хафлинг тщательно осмотрела механизм.

Отравленная ловушка была особенно опасной. Она автоматически заряжалась и взводилась. Оливия приготовила самую длинную отмычку. Неловко поднеся ее к замку сверху, чтобы уберечь руку, хафлинг покрутила отмычкой в замочной скважине и увидела пружину ловушки. Там была очень длинная и острая игла.

Оливия несколько раз задела ее, но не заметила никаких признаков того, что запас яда уменьшился. Вспомнив о том, что яд сделал с Путеводцем, Оливия решила, что яд слишком силен для того, чтобы подвергать себя риску получить хотя бы крохотную дозу.

Оливия повернулась и осмотрелась для того, чтобы удостовериться, что никакие орки не наблюдают за ее работой. Убедившись, что находится в коридоре одна, Оливия вставила факел в решетку и вернулась к ловушке.

Она вытащила кинжал Путеводца. Он был достаточно тяжел для того, чтобы согнуть иглу. С третьей попытки она умудрилась попасть лезвием в иглу после того, когда игла выскочила наружу и до того, как она убралась. Игла погнулась, но сила пружины втянула ее обратно в механизм. Но внутри взводящего устройства игла плотно застряла и больше не могла выскочить. Оливия гордо фыркнула, несколько раз плюнула на лезвие кинжала и вытерла его о плащ, чтобы не оставить на нем яда.

Оглянувшись через плечо, хафлинг убедилась, что там не бродят случайные орки, и приступила к замку. Он был достаточно сложен, и она сломала об него пару отмычек. Она задумалась, чем бы его открыть и начала осматривать свою обширную коллекцию различных ключей. Выбрав подходящий, она вставила в скважину его и еще одну отмычку. Она все время пыталась выбросить из головы отравленную руку Путеводца, потому что не могла позволить, чтобы что-нибудь отвлекало ее.

Оливия не знала, сколько она провозилась, но когда замок наконец открылся, ее факел полностью сгорел. Когда хафлинг открыла дверь, оставшийся кусок упал на пол. Огонь погас, остались только тлеющие угольки у ее ног.

Оливия подняла свой мешок и распахнула дверь. Петли она смазывать не стала. Но они даже не скрипнули, вероятно дверью часто пользовались. Оливия пыталась не думать об этом. Если единственным ключом является неоконченная песня Путеводца, то нет на свете орков, которые смогли бы открыть дверь. Она несколько раз слышала их пение, оно ее не впечатлило.

Оливия провела рукой по полированной стальной двери. Там не было ни замка, ни ручки.

— Слушай, дверь, — прошептала она. Она тихо, как могла, пропела песню, которой научил ее Путеводец. Что-то внутри двери щелкнуло. Оливия мягко толкнула дверь, и та открылась. Идущий из мастерской яркий свет осветил коридор. Оливия проскользнула внутрь и закрыла дверь. Что-то опять щелкнуло.

Оливия была в безопасности. Она облегченно вздохнула и прислонилась к двери.

— Привет, папа, — послышался голос изнутри мастерской.

Оливия замерла. Перед ней стоял человек в черной одежде. Он выглядел почти как Путеводец, только моложе, как тот в свои лучшие годы. Когда он произнес слово «папа», в его голосе послышался сарказм.